Вторая мировая война 1939-1945 гг. Стратегический и тактический обзор.

Фуллер Джон Фредерик

Сразу после занятия Бир—Хашейма Роммель двинулся на север и вернулся к первоначальному плану. 12 июня его войска атаковали англичан в районе «Рыцарского моста» и у Эль—Адема. Там войска Роммеля встретили 2–я и 4–я британские танковые бригады, но англичане не сумели преодолеть мощной противотанковой обороны Роммеля. В этот же вечер оставшиеся британские танки в количестве 170 машин были переданы в распоряжение 13–го корпуса и на рассвете 13 июня [212] двинулись на выручку бокса «Рыцарский мост». Однако противника не удалось отбросить, и Ритчи, чтобы гарнизон не оказался отрезанным, решил вывести его. Утром 14 июня началось отступление, в результате чего прибрежная дорога осталась без защиты. 1–я южноафриканская дивизия и 50–я дивизия на фронте Айн—эль—Газала были открыты для атаки с тыла. Поэтому последовал приказ Ритчи об отводе 8–й армии к границе Египта, но в то же

время он решил оставить гарнизон в Тобруке. Это противоречило плану, составленному накануне сражения: если отход станет неизбежным, Тобрук не следовало удерживать, так как британский флот больше не господствовал на Средиземном море.

212

2 июля Черчилль сообщил в палате общин, что 13 июня 230 британских танков были уничтожены, попав в засаду. Это совершенно неверно. Дело не только в том, что на 13 июня в строю находилось не более 170 танков, в этот день не было песчаной бури, и трудно понять, каким же образом танки могли попасть в засаду в огромных открытых просторах пустыни.

Авиация прикрывала отступление, на фланге двигалась 1–я танковая дивизия, сдерживавшая германские танковые части к востоку и западу от Акромы. Несмотря на страшную загруженность дороги, 1–я африканская дивизия покинула Тобрук 15 июня. Отступать 50–й дивизии было значительно труднее, так как противник перерезал к этому времени ее пути отхода. Но командир дивизии генерал Готт подготовился заранее к такому варианту и вместо попытки пробиться в восточном направлении двинулся на запад, прорвал итальянскую оборону и направился к Бир—Хашейму. Отсюда он проследовал прямо на восток и, пройдя 200 миль, привел свою дивизию в Египет.

30–й корпус, к которому вернулись обе его танковые дивизии, удерживал восточные выходы из Тобрука до 17 июня, когда наступление танков противника с юга из района Сиди—Резеха заставило его отступить через границу. Тобрук был вновь осажден.

18 июня Роммель энергично преследовал отступавшего врага и, устроив около Гамбута засаду, разгромил 20–ю индийскую бригаду. Затем войска Роммеля неожиданно повернулись на 180 градусов и устремились к Тобруку.

Гарнизоном крепости командовал генерал—майор X. Клоппер. В состав гарнизона входили 2–я южноафриканская дивизия (без одной бригады), 32–я армейская танковая бригада, примерно 50 пехотных танков, и большое количество истощенных в боях солдат, отставших при отступлении и собравшихся в крепости. Тобрук был хорошо снабжен, однако оборонительная линия общей протяженностью 25 миль была в плохом состоянии. В крепости царила большая неразбериха. Не менее плохо было и то, что истребительная авиация не могла помочь гарнизону Тобрука из Египта.

Роммель знал, что слабейшее звено обороны крепости — сектор Эль—Дуда, и немедленно направил туда итальянскую пехоту. Под прикрытием итальянцев Роммель собрал части, оставшиеся от Африканского корпуса, 20–го подвижного корпуса и 90–й легкой дивизии. В тылу Роммель создал заслон из противотанковой артиллерии с одним танковым батальоном.

По существу, он построил свою армию в подвижной бокс. Все свои самолеты Роммель собрал на аэродромах в Айн—эль—Газале и Эль—Адеме. К 20 июня подготовка к штурму закончилась. На рассвете Тобрук подвергся сильной бомбардировке, которая загнала в убежища гарнизон и затруднила передвижения внутри крепости. Затем пикирующие бомбардировщики волна за волной бомбили минные поля. За ними немедленно последовали саперы и сняли невзорванные мины. Таким образом был проделан проход для танков, которые под прикрытием огня артиллерии бокса прорвали внешний пояс обороны. К середине дня, уничтожив контратаковавшие британские танки, войска Роммеля ворвались в Тобрук.

Клоппер потерял всякое управление войсками. В самом начале бомбардировки он был вынужден перевести штаб в другое место. Там его вновь настигли пикирующие бомбардировщики. В течение этих критических часов Клоппера несколько раз гоняли с места на место, средства связи неизбежно оказывались прерванными. Так же как во время сражения за Крит, генералы должны были просто сидеть и ждать новостей, они не могли принимать меры в случае надобности. [213]

Командование было парализовано, и гарнизон крепости перестал быть единым целым. Отдельные группы доблестно сражались, некоторым удалось выйти из окружения, другие сдались. Не было общей капитуляции — был общий разгром. К рассвету 21 июня Тобрук оказался в руках Роммеля, захватившего огромную военную добычу и около 30 тыс. пленных.

