Всю жизнь во лжи, или Руководство по выживанию для слишком добрых и жертвенных женщин
Шрифт:
Пролог
И вот я снова у колдуньи. Смотрю на бабку Антонину, как затравленный щенок, и прошу о помощи. Все серьезно, иначе сойду с ума.
– Заклинаю тебя, сделай так, чтобы эти гады больше не мешали мне жить, – умоляю я.
– Я так понимаю, гады – это твои покойные мужья. – В глазах Антонины появилась усмешка. – Ох, Наталья, Наталья, нехорошо называть так своих бывших любимых.
– Если бы эти «бывшие» покинули меня, тогда другой разговор. Но ведь они мешают мне жить и торчат постоянно рядом.
– Я предупреждала, – укоризненно покачала головой колдунья. – Кто тебе сказал, что присушка не работает после смерти? Еще как работает, и ты отлично это видишь на собственном примере. Твои бывшие мужья успокоятся, только когда заберут тебя
– Нет! – крикнула я и что было сил ударила кулаком по стене. – Нет, нет и нет! Я хочу жить!
– И они хотели, – напомнила Антонина.
– Мне плевать, что хотели они. Для меня очень важно, что хочу я. Остальное не имеет значения.
– Даже не сомневаюсь.
– У меня был человек, которого я действительно любила, но ты отправила его на тот свет и не дала мне насладиться всеми прелестями совместной жизни.
– Наталья, ты и любовь – вещи несовместимые. Не думаю, что открою секрет, если скажу: ты не умеешь любить. Есть женщины, которым не дано любить самой природой, и ты имеешь к ним самое прямое отношение. ЛЮБИТЬ – это талант. Чтобы любить, нужно отдавать, а вот этого ты не умеешь. Ты умеешь только брать.
– Антонина, к чему пустой разговор? Я не нуждаюсь в нравоучениях.
– Знаю. Ты не только не умеешь любить, отдавать, но и справляться с эмоциями. Алчностью и потребительским отношением к жизни ты зарабатываешь себе будущие болезни.
– Не каркай.
– Я не каркаю, а предостерегаю. Стоит узнать твои желания, и твой диагноз высвечивается у тебя на лице. Ты совершенно не умеешь радоваться. Даже если у тебя когда-нибудь и просыпаются хорошие чувства, ты их непременно подавляешь. Ты так и до сих пор не поняла, что даже если бы приворожила самого богатого мужика мира, это не гарантия счастья. И вообще, Наталья, по-человечески мне тебя жаль. Очень жаль. Тяжело жить с каменным сердцем, которое не то что не умеет любить, но даже не способно чувствовать. Ты никогда не сможешь понять мужчину хотя бы потому, что никогда не сможешь понять себя. Ты самая нелогичная женщина из всех, кого я когда-либо видела. Вся твоя жизнь – потребление.
– Человек – это в первую очередь потребитель, – перебила я Антонину. – Не вижу ничего плохого, если я выделяюсь из общей массы и не желаю подстраиваться под стереотипы, повторять чью-то жизненную модель, кого-то копировать, с кем-то соревноваться. Я проживаю свою жизнь, а не чью-то, навязанную кем-то другим. В отличие от большинства моя жизнь яркая, насыщенная. Меня невозможно не заметить. Я отличаюсь тем, что знаю себя. А то ведь у нас каждая вторая женщина не знает себя или знакомится сама с собой чуть ли не в сорок лет. Наши женщины не осознают, чего хотят, не могут определиться в своих желаниях, а я в курсе всех своих желаний и не считаю нужным обманывать себя, скрывая свои внутренние потребности и стремления. Да, я еще не умею быть счастливой сама с собой, но чтобы этому научиться, нужно время. Вот и я учусь. Ничего не жду, я действую. Пытаюсь что-то изменить, улучшить, и у меня нет желания, как у других, нравиться всем подряд и быть для всех хорошей. Я такая, какая есть, и не хочу быть иной. И с каким бы сарказмом ты на меня ни смотрела, Антонина, мне есть чем гордиться. Я не приношу свою жизнь в жертву, как большинство.
– Свою – нет, – кивнула Антонина. – Ты всего лишь приносишь в жертву другие жизни во имя денег, красивого существования и более высокого статуса. Жизнь других никогда тебя не интересовала. Они для тебя всего лишь декорации.
