Второй пояс. Откровения советника
Шрифт:
Когда началась вся эта хренотень, и я, и Михалыч открыли огонь из своих автоматов. Афганцы, висящие на бронике, видимо, от страха совсем позабыли, что у них тоже есть оружие. Одна из выпущенных «духами» пуль с причмоком влетела в лежащий справа от меня обескровленный труп инзибода. Я мысленно представил, что будет со мной, если точно такая же пуля сейчас долбанет в мою «бестолковку», на которой даже и каски-то нет.
Эх, хубасти, четурасти, в Афган попал по дурости!
Появилось жгучее желание окопаться прямо здесь, на броне. Всем телом распластаться по холодному металлу и, вжимаясь в него изо всех сил,
Рожок опустел за считанные секунды, и я начал уже было менять местами связанные изолентой магазины. Но в это время Михалыч сменил позу в стрельбе, и раскаленные гильзы его автомата ударили мне по лицу. Спасаясь от возможных ожогов, я снова превратился в «кисель».
Михалычу почему-то показалось, что меня подстрелили «духи», и, схватив за плечо, он рывком перевернул меня на спину.
– Ты чего? – спросил я недоуменно.
– Живой! – в ответ на мой вопрос радостно закричал Михалыч и с остервенением продолжил херачить по «духам».
При очередной перезарядке магазина его АКСУ заклинило, и теперь уже я повел огонь по «духам».
Как потом выяснилось, бой шел не больше минуты. Но мне показалось, что он растянулся как минимум на час. Уже позже, на шестом посту, обнаружив, что все магазины наших автоматов пусты, мы заново снарядили их патронами. Кто знает, что нас еще ждет впереди.
По прибытии на шестой пост Мир Акай построил царандоевских военнослужащих и объявил, что уж коли так получилось, все они опять останутся ночевать на этом посту, в связи с чем приказал немедленно приступить к развертыванию палаток и оборудованию дополнительных огневых точек на тот случай, если «духи» предпримут попытку напасть на пост. Сарбозы эту весть встретили без особого энтузиазма и после команды «Разойдись!» нехотя разбрелись кто куда.
На этот раз Мир Акай оставил за старшего по шестому посту своего зама – Сардара, а сам вместе с советниками поехал на КП для доклада руководителю операции о складывающейся ситуации.
Молча выслушав доклады «Седого полковника» и Мир Акая, генерал Пищев сделал какие-то пометки на карте и почти сразу же отдал распоряжение артиллеристам о нанесении массированного артудара по «зеленке», да такого, чтобы все, что находится в радиусе до полукилометра от седьмого поста, сровнялось с землей.
Уже прощаясь, генерал заверил, что сегодня о произошедшем на седьмом посту он лично доложит Варенникову, и от того, какое тот примет решение, будет зависеть развитие дальнейших событий. Предварительно договорились, что в ближайшие дни выдвижение царандоевских военнослужащих на дальние посты будет временно приостановлено.
Примерно в три часа дня двумя бэтээрами мы выскочили на дорогу, ведущую с «Майдана» в Кандагар. «Седой полковник» решил проявить благородство и дал команду сопроводить царандоевский БТР в город. Проезжая мимо «Компайна», немного притормозили и ссадили Михалыча с «брони», а сами поехали дальше.
Еще когда ехали по «зеленке», в наших безумных головах созрела идея «фикс» – любой ценой разжиться «кишмишовкой». Ни водяры, ни самогона у нас на вилле не было уже несколько дней, а снять перенесенный сегодня стресс было крайне необходимо.
Пока в царандое сгружали останки погибших, я разыскал своего водителя Джилани и, дав ему пару штук афошек, попросил достать на всю сумму «кишмишовки».
Нужно быть суперпронырой, чтобы умудриться купить в Кандагаре спиртное. Винных дуканов в городе не было вообще, а местные шинкари-кустарщики находились в глубочайшем подполье, поскольку «духи» резали им головы за занятие запрещенным промыслом.
Но я знал, кому давать деньги.
Джилани возвратился через несколько минут, держа в руке шерстяную накидку, какую все афганцы надевают на плечи в холодное время года. Что-то вроде латиноамериканского пончо или нашего пледа. Он отозвал меня в сторону и, озираясь по сторонам, развернул накидку. Там лежали три целлофановых пакета с «кишмишовкой». По пол-литра в каждом пакете.
Я выразил Джилани огромный «ташакур», забрав спиртное вместе с накидкой. Пора было ехать.
В тот момент, когда БТР выезжал с территории царандоя, к нам подбежал дежурный и доложил о том, что несколько минут тому назад в «Дехходжу» прорвалась банда численностью до двадцати человек. Вот те здрасьте! А нам, чтобы добраться до «Компайна», как раз нужно было ехать через «Дехходжу». Поразмышляв о чем-то несколько секунд, «Седой полковник» дал команду:
– Вперед!
Поехали. Я передал Юре накидку с драгоценным грузом, забрав при этом у него автомат и строго-настрого приказав беречь как зеницу ока антистрессовое лекарство. Исходя из соображений безопасности, все повисли по левому борту бэтээра. Стрелок развернул башню так, чтобы можно было вести обстрел «Дехходжи» в случае появления «духов».
Когда проезжали дуканы и мастерские, стоявшие вплотную к дороге перед въездом в «Дехходжу» со стороны «старого города», водила разогнал БТР до максимально возможной скорости, которую была способна развить эта железяка. Объезжая ямы и рытвины на дороге, БТР выписывал замысловатые зигзаги, виляя при этом всем корпусом и взлетая на каждой крупной ухабине, которую не успевал объехать. Я крепко держался обеими руками за поручень, оттопырив задницу так, будто собрался сходить «по большому». Оба автомата, болтающиеся за спиной, при каждой очередной встряске больно били по затылку.
«Да и черт бы с ним, лишь бы не свалиться с броника», – пронеслось в голове. Посмотрел на Юру. Тот находился в такой же позе. Только он, ко всему прочему, мертвой хваткой держал в зубах накидку.
Мне стало смешно от всего увиденного. Однако посмеяться я не успел. Со стороны «Дехходжи» раздался выстрел из гранатомета. Прошуршав своими алюминиевыми стабилизаторами, граната пролетела буквально в метре от передних колес бэтээра и разорвалась невдалеке от дороги.
– Не останавливайся! Гони, что есть мочи! – закричал «Седой полковник» водителю.
А тот и не думал останавливаться. Уж кто-кто, а он-то знал, что чем больше скорость у бэтээра, тем сложнее в него попасть. Если даже граната и попадала в борт мчащегося броника, имелся шанс, что она срикошетит в сторону.
На перезарядку гранатомета новым выстрелом и прицеливание обычно уходит около десяти секунд. Я стал в уме вести отсчет, наблюдая за развалинами, из которых нас обстреляли. На седьмой секунде увидел, как из-за угла одного из строений выскочил человек с гранатометом на плече. Видно было, как он обстоятельно целится в наш БТР. Машинально бросив отсчет, я успел только подумать – «крандец».