Второй шанс
Шрифт:
В Девяносто Девятом ни у кого не было проблем с медикаментами, потому что их расход строго контролировался. Любого, кто крал препараты ради любой причины, могли выпороть как за владение, так и за использование. Даже найденный пустой шприц был поводом для обвинительного приговора. Надо признать, что с момента выхода из Стойла, у меня были натянутые отношения с химикатами, в частности с эффектами от чрезмерного потребления Бака и Гидры. Были времена, когда мне казалось, что я непременно должна использовать их, чтобы превозмочь и выиграть. Но для меня они были лишь инструментами. Я никогда не принимала их просто потому, что хотела.
Ну
— Он не наркоман, понятно? Не наркоман и точка. Мы заставим его поговорить со Скотч и решим его проблемы, и ты сама увидишь.
Я не знала, как еще её убедить… Я даже не была уверена, не убеждаю ли сама себя.
* * *
Мы преодолели следующий участок, «Слияние», практически без проблем. Не считая изредка попадавшихся белых пони и пары-другой крупных здоровяков, здесь не было никого. Хотя, призраков здесь оказалось больше. Я видела Твайлайт Спаркл и Голденблада, как мерцающие изображения, но как только я двигалась, они исчезали. Но временами, когда я шла правильно, они задерживались и сохранялись. Время от времени слышались отдаленные голоса и другие странные шумы.
П-21 и Рампейдж не раз заверяли меня, что не видели ничего, напоминающего призраков… если они, конечно, были ими. Я никак не могла это объяснить. В подобные моменты я жалела, что с нами нет Лакуны. Даже если бы и она не знала, возможно Богиня смогла бы что-нибудь сказать.
Я заметила камеру мегазаклинания слияния, но у меня не было совершенно никакого желания исследовать её. Меня по-прежнему преследовали жуткие воспоминания василиска, сплавляющегося со мной.
Чем ближе мы подходили к «Копировальной», тем больше белых пони попадалось на глаза, наравне со здоровяками. Мы уничтожили одного, хотя П-21 слишком уж близко ко мне взорвал гранату. И все же, я могла справиться с этим, и мы без особого труда расправились с существом. Под ремнями, привязанными к твари, были три инъектора Рейджа и сенсорный модуль. Надо полагать, что именно поэтому они были гораздо агрессивнее своих маленьких и менее мутировавших родственников.
Наконец, мы достигли «Копировальной». Как и камера мегазаклинания слияния, она представляла собой обширное круглое помещение, но в нем находился странный механизм, напоминавший большое дерево из металла, золотая кора которого была забрызгана застарелой кровью и грязью. Большие белые узлы свисали с ветвей, словно раздутые фрукты. Остальная часть помещения была декорирована под лес, будто архитектор старался сгладить жуткий вид. Не слишком-то это работало. Огромные трубы спускались от мостков над металлическим деревом в центре помещения, целое стадо призрачно-белых земных пони тихо стояли небольшими группками. А еще там повсюду валялись кучи трупов, вместе с ямами, полными Флюкса. Думаю, пустышек просто кидали в них и ждали, пока они не превратятся в неповоротливых здоровяков.
— Что это такое? — раздался сбоку от меня голос Твайлайт, я подпрыгнула от неожиданности, глядя на парящую голову призрачной кобылки. Я медленно отошла, пока она полностью не появилась в поле зрения. Вместе с ней был Голденблад. Трублад и близнецы отошли.
— Это?
— Не читай мне лекции, Голденблад, — раздраженно бросила она, прижав уши. — Что это такое?
— Это одна из множества голов Химеры, — ответил он, указывая на машину. — Биомагическая система репликации. Мы зовем её просто копировальной машиной. Смешай биологический образец с Флюксом, и она может произвести точную биологическую копию пони-донора. Клона, если хочешь.
— Клона? — пробормотала Твайлайт, её глаза расширились. — Но… я думала, что Химера служит для слияние пони с другими существами!
Он выглядел почти разочаровано.
— Целью Химеры было предотвращение любого вреда пони. Это было моим обещанием Флаттершай: убедиться, чтобы ни один пони не пострадал так же сильно, как я навредил ей, — нахмурившись ответил он и отвернулся к машине. — Усовершенствование пони, было всего лишь началом. Не могли же мы просто остановиться на этом? Технология по выемке органов с последующим их сохранением использовалась для спасения тысяч пони по всей Эквестрии. Но нам был нужен источник этих органов. И этим источником является эта машина.
Я уставилась на машину. Сангвин упоминал, что может заменить мои отказывающие органы, неужели используя это?
— Вы разделываете пони… ради органов? — ужаснулась Твайлайт. — Флаттершай знает об этом? А Луна? — добавила она моментом позже.
— Возможно… но это зависит от точки зрения, — ответил он, подойдя к терминалу. Я последовала за ним, но призрачные фигуры вновь исчезли. Вернувшись откуда пришла, я пропустила действия, что он сотворил. Раздалось шипение, сопровождаемое хлопком. Перед Твайлайт появилась фигура прозрачного белого жеребца.
— Это пони? Что это? — полюбопытствовала Твайлайт. — Кто он?
— Это то, что мы зовем пустышками. Я бы показал тебе полноценную копию, но так как Химера заблокирована, все что мы можем — производить этих пустышек путем зацикливания системы, — ответил Голденблад, обходя белого пони. — Каждый орган и часть тела в этом теле подобраны идеально. Не менее… и не более того.
— Не более? То есть… у них нет разума? — поинтересовалась Твайлайт, подойдя, чтобы рассмотреть поближе. Глаза пустышки даже не отреагировали на её движение.
— Ни намека. Даже меньше, чем у младенца. И ни признака души, ну или, по крайней мере, ничего, что мы можем обнаружить. Тело, созданное из чистой биомагической субстанции. — Он указал на пустышку. — Разве это пони? У него нет ни родителей, ни магии, ни искры. У него достаточно инстинктов, чтобы спать, когда устанет или есть, если голоден, но он умрет без надлежащего ухода.
— Это поразительно, но… Голденблад, это неправильно. Луна никогда бы… — начала Твайлайт, но осеклась, встретившись взглядом с покрытым шрамами жеребцом. — Она не знает об этом. Она не может знать.