Вуаль памяти
Шрифт:
Как все удачно получилось, Мерлин всемогущий, как удачно! Как эта случайно (случайно ли?) пришедшая ему в голову выдумка все чудесно объясняет и ставит на свои места! Да даже Дамбладор не усомнился бы…хотя кто знает, откуда получает информацию директор, может, сами стены в Хогвартсе открывают ему свои тайны, и этот спектакль не только для одного зрителя…
– Гарри… - в голосе Снейпа теперь звучала неуверенность… Он не мог, не мог усомниться в искренности скорчившегося перед ним на полу юноши, о чьей сдержанности и хладнокровии по школе уже ходили легенды… К тому же то, что он говорил… Да, это было невероятно, невообразимо, немыслимо… Но в то же время - разумно, Мерлин подери, и логично! Что еще, кроме могущества древней крови, могло испугать Темного Лорда и заставить его
– Гарри, Гарри, прости меня… - Снейп опустился на пол рядом с другом и после секундного колебания все же решился и обхватил его за плечи, притягивая, стараясь унять бьющую того дрожь, прижимая, прижимая к себе и зная, что он никогда, никогда не допустит, чтобы подобное повторилось - с ним ли, с Гарри ли… Он не даст никому отобрать у него этого свалившегося из ниоткуда «наследника Слизерина»… и что бы ни было дорого этому глупому мальчишке, так доверчиво прильнувшему к нему, спрятавшему лицо у него на плече… Он не даст отнять это, что бы это ни было - даже девчонку Эванс, даже мерзавца Поттера… да кого угодно, хоть Блэка, хоть лесничего, хоть луну с неба… Хоть эту нелепую историю про наследие Слизерина, невероятную настолько, что она просто не могла быть ложью.
Гарри постепенно расслабился, дрожь прекратилась и юноша бессильно обмяк, продолжая прижиматься к слизеринцу, невнятно шепчущему что-то успокаивающее ему в волосы. Ему было спокойно, тепло и спокойно, и совершенно не хотелось отстраняться, кладя конец этому неожиданному порыву своего бывшего профессора. Мерлин великий, да ему каждую секунду теперь приходилось напоминать себе, что его Сев - заботливый, внимательный, пусть иногда и слишком резкий - это тот же самый профессор Снейп, которого он люто ненавидел в школе. И с каждым таким моментом откровения, когда его друг позволял себе дать волю своим эмоциям, открыть душу перед ним, - с каждой таким моментом ему становилось все труднее играть на его чувствах, заставляя того думать и действовать так, как ему было нужно. Иногда он даже страстно желал, чтобы природная подозрительность и врожденная проницательность взяли в Северусе верх - и он бы пригляделся получше к своему «наивному гриффиндорскому другу» и понял, догадался, разоблачил… Но Снейп, один раз до конца поверив ему, полностью сломил свое внутреннее сопротивление - и в дальнейшем не позволял себе усомниться в своем друге даже в мелочах… И это было больно, дико, обезоруживающе больно - от этой боли «плыли» все заклинания, все уровни защиты, которыми окружил себя Поттер, рвалась в лохмотья «Вуаль Памяти», подкидывая в адский огонь собственного раскаяния все новые и новые клочки воспоминаний - не тех, которые жгли его ненавистью, нет, других…
Вспышка - нет, не снаружи, а в голове, заставившая его еще сильнее зажмурится и застонать сквозь стиснутые зубы… Вспышка-воспоминание, выскочившая из ниоткуда, обрушившаяся на него, как ледяной дождь с ясного неба… Заставившая его забыть свои предыдущие мысли, забыть о том, что прижавший его к себе юноша - его Северус, а вовсе не Принц-Полукровка, профессор Зельеваренья
// - Мистер Поттер, я и раньше имел очень сильные сомнения по поводу наличия у вас мозгов, но сегодня эти сомнения переросли в уверенность. Не могли бы вы быть так любезны, чтобы объяснить, как можно после практически года ежедневных тренировок с лучшими магами Ордена позволить весьма посредственному волшебнику подметать собой пол в буквальном смысле этого выражения?
