Вулканы, любовь и прочие бедствия
Шрифт:
— Как увлекательно! — говорит опоздавший. Его глаза сверкают. — Эта неистовая творящая сила, которая дает о себе знать снова и снова и формирует землю. Одновременно создание и разрушение. Наверное, работать с этим умопомрачительно!
Я вежливо улыбаюсь, не отпуская микрофон.
— Ученые всегда должны придерживаться фактов и научных выводов. У нас нет времени ни на увлечение, ни на умопомрачение.
Он усмехается так, что сверкают белые зубы.
— Мать-природа, детка. Ей наплевать на научные выводы, она сама — одно сплошное умопомрачение.
Я качаю головой и сосредоточиваюсь на ландшафте под нами. Вот
Мы пролетаем над морем, над островами Эльдей и Гейрфюгласкер. Вертолет почти касается поверхности воды, волны разбегаются от взмахов лопастей. Никакой странной активности мы не замечаем, ни пузырьков воздуха, ни изменения цвета, никаких признаков того, что под водой происходит что-нибудь необычное, разворачиваемся и снова летим над лавовыми полями, молча смотрим на город, который приближается на головокружительной скорости.
Через три дня к югу от мыса Рейкьянес лопается земная кора, открывается трещина на дне моря прямо возле бухты Кедлингарбаус, с жуткими взрывами, столб дыма возносится на много километров в небо, и на Кеблавик низвергаются тысячи кубометров шлака и пепла.
За двенадцать минут до этого я просыпаюсь от звонка своего телефона. Мне требуется несколько секунд, чтобы сообразить, о чем сообщение Метеоцентра, переварить информацию о том, что вот-вот начнется.
Одно сплошное умопомрачение, детка!
Извержения на полуострове Рейкьянес в историческое время
Год
Место
Тип
1926
Эльдей
подводное
1884
Эльдей
подводное
1879
Гейрфюгласкер
подводное
1783
шхера Эльдейярбоди
подводное
1583
хребет Рейкьянес
подводное
1422
хребет Рейкьянес
подводное
1340
хребет Рейкьянес
подводное
1325
Трётладингья
трещинное
1210–1240
«Рейкьянесские огни» 10 лавовых полей
подводное, разрывное, трещинное
1200
Бреннистейнсфьёдль
трещинное
1151–1188
«Крисувикские огни» 5 лавовых полей
трещинное
950–1000
«Крещенские огни» (Бреннистейнсфьёдль) 6 лавовых полей
трещинное
Пояснительная статья I
Гекла 1947
Как показывает опыт, известные вулканы могут «подать голос» когда угодно, и по отношению к ним нам следует проявлять бдительность. Паутль Эйнарссон. Вулканы Исландии: наблюдение, предупреждения, результаты и прогнозы. Рождественская лекция Физического общества Исландии в Университете Исландии 19
Гекла — это горный хребет, рассеченный вдоль вулканической трещиной, главный вулкан одноименной вулканической системы на крайнем западе восточного вулканического пояса. Горделивая царица исландских гор; принцесса-дева; драконица, стерегущая плодородные долины Южной Исландии; вход в преисподнюю. Всё — Гекла, но к тому же она и пласты лавы, отложившейся на высоту 1500 метров во время извержений за последние семь тысяч лет.
А еще это геологическая загадка. Мы посвятили в общей сложности не один век рабочих часов попыткам разрешить ее, отыскать ту самую таинственную магматическую камеру, которая может скрываться в недрах земли, даже на глубине двадцати километров. И почему она не извергалась в этом столетии, хотя прежде разражалась потоками лавы раз в десять лет, прямо по часам? Чего она ждет?
Я изучала ее годами, и меня осенило, что у нас с ней сложная связь. И не только с Геклой — с остальными вулканами страны тоже. Я всегда воспринимала ее как нечто само собой разумеющееся: радостное, смешанное с испугом ожидание при начале извержения; но когда я начала ездить по другим областям мира с вулканической активностью, выяснилось, что эта симпатия к огнедышащим горам уникальна. Действующие вулканы в других уголках мира — угроза, чудовища. Филиппинцы и индонезийцы боятся вулканов, ненавидят их, а исландцы именами самых опасных огнедышащих гор называют своих детей, словно в честь любимых темпераментных родственников. Никто никогда не давал ребенку имя Тамбора или Кракатау, а в Исландии на каждом шагу попадаются маленькие Геклы да Катлы.
У моего отца есть теория: такова наша доля — основаться на суровой и красивой земле, а потому нам нужно быть этого достойными. Жить в такой жуткой обстановке — задача под силу не каждому, а значит, на нашем народе лежала обязанность взрастить плеяду сильных геологов, чтобы в этой стране можно было селиться. Когда Катла изверглась в 1918 году, у исландцев вообще ни одного геолога не было.
«Позор в национальном масштабе! — сказал он, качая головой. — Вместо ученых мы тогда воспитывали одних поэтов да пасторов. Изучением этого громадного извержения занимались лишь зарубежные специалисты, а им не хватало связи с нашей страной, с ее историей. Этот огонь не горел у них в крови», — он нахмурил брови и стал выбивать свою трубку, словно она была битком набита иностранцами.
Научное общество Исландии основано в том же — 1918-м — году, в том числе для того, чтобы исправить этот недостаток, и когда в 1938-м при извержении на Скейдарау с ледника хлынула вода, устроили так, что лишь исландские ученые приняли участие в первом разведочном полете над ледником Ватнайёкюдль, чтобы осмотреть каверны к северу от Гримсвётн. Правда, летчик был наполовину датчанин, к тому же освоил специальность у нацистов, но хорошее и полезное может прийти откуда угодно, подмигнул мне папа. Затем он умолк, и лицо у него стало грустное и торжественное: ведь в том самолете находился и покойный Стейнтоур. Девять лет спустя он погиб при извержении Геклы — единственный геолог-исландец, лишившийся жизни во время исследований, он пал смертью храбрых во имя исландской геологии. Когда это произошло, папа учился за границей, но он не забывал, хранил газетную вырезку, словно реликвию, и порой разрешал мне посмотреть.