213

Morehead A., A Year of Battle, 1943, р. 206.

Едва дав войскам передохнуть, Роммель продолжил наступление. 23 июня войска

Роммеля пересекли границу с Египтом между Маддаленой и Сиди—Омаром. Генерал Ритчи приказал под прикрытием авиации отступить к Мер—са—Матруху. Английские войска заняли эту линию 27 июня. Здесь был отдан новый приказ отступить к Эль—Аламейну, где между Средиземным морем и впадиной Каттара длина фронта сокращалась до 36 миль. Английские войска заняли Эль—Аламейн 30 июня; 8–я армия получила в подкрепление дивизию, переброшенную из Сирии.

В течение трех дней положение англичан было настолько критическим, что Окинлек был готов отойти к укреплениям у Александрии и Дельты. К счастью, армия Роммеля совершенно измоталась, ее наступательный порыв иссяк. У Роммеля оставалось 50 немецких и 75 итальянских танков, пригодных к действию, тогда как против него стояли значительно большие танковые силы. В течение некоторого времени обе стороны пытались продолжать сражение, однако к концу июля линия фронта стабилизировалась.

С 27 мая инициатива находилась в руках Роммеля, но теперь, когда он находился только в 65 милях от цели — Александрии, сначала постепенно, а затем все быстрее инициатива переходила к его противнику. Дело было не только в том, что удлинение линий коммуникаций Роммеля затрудняло снабжение, державы оси начинали терять господство в центральной части Средиземного моря. В мае на Мальту прибыли «Спитфайры» с американского авианосца «Уосп» и нанесли потери германским пикирующим бомбардировщикам. Между 14 и 16 июня на Мальту направились два конвоя — один из Гибралтара и другой из Александрии. Конвой, шедший с востока, был вынужден повернуть назад, однако часть второго конвоя достигла Мальты 16 июня. Хотя эта операция дорого обошлась британскому флоту, потерявшему крейсер, 6 эсминцев, 2 сторожевых корабля, не считая 12 потопленных транспортов, она знаменовала собой поворотный пункт в ходе войны. В Северной Африке немцы оказались невероятно близорукими и прозевали приливную волну. Теперь отлив грозил им катастрофой.

Среди многочисленных кампаний в Северной Африке последняя дает нам прекрасный пример подвижности танковых сил на ровной местности без естественных препятствий. Действия танков в таких условиях чрезвычайно похожи на сражения рыцарей на равнинах в средние века. Линия фронта появляется и исчезает, зоны и районы заменяют линии, коммуникации перерезаются и их бросают, отступления проводятся в самых неожиданных направлениях. В каждой схватке танки преобладают на поле боя, пехоте отводится роль гарнизонных войск или войск, занимающих поле сражения после боя. Средневековые замки и укрепленные повозками лагери возродились в виде боксов, которые, если их можно выручить, становятся препятствием для противника, а если нет, то немедленно превращаются в мышеловку для своего гарнизона. Бокс и танковые войска сильнее всего, когда они взаимодействуют. То же) самое можно сказать о танках и противотанковых орудиях, в налаживании взаимодействия которых немцы превосходили англичан.

В быстроте принятия решений и скорости маневра немцы далеко превосходили англичан, и главным образом потому, что Роммель не передоверял командования своим подчиненным, а обычно сам руководил танковыми частями. Отсутствие централизации в командовании у противника вновь привело к распылению его танковых сил. Британские танковые силы не только были разбросаны на обширном пространстве в начале сражения, но и в ходе его они по частям или полностью передавались от одного корпуса к другому, и тем самым утрачивалось личное руководство — важнейший залог единства действий. Как говорят, Роммель заметил в июне в разговоре с пленным командиром бригады: «Что толку в ваших двух танках на один мой, если вы распыляете танковые силы и даете мне возможность разбивать их по частям? Вы бросили против меня по очереди 3 бригады». [214]

214

Graves P., The Eleventh Quarter, p. 103.

Касаясь полководческого искусства Роммеля, Александер Клиффорд писал:

«Роммель мог немедленно направить свои части в пустыне в любую сторону, потому что обычно командовал ими сам. Он понимал, что как адмирал выходит в море со своим флотом и руководит боем, находясь в самой гуще его, так и во время танковых сражений в пустыне командующий должен находиться на месте действия. Вся необходимая информация поступала прямо к нему, минуя посредников. Он мог принимать решения за несколько секунд, а отдавать приказы — за несколько минут. Роммель мог изменить весь ход сражения до того, как сведения об этом отправлялись в британский штаб» [215]

215

Clifford A., Three Against Rommel, p. 225.