Встреча с пришельцем (сборник)
Шрифт:
— Лаборант Пампушкин слушает, — послышалось в трубке.
— Товарищ Пампушкин, поздравляем вас! — измененным голосом торжественно произнес Крохин. — Решением соответствующей комиссии вам присуждена премия имени Кульбяко-Старгородского.
Минуту трубка молчала.
— Спасибо, — дрогнувшим голосом ответил наконец Пампушкин. — Большое вам спасибо! — уже тверже и радостней добавил он.
— Это вам спасибо, — проникновенно сказал Крохин. — Как председатель комиссии по
Когда мы вошли в комнату, Пампушкин так выразительно посмотрел на нас, что сомнения сразу развеялись — он поверил.
— Можете меня поздравить: я лауреат премии имени Кульбяко-Старгородского, — сказал он.
— Не может быть! — изумился Крохин.
— А за что это тебе? — спросил я.
— Как за что? За добросовестный и вдохновенный труд! — с гордостью ответил Пампушкин. — Я всегда чувствовал, что имею право на большее, чем ставка лаборанта, и, как видите, не ошибся.
— Поздравляем, — нарочно равнодушным тоном бросил Крохин.
— С тебя причитается, — подыграл я ему.
Пампушкин сложил все бумаги в ящик и весело забарабанил пальцами по неполированной поверхности стола. Затем сорвался с места, якобы вспомнив о каком-то неотложном деле, и вихрем вылетел из комнаты..
Вернувшись из кабинета директора — там проходило совещание, посвященное укреплению трудовой дисциплины, — старший группы Середа и его заместитель Монах поинтересовались:
— Что за премию присудили нашему Пампушкину? Весь институт об этом шумит, а мы впервые слышим.
— Премию имени Кульбяко-Старгородского. Очень почетная награда, — сказал Крохин.
— Говоря откровенно, я и не знал о такой, — признался Середа.
— Радио нужно слушать и газеты читать, — с упреком сказал я.
— Ну как же, — солидно поддержал меня Крохин, — об этой премии все знают.
— Не иначе как по знакомству ему присудили, — предположил Монах.
— Наверняка кого-то имеет в этой комиссии, — охотно согласился с ним Середа.
Научный сотрудник Брылев влетел в комнату, будто за ним гнались:
— Если это только правда, я немедленно пойду в комиссию и скажу, что они присудили премию бездельнику и ничтожеству, поскольку…
Досказать свой гневный монолог он не успел — в комнату с улыбкой на устах вошел Пампушкин.
— Поздравляю, — сказал Брылев таким тоном, словно высказывал соболезнование.
— И я поздравляю, — хмуро буркнул Монах.
— Ну что ж, товарищи, — торжественно начал Середа, — вот и мы имеем в своем отделе лауреата. На месте Пампушкина
Резко распахнулась дверь, и к нам вошел сам заместитель директора Иван Свиридович.
— Говорят, здесь кого-то медалью наградили. Хочу поздравить от имени дирекции, — сказал он. — Награда — это весьма почетно.
— Не медалью, а премией. Премией имени Кульбяко-Старгородского, — сказал Середа.
— Имени кого? — переспросил удивленно Иван Свиридович.
— Имени Кульбяко-Старгородского, — повторил Середа. — Вы разве не слышали? Об этой премии газеты писали, по радио говорили.
— Как же, как же! Конечно! — закивал головой Иван Свиридович…
На ближайшем институтском профсоюзном собрании лично Иван Свиридович предложил избрать в президиум лауреата Пампушкина. О Пампушкине появилась статья в стенгазете, в которой утверждалось, что он — один из самых перспективных лаборантов института. Из общей очереди на улучшение жилищных условий его перевели в очередь остро нуждающихся.
А вчера мы узнали, что в наш отдел дают ставку старшего научного сотрудника. Не исключено, что Пампушкин сразу станет старшим научным.
Поиграли, и хватит, — сердито заявил Крохин, Первый претендент на эту ставку Брылев. Он ее пять лет ждал. Да и мы в сравнении с этим Пампушкиным академики. Предлагаю немедленно во всем признаться…
Когда я закончил рассказ о нашем остроумном розыгрыше, в комнате воцарилась гробовая тишина. Наконец ее нарушил Брылев:
— По-моему, сегодня не первое апреля.
— Действительно, — поддержал его Середа, — работать надо, а не отрывать людей от дела глупыми шутками.
— Мы не шутим. Розыгрыш это! — поклялся Крохин. — Да и премии такой нет.
— Ну, это вы бросьте! — возмутился Монах. — Сам в газете читал, по радио слышал.
— Завистливые люди на все способны! — гневно воскликнул Пампушкин и победоносно посмотрел на нас. — Даже на вранье!
— Пойду к директору! — с вызовом заявил Крохин. — Над нами весь институт смеяться будет…
Вернулся он хмурый и притихший. Молча углубился в свои бумаги и на мое «Ну как?» только недоуменно пожал плечами.
— Ничего не понимаю, — сказал он после работы. — Директор назвал меня клеветником, а Иван Свиридович, сидевший в его кабинете, клятвенно подтвердил, что слышал о премии Кульбяко-Старгородского по радио. И, кажется, говорит, даже фамилию Пампушкина называли.
— Слушай, — положил я ему руку на плечо, — а может, действительно существует премия этого… как его… Кулебякина? И Пампушкин действительно лауреат этой премии?..