Второй ребёнок короля
Шрифт:
Нервы сдали. Я не выдержала напряжения и бросилась к двери. Гвардеец перехватил меня, больно прижал к стене, а затем отбросил на скамью.
– Ещё раз дёрнешься, перережу сухожилия, – пообещал он, жёстко добавив: – Они всё равно тебе больше не понадобятся.
Я не выдержала правды. Расплакалась.
– Пожалуйста, – размазывая слёзы по лицу, взмолилась я, – отпустите меня. Я ни в чём не виновата. Клянусь.
– Сиди тихо или пожалеешь, – пообещал гвардеец, тоже усаживаясь на противоположную скамью.
Я ему сразу поверила и затихла. Хотя мне и сложно было представить, что может оказаться хуже того, что ждало меня впереди. Но справиться с ужасом надвигающейся смерти я не могла. Поэтому тихо плакала, сжавшись в углу.
Вдруг заржали лошади. Экипаж дёрнулся и остановился. Меня бросило прямо на гвардейца. Он не успел сгруппироваться, и его приложило о скамью, а затем ещё и о стенку. И каждый раз сверху падала я.
Он застонал.
Но и мне тоже досталось. Я ударилась локтем и бедром, а ещё что-то больно ткнуло мне в бок. Под конец гвардеец приложился макушкой о мой подбородок. Зубы клацнули, а в глазах засверкали искры.
Снаружи послышался звон металла и звуки борьбы. Но из-за тонкого писка в ушах я не сразу их разобрала.
Мой конвоир сориентировался первым. Он оттолкнул меня на противоположную скамью, добавив синяков на правом боку. А сам открыл дверцу, одновременно вытаскивая меч из ножен.
Но не успел даже выйти наружу.
Из темноты что-то блеснуло, отражаясь в рассеянном свете далёкого фонаря. Раздался громкий чавкающий звук. Гвардеец дёрнулся и тяжело осел на пол, задев мои ноги.
На меня брызнуло что-то тёплое. И в воздухе запахло железом.
Ошеломлённая и непонимающая, что происходит, я продолжала сидеть на скамье. Как вдруг внутрь экипажа вскочил мужчина. Света было слишком мало, чтобы разглядеть что-то кроме силуэта. А вот ему хватило доли мгновения, чтобы разыскать меня в темноте.
– Иди сюда, – произнёс мужской голос, который я не узнала, слишком перепуганная произошедшим.
Я смотрела на гвардейца, который по-прежнему лежал на полу, занимая всё пространство, и не двигался. Так сильно пахло мясницкой, что к горлу подступила тошнота.
Я даже не сразу поняла, что меня схватили за руку и тащат наружу. Уже в проходе прохладный воздух привёл меня в чувство, и я упёрлась руками и ногами, не желая покидать экипаж.
С гвардейцами всё было ясно и понятно – они везли меня на казнь. А от этого неизвестного неизвестно чего ждать. Если он убил моих конвоиров, может, со мной сделает ещё что похуже.
Неизвестный выругался сквозь зубы и потянул меня сильнее. И тогда я завизжала во всю мощь своих лёгких.
– Молчи, дура! – прозвучавший рядом голос оказался знакомым.
И я вдруг успокоилась.
– Это вы? – света недоставало, чтобы разглядеть и убедиться.
– Я, – подтвердил незнакомец.
Страх тут же улетучился. Я позволила вывести себя наружу. У экипажа лежали второй гвардеец и кучер. Их позы не оставляли сомнений, что эти двое мертвы. Как и тот, что остался внутри экипажа.
Незнакомец убил всех. А потом вывел меня из кареты. Так легко, словно мы с ним собирались прогуляться по ночной столице.
Несмотря на свежий воздух, железистый привкус во рту становился всё сильнее. Я едва успела отбежать на несколько шагов, как меня скрутило и вывернуло наизнанку. А потом ещё и ещё, пока железистый привкус во рту не сменился желчной горечью. Лишь тогда я сумела распрямиться и повернулась к незнакомцу.
Всё это время он стоял поблизости и смотрел на меня. Заметив, что меня перестало рвать, Велейн схватил меня за руку и потянул за собой.
Конец ознакомительного фрагмента.