Второе правило волшебника, или Камень Слёз
Шрифт:
— Сядь, сестра Маргарита. — В голосе пророка вновь зазвучала угроза.
— Тебе нечего сказать мне. Я пошла спать.
— Я не говорил, что мне нечего сказать. Я сказал, что у меня нет пророчества.
— Если у тебя нет пророчества, что же ты можешь мне сообщить?
Он вытащил руки из рукавов, оперся о стол костяшками пальцев и склонился к ее лицу.
— Сядь, или я ничего тебе не скажу.
Маргарита хотела было применить силу, но передумала. Она решила, что легче и спокойнее просто
— Хорошо, я сяду. Так что это было?
Он наклонился еще ближе, зрачки его расширились.
— Пророчества миновали развилку, — прошептал он.
— Когда? — Маргарита невольно вскочила с кресла.
— Только что. Сегодня. В этот самый день.
— Так вот почему ты разбудил меня среди ночи?
— Я позвал вас, как только мне открылось это.
— А почему ты не дождался утра? В конце концов, развилки случались и раньше!
Улыбнувшись, он медленно покачал головой:
— Не такие.
Она не хотела слушать, что будет дальше, — это никого бы не обрадовало.
Никого, кроме Уоррена. Он-то будет счастлив получить новый элемент для своей мозаики. А для остальных это означает годы тяжелой работы.
Некоторые пророчества строились по принципу «если... то» и разветвлялись на несколько возможных линий. Для каждой ветви существовало свое пророчество, существовали и специальные пророчества для «точки ветвления».
Но даже сами пророки не знали, по какой «линии» пойдут дальнейшие события.
А потом, когда становилось очевидным, какая ветвь истинная, а какая ложная, для исследователей манускриптов начинались тяжелые времена. Ведь каждая нереализованная ветвь, в свою очередь, разветвлялась, порождая бесчисленное множество противоречий, неувязок и ошибок. Их надо было выявить и отсечь.
А пророчества не всегда располагались в строгой хронологической последовательности, и чем дальше отстояло пророчество от развилки, тем сложнее было определить, к какой именно ветви оно принадлежит.
Сестра Маргарита откинулась в кресле.
— Насколько важно то пророчество, которое разветвилось?
— Это — основополагающее пророчество. Нет ни одного, более важного, чем это.
Десятилетия. Не годы, десятилетия. Основные пророчества затрагивали абсолютно все. Сестра зябко поежилась. Это — как мгновенная слепота. До тех пор, пока не будут отсечены все ложные ветви, ни на что нельзя полагаться.
Она посмотрела Натану в глаза:
— Ты твердо знаешь, какое пророчество разветвилось?
— Да. — Он гордо улыбнулся. — Я знаю, какая ветвь ложная, а какая истинная. Я знаю, что нас ждет.
Ну, по крайней мере — хоть что-то. Сестра несколько оживилась. Если Натан скажет, какая ветвь истинная, а какая — ложная, это уже достаточно ценная информация. Поскольку пророчества не располагались в хронологическом порядке, проследить каждую ветвь будет не так-то просто, но главное знать, с чего начать.
— Ты молодец, Натан. — Он улыбнулся, словно ребенок, которому удалось обрадовать маму. — Подвинь свое кресло поближе и расскажи мне о развилке.
Натан тут же придвинул кресло к столу. В этот момент он походил на щенка, играющего с палкой, и сестра очень надеялась, что ей не придется причинить ему боль, чтобы отобрать игрушку.
— Натан, ты можешь сказать мне, какое пророчество разветвилось?
— Ты уверена, что хочешь это знать, сестра? — Он озорно прищурился. — Пророчества опасны. В последний раз, когда я пересказал одно некоей хорошенькой особе, погибли тысячи людей. Ты сама говорила.
— Пожалуйста, Натан. Уже поздно. Это очень важно.
Улыбка сошла с его лица.
— Я не помню слов, это правда.
Маргарита сомневалась, что он говорит правду. Слова пророчеств отпечатывались в сознании Натана, как на каменных скрижалях. Сестра успокаивающе накрыла ладонью его руку.
— Это можно понять. Я сама знаю, как трудно бывает вспомнить все до последнего слова. Просто перескажи мне, как можешь. Но, пожалуйста, постарайся.
— Ну... Хорошо. — Он посмотрел в потолок и задумчиво поскреб пальцем подбородок. — Это пророчество, в котором что-то говорится о человеке из Д'Хары, который смог бы погрузить во мрак весь мир, если б сосчитал тени.
— Очень хорошо, Натан. Не мог бы ты вспомнить еще что-нибудь? Мне очень нужна твоя помощь.
Скорее всего Натан помнил каждое слово, но сестра знала, как он любит, когда его уговаривают. Он бросил на нее быстрый взгляд и кивнул.
— «С дыханием зимы поднимутся сочтенные тени. Если тот, кто несет в себе месть Д'Хары, сосчитает их верно, тьма накроет весь мир. Если же он ошибется, то ценою будет его жизнь».
Действительно, пророчество с ветвлением. И сегодня истекали первые сутки зимы. Маргарита никогда не знала, что означает это пророчество, но знала о его существовании. Сколько раз она слышала, как об этом спорят внизу, в скрипториуме, как обсуждают каждое слово и как каждый раз боятся, что именно сейчас оно сбудется.
— И какая же ветвь реализовалась?
— Худшая. — Лицо Натана исказила кривая ухмылка. Маргарита принялась нервно перебирать пуговицы.
— Мы погибнем во тьме?
— Тебе следует получше ознакомиться с пророчествами, сестра. Далее там говорится вот что: «Но вслед за силой, что отнимет у него жизнь, еще более черное зло придет в мир через то, что прорвалось. И тогда надежда на спасение будет тонка, как белый клинок в руке рожденного Истиной». — Натан еще ближе склонился к сестре и прошептал: