Второй шанс для предателя. Понять? Простить? Начать сначала?
Шрифт:
— Ай, как нехорошо, Галина Петровна! Я уже несколько минут у вас в гостях, а вы до сих пор меня чаем не напоили! И не предложили даже! Куда делось ваше легендарное гостеприимство? Неужели, не составите мне компанию?
Женщина растерялась. Разволновалась. Наконец, смутилась.
— Стася, я не могу, — произнесла, сжимая в кулаке край одеяла. — Я теперь ем прямо здесь. Мне приносят еду в постель. Но Сережа с радостью с тобой…
— Нет-нет-нет! — игриво подмигнула ей девушка. — Так дело не пойдет! Я хочу, как в старые добрые времена, собраться всем вместе на вашей уютной кухне.
— Теоретически это возможно, — задумчиво отозвалась Галина Петровна. — У нас есть инвалидное кресло и…
— Вот и отлично! — вскочила с места Стася. — Пойду позову Сергея Алексеевича. А сама пока быстренько на стол накрою, если не возражаете.
— Не… не возражаю! — шепнула Галина Петровна, украдкой вытирая слезы.
А Стася помчалась на поиски Кострова-старшего. В двух словах обрисовав ситуацию, она отправила мужчину и сиделку (как оказалось, Верочку) за его супругой. Сама же принялась хозяйничать на кухне. Накрыла на стол, разложила вкусняшки по вазочкам. Заварила ароматный чай с фруктовыми добавками. Осталось только достать чашки, чем, собственно, Стася и занялась с особым энтузиазмом. И совершенно случайно, на самой верхней полке увидела… свою чашку. В голове что-то перемкнуло в тот момент. Ей вдруг понадобилась именно она. Но достать ту с ее ростом было крайне сложно даже со стула — кухонный гарнитур простирался до потолка. Не придумав ничего умнее, Стася взобралась на столешницу. Наконец, пальцы ухватили легкий прохладный фарфор. И лишь чудом не выпустили в тот же миг, ведь внезапно за спиной раздался низкий хрипловатый голос бывшего мужа:
— Что ты делаешь?
Вскрикнув от неожиданности, Стася схватилась за сердце.
Пошатнулась и начала вдруг стремительно терять равновесие…
Глава 25
«Нет-нет-нет! Ой, мамочки!»
Лучше бы она упала. Лучше бы от соприкосновения с полом содрала в кровь колени. Лучше бы переломалась вся и потеряла сознание от болевого шока.
Все лучше, чем… оказаться в руках бывшего мужа! В руках этого предателя!
Но именно там она и оказалась, как только оступилась и полетела вниз. Словно предвидя это, Ян добрался до нее в считанные секунды. Схватил за талию и намертво припечатал к своему жесткому телу, удерживая от падения.
«Боже…»
Стася дернулась, как от удара. Она будто в чан с бурлящим кипятком угодила. Надрывное сбившееся дыхание Яна было немыслимо горячими.
Как и его стальные объятия. Они обжигали ее. Плавили. Превращали в пепел.
Запах — до боли знакомый, родной и некогда любимый, проникал в ноздри.
В легкие. Просачивался сквозь поры и… дурманил разум. Хотелось тряхнуть головой и сбросить с себя это дурацкое оцепенение. Наваждение. Негу.
Но Стася не могла. Точно кукла безвольная, стояла без движения под прицелом его взгляда. Острого, пронизывающего, но… посоловевшего.
Опасно посоловевшего! И так много всего читалось в том взгляде, что можно было в эмоциях захлебнуться. Тоска. Обида. Раздражение. Усталость. Ярость. Желание.
Его сердце так дико тарахтело за ребрами, что даже Стася ощущала те остервенелые толчки. Обезоруживающие удары в самый центр ее груди.
«От сердца к сердцу, черт бы его подрал!»
Будто в трансе пребывая, Ян склонился ниже. Медленно. Осторожно. Сантиметр за сантиметром. А потом вдруг, издав странный гортанный звук, уткнулся носом в ее волосы. Зажмурился. Стиснул Стасю до боли, до хруста костей, до невозможности полноценно дышать и сам едва слышно застонал.
Это отрезвило ее. Ужаснувшись тому, что уже несколько мучительно долгих секунд позволяет Яну прикасаться к себе, Стася оттолкнула его. Вернее, попыталась. А когда ничего из этого не вышло, ведь сдвинуть с места эту громадину было почти нереально, разъяренно зашипела:
— Отпусти меня! И никогда больше не смей ко мне…
Ноль реакции. Он ее как будто и не слышал вовсе. Выпал из реальности.
— Ты оглох, Костров? — воскликнула Стася дрожащим от волнения голосом.
Это возымело действие. Ян встрепенулся и медленно разжал руки.
Затем отступил на шаг и окинул ее пустым задумчивым взглядом.
— Надо же, — произнес сухо, с искренним удивлением. — Твоя чашка?
Только сейчас Стася и осознала, что все это время продолжала сжимать ее в руке. И даже как-то умудрилась не разбить тончайший хрупкий фарфор.
Шумно сглотнув в попытке вернуть самообладание, она обошла Яна и водрузила чашку на стол. К чаепитию все было готово. Все, кроме нее самой.
Стася почти не владела собой. С большим трудом контролировала эмоции.
Вцепившись в крышку стола до онемения пальцев, она холодно бросила:
— Меня уверяли, что мне не придется сталкиваться здесь с тобой.
Ян рассмеялся. Глухо и напряженно. Усмешка исказила черты его лица.
Он собирался что-то сказать, но сдержался. Отвернулся к раковине и помыл руки. Лишь после этого, вновь повернувшись лицом к Стасе, пробасил:
— Уверяли, значит?
— Да, уверяли!
— Выходит, вы у меня за спиной сговорились? — в голосе Яна звенела сталь.
Стасю передернуло от негодования. Руки сжались в кулаки.
«Он… он еще смеет говорить мне нечто подобное?»
Окатив бывшего мужа равнодушным взглядом, она улыбнулась через силу:
— По себе людей не судят! Делать что-либо за спиной у близких — твой конёк!
Ян поморщился. Не то от слов ее, не то от холодного безразличия, которое Стася всем своим видом ему демонстрировала. Ничего не ответил. Молчал.
Но смотрел на нее так, что земля из-под ног уходила. Не мигая. Глаза в глаза.
Будто насквозь рентгеном просвечивал. Сканировал. Выискивал что-то, одному ему известное. Нашел или нет, неизвестно. Но взгляд в итоге отвел.
Пользуясь секундной передышкой, Стася поспешила уйти от острой темы.
— Чай будешь? — поинтересовалась, как ни в чем небывало.
— Наливай! — бросил он небрежно, выдержав приличную паузу.
И пока Стася доставала для него первую попавшуюся чашку, продолжил.