– Это вы-то «весьма посредственный волшебник»?
– Гарри несколько истерично рассмеялся, пытаясь подняться с вышеупомянутого пола, но, осознав, что это потребует слишком больших усилий, возвратился в исходную позицию у стены. Она хотя бы позволяла ему держаться в более-менее вертикальном положении, а не валяться тряпочкой у ног хмурящегося на него профессора.
– Это вы-то???
– истеричный смех перешел в захлебывающиеся рыдания, все еще прерываемые судорожными всхлипами.
– Вы? Вы?
Снейп тяжело вздохнул и наклонился над ним. Гарри весь сжался - он и сам не понимал, почему, за всю ту неделю, как они жили в этом доме, находящемся одному Мерлину известно где, его бывший профессор не то что не притронулся к нему хоть пальцем - он даже подходить к Мальчику-который-выжил на расстояние ближе вытянутой руки избегал. Но Гарри все равно сжался, словно пытаясь избежать возможного прикосновения.
Еще один тяжелый вздох.
– И что же мне с вами делать, Поттер?
– в голосе теперь явственно чувствовалась усталость.
У него хватило сил только на то, чтобы по-прежнему беззвучно помотать головой в ответ на этот странный вопрос.
Потом он почувствовал, как тень, легшая на него, исчезла - а следом послышался звук легких, скользящих шагов. Через минуту на кухне что-то загремело, зашуршало… Затихло. Снова шаги.
– Держите, Поттер.
Снейп опять склонился над ним, и, приподняв голову, Гарри с изумлением увидел перед своим носом большую кружку с поднимающимся из нее ароматным паром. Кофе. Все еще не веря собственным глазам, он нерешительно поднял руки и принял в них чашку, тут же, впрочем, чуть ее не выронив. Она была почти нестерпимо горячей.
– Аккуратней, Поттер, я не собираюсь возиться с кофе еще раз. Советую вам все же держать кружку за ручку, хотя вы, гриффиндорцы, простых путей никогда не ищите…
– С-спасибо, профессор, - сумел выдавить Гарри, последовав совету слизеринца и сделав первый глоток. Чудесно. Горячий, сладкий, изрядно сдобренный сливками кофе… Как раз то, что нужно, чтобы унять бьющую его дрожь.
– Еще это - съешьте, по словам вашего обожаемого Люпина, лучшего средства от стресса и эмоционального истощения не найти.
Гарри уже и сам начал сомневаться в собственной адекватности, полностью согласившись в этом вопросе со своим наставником. Снейп протягивал ему шоколадку - настоящую, в немного помятой обертке плитку молочного шоколада. В Святом Мунго для него наверняка найдется отдельная палата - хотя, возможно, ему придется делить ее со Снейпом, если все предыдущие действия слизеринца не были от начала до конца порождением воспаленного мозга Гарри.
По-видимому, все его мысли очень отчетливо отразились на лице, потому что Снейп вдруг фыркнул, покачал головой… и опустился рядом с Гарри, привалившись спиной к злополучной стенке. Гриффиндорец поперхнулся кофе.
Снейп только насмешливо покосился на своего ученика, потом откинул голову и, прикрыв глаза, медленно заговорил.
– Поттер, я понимаю, вам трудно переступить через нашу обычную… рутину. Как впрочем, и мне. Семь лет взаимной ненависти не вычеркнешь в одночасье, да и тех, кто погиб по нашей… взаимной вине, не воскресишь. Да-да, Поттер, взаимной, я признаю это, как впрочем, и то, что бОльшая ответственность за это все же лежит на моих плечах. Вы были подростком, подростком, совершенно определенно и нормально реагировавшим на внешние раздражители. Подростком, для которого нет ничего естественней, чем делить мир на черное и белое, на добро и зло… Отвечать преданностью на ласку, и оскалом - на удар. Вашему крестному это сравнение, я думаю, очень понравилось бы…