– А разве это плохо? Разве плохо не класть на жертвенный алтарь собственные интересы и собственную выгоду? Пусть цинично звучит, но разве так ужасно – жить и не делать то, что навязывает социум? Я никогда не хотела жить, как другие.
– А как, по-твоему, живут другие?
– Относятся к себе, будто они – самые неважные персонажи в своей жизни. Другие люди для них гораздо важнее, чем они сами. Такие считаются с мнением любого, кто их окружат, кроме себя. Может быть, ты скажешь, они счастливы? Ни черта! Их дурацкая жертвенность не приносит счастья, потому что они настолько трусливы, что боятся оставаться наедине с собой, с собственным внутренним
– Кто бы сомневался, – не удивилась Антонина. – Ты сама похожа на Снежную королеву. Такая же замороженная, полуживая, зацикленная на деньгах, похожа на робота. Что бы ты ни говорила, я вижу тебя насквозь. Ты живешь с пустотой внутри, и, несмотря на твои попытки, эту пустоту невозможно заполнить. Даже если бы к твоим ногам упали все деньги мира, это было бы невозможно сделать.
– Антонина, давай обойдемся без лекции про то, что не в деньгах счастье. Поверь, мне это не нужно и не поможет. И даже если мое сердце холодное, это не означает, что оно ничего не чувствует. Его не пугает ни лед, ни стужа, и даже то, что оно может всех заморозить. Не важно, холодное оно или горячее. Важно, что оно живое. И я не вижу ничего ужасного, если мое сердце выбирает мужиков по состоятельности. У мужика должны быть деньги, чтобы он ни в чем мне не отказывал. Это главный предмет выбора, и в нем нет ничего чудовищного. А что касается любви… Открою тебе страшную тайну: любовь мешает из мужиков бабло качать.
– Вот за что я тебя люблю, Наташка, так это за правду. И не говори, что я кого-то на тот свет отправила. В отличие от тебя, я никого на тот свет не отправляла, потому что никого не привораживала. Занималась этим исключительно для тебя.
– Мой последний муж умер во сне. У него остановилось сердце. Он уснул и не проснулся.
– Этому есть объяснение. Он же присушенный, а с присушенным человеком может произойти все что угодно. Только не делай вид, будто горюешь. Скорее всего, пришла за новой жертвой. Только привораживать я больше никого не буду. Хватит смертей. Ты же сейчас вроде далеко не бедная. Тебе от очередного мужа, которого я, кстати, не привораживала, хорошо перепало. Если не ошибаюсь, там добра хватит не на одно поколение. Или тебе все мало? Смотри, чтобы твоя история не закончилась, как сказка о рыбаке и рыбке, чтобы ты не осталась у разбитого корыта. А если тебе все мало, повесь на себя ценник в несколько миллионов, чтобы не промахнуться. И не надо мне говорить, что тебе тяжело найти мужчину, поскольку ты особенная.
– А так и есть, – с вызовом ответила я. – Ни для кого не секрет, что приличные мужики давно разобраны, а подбирать кого попало нет смысла. Полно мужиков, которые только и мечтают приклеиться к такой, как я. Просто мне на фиг не нужен никчемный балласт, который будет постоянно мне дуть в уши о том, что я должна быть счастлива оттого, что он соизволил одарить меня своим вниманием. Мало того, что он ничего из себя не представляет, так еще и придется тащить его на своей шее, решать бесконечные проблемы, которые увеличиваются как снежный ком, слушать вечное нытье и терпеть недовольство всем и всюду. При расставании такой обормот постарается урвать себе приличный кусок благосостояния своей спутницы. Обычно такие мужички считают себя подарком для любой женщины только за наличие члена промеж ног, даже если он работает через раз, не принимая во внимание тот факт, насколько женщина материально, духовно и даже физически превосходит данное членообразное существо. С какого перепуга я, вложившая в себя столько сил и денег, должна дарить себя неудачнику? Вот ты, бабка Антонина, каждый раз упрекаешь меня в меркантильности. При любой возможности так и стараешься меня ущипнуть. Но моя философия – это нормальный инстинкт оценивать мужчину по его возможностям. Не стоит забывать, что природная функция мужчины – добывать и защищать.