Вся синева неба
Шрифт:
Время от времени проезжает машина. Когда она удаляется, снова наступает тишина. Слышен только шум воды в душе. Он снова отмечает про себя абсурдность ситуации. Он ест на обочине национальной автострады. Жоанна принимает душ в нескольких метрах. Сегодня вечером они лягут рядом на двуспальном матрасе под подъемной крышей кемпинг-кара. Он надеется, что она не страдает клаустрофобией. Внутри так тесно… Может быть, она не захочет спать рядом с ним… Может быть, предпочтет лечь на банкетке у стола, внизу.
Они пожелают друг другу спокойной ночи, больше ничего не скажут, они вообще почти не разговаривают.
Шум воды прекратился. Проглотив последний кусок сандвича, Эмиль откидывается на складном стуле. Скоро он пойдет ляжет на матрас. Он вымотан. Ему кажется, что он весит тонну. Он слышит шорох шагов по гравию. Появляется Жоанна, закутанная в халат. С мокрых волос течет на лицо. Он едва узнает ее такой. Вид у нее смущенный.
— Эмиль…
Ему странно слышать свое имя. Это в первый раз. Придется привыкать.
— Я истратила всю воду… Мне очень жаль… Я не знала, что так быстро…
Он беспечно машет рукой.
— Ничего.
— Да, но… Если ты захочешь помыться…
— Завтра будет видно.
Ей явно не легче. По-прежнему этот смущенный вид, голова втянута в плечи.
— Как ты думаешь, я могу занять стенной шкафчик… чтобы убрать мои вещи?
Он успокаивающе улыбается ей.
— Да. Конечно. Можешь что-нибудь убрать и под раковину…
— А твои вещи?
— Есть еще место под банкеткой. Это будет мой уголок.
— Ладно. Спасибо.
Она уходит в кемпинг-кар. Эмиль потягивается, встает.
— Я оставлю стол и стулья снаружи? — спрашивает он громко, чтобы она услышала его внутри.
В дверном проеме появляется голова Жоанны.
— А что?
— Я ложусь спать. Мне надо наверстать несколько часов сна.
— А… Да, оставь. Я сложу их, когда пойду спать.
Он сминает в руке упаковку от сандвича, сжимает свой по-прежнему выключенный телефон, заходит внутрь. Жоанна присела перед своим рюкзаком. Медленными движениями она достает из него кучу одежды. Встает, открывает дверь стенного шкафчика, где лежали складной столик и стулья. Сюда можно уместить много вещей. Тесно не будет.
— Это твое? — спрашивает она.
Жоанна обнаружила коробку в самом низу шкафчика. Она хочет ее взять, но Эмиль останавливает ее, пожалуй, слишком резко:
— Это мое, оставь!
Она замирает. Он не знает, обидел ли ее. Она ничего не выказывает. Продолжает убирать вещи. Это фотографии, сложенные в коробку. Годы и годы фотографий. Эмиль смягчается:
— Я сейчас все разложу. Спать мы будем наверху.
Он показывает ей веревочную лесенку в глубине кемпинг-кара, которая позволяет подняться под крышу, к спальному месту.
— Хорошо.
Эмиль еще не поднимал крышу кемпинг-кара. Он сражается с механизмом долгих десять минут. Когда Жоанна просовывает голову и спрашивает: «Справляешься?», он уже почти закончил.
— Все в порядке.
Он смотрит на часы. Семь часов вечера.
— Ладно, я ложусь. Если ты хочешь побыть снаружи, под раковиной есть свечи. И зажигалка.
— Хорошо. Спасибо.
— Если что, не стесняйся, буди меня… или обыщи. Будь как дома.
— Хорошо, — повторяет она.
— Спокойной ночи.
Эмиль исчезает под крышей. Матрас удобный, но не очень широкий. Ворочаться не стоит. Потолок такой низкий, что сесть нельзя. Он раздевается, как может, лежа. Оставшись в футболке и трусах, кладет грязную одежду в ноги. С облегчением опускается на подушку. Сегодня вечером он уснет быстро.
Три часа ночи, может быть, больше. Ему требуется долгая минута, чтобы понять, где он находится. Может быть, он просто не узнает места. А может быть, подводит память. Он не знает, сколько времени еще будет помнить, кто он и почему здесь. Врачи не говорили ничего определенного.
Могут пройти месяцы, прежде чем память разрушится окончательно. Но, возможно, наоборот, все произойдет очень быстро. Этого никто не знает.
Он — второй случай в Европе. У них мало опыта. Кемпинг-кар залит белым светом. Луна. Все вокруг тихо. Неподвижный силуэт Жоанны вырисовывается в этом белесом свете рядом с ним. Она спит на боку. Отвернувшись от него. Она сказала правду, не храпит. Он видит только ее хрупкую спину и рассыпанные по подушке волосы. Они уже не кажутся такими светлыми, ведь в полумраке цвета плохо различимы. Теперь можно подумать, что они темные. И гладкие. Можно подумать, что она Лора.
Лицо Эмиля нервно подергивается. Рот перекосился, будто в усмешке. Он знает, что это смешно, что это бессмысленно, но в эти несколько минут ему хочется смотреть на нее спящую, представляя себе, что это Лора. Он едва заметно придвигается, утыкаясь носом в ее волосы. Они не пахнут Лорой и выглядят иначе, но воображение сделает все необходимое. Он слушает ее дыхание, не шевелится. Он представляет себе Лору. Ее мускулистые ноги, совершенно гладкие волосы, падающие на плечи, ее шею, которую он всегда находил такой чувственной, округлые плечи, самую чуточку пухлые, то, что надо, ее грудь, не очень полную, но идеальной формы. И ее живот… Ее восхитительный живот… Самую малость дрябловатый, как она от этого злилась, но такой мягонький… Вот куда он больше всего любил ее целовать: в живот. Ее пухлые губы. Ее ягодицы… Он закрывает глаза, пытаясь успокоить зашедшееся в груди сердце. Плечи у Жоанны слишком худенькие. Лора была не такая, как Жоанна. Вся — формы, вся — изгибы. Сочная, но мускулистая. Она не была этим маленьким хрупким существом. Нет, она была полна, она дышала жизнью.
Жоанна вздыхает во сне. Эмиль опускает веки, чтобы сделать вид, будто спит, если она вдруг обернется, но она неподвижна. Продолжает спать, по-прежнему спиной к нему. Он сосредотачивается на волосах, только на волосах. Это могли бы быть волосы Лоры. И срабатывает. Лора здесь. Лора спит с ним рядом. Она отправилась с ним в его последнюю эскападу. Они вдвоем, только вдвоем в этом кемпинг-каре. Она останется здесь, она не уйдет. Они вновь обрели друг друга. Он уверен, что она улыбается своей улыбкой, лукавой и чуточку дерзкой, притворяется, будто спит, просто чтобы подразнить его, просто чтобы ему захотелось обнять одной рукой ее живот, другой шею, потом грудь. После этого она не сможет больше делать вид, что спит. Тихонько вздохнув, она зароется губами в его волосы, поцелует в ухо. Он прижмется к ее спине, она скажет ему: «Ты меня хочешь?» Она обожает, когда он хочет ее. Заставляет его повторять это снова и снова. «Скажи мне, скажи, что ты хочешь меня».