Второй шанс для предателя. Понять? Простить? Начать сначала?
Шрифт:
Впервые. Со дня ее визита к нему на квартиру они виделись впервые.
Ян держал данное ей слово ровно полторы недели. Пока болел, вообще к родителям не приезжал. А потом… Галина Петровна говорила, что он заезжает к ним ежедневно. Перед работой. Стало быть, и сегодня заезжал.
«В таком случае, что он здесь делает? Сейчас? Ой, мамочки…»
Будто почувствовав ее смятение, Ян прожег Стасю тяжелым взглядом.
Затем, вновь сосредоточил внимание на Настюше. Та, в свою очередь, неотрывно следила за
— Ян? — удивился Сергей Алексеевич, выключая телевизор.
— Вроде как, — отозвался он тихо, будто с трудом ворочая языком.
— Сынок, все в порядке? — насторожилась Галина Петровна. — Ты разве не на работе должен сейчас быть?
— И был, — Ян перевел на нее потерянный, чуть заторможенный взгляд. — Но отменил все дела, когда не смог до вас дозвониться. Ни до Веры Павловны, ни до тебя. И даже отец на звонки не отвечает. Я уж думал, случилось что.
На последней фразе он вновь уставился на Стасю. Затем на Настюшу. И снова на Стасю, вынуждая ту вибрировать от напряжения, как оголенный провод. Облокотившись на косяк, Ян вдруг… торопливо ослабил галстук.
А потом вообще сорвал его с себя и швырнул куда-то не глядя. Туда же полетел и пиджак. Оставшись в рубашке, рукава которой закатал до середины предплечья, Ян решительно двинулся вперед. И Стасе понадобилась вся ее выдержка, чтобы оставаться на месте. Чтобы встретить его с гордо поднятой головой, а не забиться в щель, как трусливый таракан.
— Твоя принцесса? — глухо пробормотал Ян, кивая на Настюшу.
— Да, — пересохшим от волнения горлом, прокаркала Стася. — Моя. Принцесса.
— Познакомишь?
Вроде и вопрос задал. Да только прозвучал он, как жесткое требование.
Теряясь в эмоциях, бушующих в груди, Стася произнесла почти беззвучно:
— Если захочет…
Глава 41
«Но она не захочет! Моя… наша дочь этого точно не захочет!»
Стася верила в это. Надеялась. Ведь прекрасно знала свою малышку-трусишку. И в большинстве случаев могла безошибочно предсказать ее реакцию на те или иные ситуации. Но, как оказалось, не в этот раз.
Сперва Настюша вполне ожидаемо растерялась. Смутилась. Плотнее прильнула с Стасе в поисках безоговорочной поддержки и защиты. Но и зрительного контакта с Яном не теряла. Продолжала таращиться на него снизу вверх, едва дыша при этом. Все изменилось, когда Ян сам присел на корточки рядом с Настей. Окинул пристальным сканирующим взглядом и… неожиданно подмигнул ей. Секунда, и повисшую тишину разорвал звонкий детский хохот. Вцепившись пальчиками в одежду Стаси, Настюша выпалила:
— Какой смешной! Мама, смотри, какой дядя смешной!
«Дядя…»
Банальная фраза острым клинком прошлась по сердцу. Превозмогая ноющую боль в груди и нервную дрожь во всем
— И что такого смешного ты в нем разглядела?
— У него же борода! — выпучила глазенки ее малышка. — Дядя бородатый!
Ну, бородой назвать растительность на лице Кострова было сложно. Однако и отрицать тот факт, что он сильно оброс за эти полторы недели, тоже не имело смысла. А потому, соглашаясь с дочерью, Стася прокомментировала:
— Действительно. Похоже, дядя совсем забыл о существовании бритвы.
Не отрывая взгляда от Настюши, Ян безразлично отозвался:
— У дяди полно других забот. Дяде нет дела до бритья.
— Очень жаль, — процедила сквозь зубы Стася, неожиданно задетая этим самым безразличием. — Дяде не идет борода. Совсем не идет. С ней дядя кажется старше своих лет и в целом выглядит неопрятно!..
На ее выпад Ян отреагировал лишь усталым вздохом и странной ухмылкой.
А после обратился непосредственно к их притихшей дочери:
— И как же зовут тебя, принцесса?
«Принцесса», потупив взор и смущенно пошаркав ножкой, пролепетала:
— Настюша!
— У тебя очень красивое имя, Настюша, — едва заметно улыбнулся Ян.
— Да, — радостно закивала та, мотая головой, как болванчиком. — И платье!
Продемонстрировав ему воланы на своем наряде, она заговорщицки выдала:
— Мне его сам Дед Мороз подарил!
— Да, ну? — театрально изумился Костров. — Не может быть!
— Честно-честно! Мама, скажи ему!
— Он верит, милая, — Стася погладила дочь по голове, успокаивая. — Верит.
Довольная услышанным, Настя с любопытством уставилась на дядю.
— А кто… — начала робко, но закончила более уверенно. — Кто ты?
Будто только этого вопроса и ожидая, Костров протянул ей руку.
— Меня зовут Ян. Будем знакомы?
В секунду, когда Настюша доверчиво всунула свою ладошку в его огромную ладонь, у Стаси перехватило дыхание. И сердце пропустило удар. Не говоря уже о том, что в глазах потемнело. Не то от нервов, не то от нехватки кислорода. Она пошатнулась, но неизвестно каким чудом удержала равновесие. И почти в ту же секунду напоролась на испытывающий взгляд Галины Петровны. Женщина столь пристально наблюдала за ней, что Стасе немедленно сделалось не по себе. Благо, Настя отвлекла их всех очередным вопросом, адресованным Кострову. И вновь все услышали уже знакомое:
— И кто ты?
— Ян, — хмыкнул он, мягко удерживая ее руку. — Забыла, как меня зовут?
— Нет. Не забыла. Но…
— Она не об этом, — вмешалась Стася, облегчая дочери задачу. Затем доходчиво объяснила. — Дядя Ян — сын дедушки и бабушки. Бабушка Галя его мама, а дедушка Сережа — папа. Они его родители. Теперь поняла?
Прикусив губу, Настюша задумчиво кивнула. Потом нахмурилась, отнимая руку у Яна. А потом вдруг просияла и воскликнула, громко хлопая в ладоши:
— Мама, а может дедушка Сережа и… и мой папа тоже?