Второй шанс
Шрифт:
Мое копыто соскользнуло, и контрабас издал протяжный тренькающий звук. Я всхлипнула, выпрямилась и снова подняла смычок. Я снова заиграла, представляя себе Октавию, играющую после того концерта, что загубил ее карьеру. Я представляла, как она играет для все меньшего и меньшего количества зрителей… Во все более малых и дешевых театрах… Пока, в конце концов, не осталась совсем одна, в своей крошечной квартире.
Смотрела ли она на себя так же как я сейчас, испытывая то же чувство провала и неудачи, глядя на свою кьютимарку? Столько усилий, времени и стараний, и все впустую? Думаю, она чувствовала все это. Думаю, она глядела на свою кьютимарку
Мне было любопытно, что она чувствовала, когда Рэрити нашла ее. Забытая и одинокая, Октавия определенно была рада любой помощи. Я представляла, как она уходит вместе с Рэрити, и вернувшись, изо всех сил пытается вернуть себе былую славу. Мотается туда — сюда от самого Фленка до особняка под дождем, пытаясь поймать попутную повозку как только могла. Не сдавалась. Потому что пока она играла, к нее была надежда. Она оставалась Октавией.
В те последние минуты, в ее квартирке во Фленке, когда радиация начала медленно отравлять ее, что она тогда играла? Я попыталась представить себе это, и мое копыто начало двигаться. Со струн слетела протяжная нота сожаления. За ней последовал низкий гул разочарования, омрачивший и без того печальный тон. И все же… все же… покой. Даже когда ее тело умирало, постепенно распадаясь на части… она чувствовала покой. А потом она аккуратно убрала свой инструмент, запечатала, легла и медленно умерла. Стоило стихнуть последней ноте, я поняла, что она будет вечно звучать в моем сердце.
— Не время сдаваться, — прошептала я, не зная точно откуда исходили слова. — Ты очень далеко зашла, и тебе предстоит пройти еще больше.
Я уставилась на свое отражение, на мою кьютимарку.
— Священник не хотел бы, чтобы ты была такой. Он не хотел, чтобы ты сидела тут в одиночестве, ненавидя себя. Ты знаешь, что должна делать… так что… поднимай свой круп и приступай, — сказала я собственному отражению, держа контрабас в копытах.
Но самое главное… как? Я поставила инструмент обратно в угол и вздохнула. Я хотела просто взять мешок драгоценных камней, залезть обратно в кровать, и поедать их до тех пор, пока не перестану вообще что-либо чувствовать. Ну вот, есть захотелось. Чуть позже, посасывая здоровенный алый рубин, я задумалась, любит ли Спайк рубины так же как я.
Я выплюнула липкий, полурастворившийся рубин, и уставилась на него. Затем взглянула на дверь. А что если… не, это глупо. Это не поможет… не сработает… но все же…
Я поскакала вниз, закинув сумку с драгоценными камнями на плечо. Я осторожно выудила оттуда аметист и протянула его Прелести. Она скептически на него посмотрела, ее рог засветился, и фиолетовая кобылка левитировала его к себе. Она выглядела смущенной. Я надеялась, что это сработает. Я подняла свой полуобсосанный рубин и закинула в рот. Несколько секунд она смотрела на меня так, будто я сумасшедшая, а потом положила в рот фиолетовый камень. В тот же миг она выкатила глаза от изумления.
По-видимому, давать кобылкам вызывающие легкое привыкание штуковины и вправду очень эффективно! В другой жизни я вполне могла бы стать продавцом дэша, или типа того. Пару камней спустя она пошла за мной наверх, в мою комнату.
— Итак… Прелесть… Можем мы поговорить?
Она посмотрела на меня своим смущенно — недоверчивым взглядом.
— В смысле… ты умеешь говорить? Ты вроде понимаешь меня, так что…
Она
— Да. Я говорю.
— Так… как Сангвин превратил тебя в… это? — спросила я, указав на нее копытом. Она отступила от меня, нахмурившись. Я подняла копыта.
— Не то чтобы с тобой что-то не в порядке. Я просто хочу узнать, как это случилось.
Это достаточно ее успокоило, и она расслабилась.
— Родилась больной. Плохие кости. Док сделал меня полудраконом чтобы мне стало лучше. Пони думали, что я урод. Ввязалась в драку. Док меня усыпил, — Она посмотрела в окно. — Разбудил… сказал что я должна помочь ему… сказала нет… он сказал что снова сделает меня нормальной пони.
— Что ж… это было весьма любезно с его стороны, — сказала я, но она вновь посмотрела на меня угрюмо. — То, что он спас тебя, я имею в виду…
— Симпатичная желтая поняша говорила с ним об этом. Думаю что пони и драконы не могут жить друг с другом.
Она посмотрела на свой усеянный шипами хвост.
— Когда я дралась с теми пони которые надо мной издевались, меня заставляли спать вместе со всеми.
— Как ты попала в Капеллу? Пешком, по воздуху, или…
— Мы шли по туннелям. Плохим страшным туннелям. Когда мы выбрались оттуда, мы встретили этих котенок птиц.
Туннели. Отстойно.
— Но мы все же много шли. Много прятались.
Если мои друзья собирались отследить мой ПипБак, значит, они должны будут спуститься под землю. А в этих местах под землей нет ничего хорошего. Зная Сангвина, я предполагала, что он подготовил кучу всяких ловушек и опасностей.
Теоритически, я знала, где находится Исследование Гиппократа, так как Профессор скинула мне координаты. Между Мостом Зенит и Толлом, на восточной стороне реки. Фактически, там было несколько квадратных миль, где он мог бы находиться, и кто знает, с чем нам пришлось бы столкнуться в этих взорванных и обстрелянных руинах? Если Сангвин идет по туннелям, они не смогут перехватить его на мосту. Тогда понадобится еще один день поисков, чтобы найти больше Потрошителей или Рейнджеров…
— Прелесть, ты хорошо помнишь то здание и окрестности?
Она нахмурилась, но кивнула. Я почувствовала нахлынувшую на меня радость. Если сработает, то когда Сангвин вернется домой, мы уже будем ждать его там!
— Помню. Немного…
Видимо, не самые приятные воспоминания.
— Обычно меня держали в моей комнате. Я хотела выйти наружу, но мистер Сангвин сказал что нельзя, потому что деревья были плохими.
— Деревья были плохими? — эхом отозвалась я. — И что?
— Они пытаются съесть тебя, — она вздрогнула, и выдохнула маленький язычок пламени. — Можно еще один? — спросила она, указывая копытом на сумку с драгоценными камнями. Я пододвинула к ней сумку, и она взяла очередной аметист.
— Так, деревья плохие. Что-нибудь еще? — мне хотелось начать делать записи.
— Монстры, — сказала она с безразличием.
— Эээм… какого рода монстры? — учитывая то, скольких монстров я повидала, мне было действительно непросто представить что-нибудь конкретное.
— Обычные монстры. Они там повсюду. Жуки. Растения. Песики — просто ответила она, будто я достаточно глупа чтобы думать что там может быть что-то еще. — Еще там есть толстяки… они выглядят как пони, но они огромные и тупые. Много толстяков работают на Дока. Кора очень любит их убивать. Она стремная.