Вы сотворили нас (сборник)
Шрифт:
— Кошки — странные животные, — согласился Джо.
— Сегодня я еду в город. Можете зайти, пока меня не будет?
— Конечно, — ответил Джо. — Последнее время почти не приходится травить мышей. Я заеду часов в десять.
— Я оставлю входную дверь открытой.
Виккерс повесил трубку и подобрал с порога газету. Бросив газету на стол, он взял свою рукопись и прикинул ее на вес, будто вес мог говорить о ценности написанного, о том, что он даром времени не терял и сумел выразить все, что хотел, выразить достаточно ясно, чтобы мужчины и женщины, которые будут читать эти строки,
«Жалко терять день, — сказал он себе. — Следовало остаться дома и засесть за работу. Эти встречи нужнее всего литературным агентам». Но Энн очень настаивала, даже после того, как он сказал ей, что у него неисправна машина. По правде говоря, здесь он немного погрешил против истины, ибо знал, что Эб наладит ее в любую минуту.
Он глянул на часы. До открытия гаража оставалось около получаса. За работу садиться уже не имело смысла. Взяв газету, он вышел на крыльцо. И тут вспомнил о малышке Джейн, ее милой болтовне и похвалах его кулинарным способностям.
— У вас есть жена? — спросила Джейн. — А почему у вас нет жены, мистер Виккерс?
И он ответил: «Девушка и у меня была. Но давно, очень давно…»
Ее звали Кэтлин Престон, и она жила в большом кирпичном доме на вершине холма, в доме с колоннами, широкой лестницей и ложными окнами над входом. Это был старый дом, построенный во времена первых переселенцев, когда страну только начали обживать. Он был свидетелем многих событий и все так же царил над окрестными землями, хотя, изъеденные оврагами, они утратили былое плодородие.
Виккерс был тогда юн, так юн, что сейчас сама мысль об этом причиняла ему боль, а потому не понимал, что девушка, жившая в старинном доме с колоннами, доме своих предков, вряд ли могла принять всерьез юношу, чей отец владел умирающей фермой, на полях которой родилась чахлая пшеница. А быть может, виной всему ее родители — девушка тоже была слишком юна и мало знала жизнь. Быть может, она ссорилась с родными, и в доме слышались резкие слова и лились чьи-то слезы. Этого он так и не узнал: между той прогулкой по заветной долине и его следующим визитом ее успели отослать в какое-то учебное заведение на Востоке, и с тех пор он ее больше не видел.
В поисках прошлого он бродил по долине, пытаясь пробудить в себе ощущения того дня и той прогулки. Но яблони отцвели, иначе звучала песнь жаворонка, и былое очарование отступило в какую-то недосягаемую даль. Колдовство исчезло.
Лежавшая на коленях газета соскользнула на пол, Виккерс поднял ее. Новости были столь же невеселы, как и накануне. Холодная война затянулась. Вот уже лет тридцать один кризис следует за другим, одни слухи сменяют другие, и люди привыкли, зевая, читать обо всем этом.
Студент какого-то колледжа в Джорджии побил мировой рекорд по глотанию сырых яиц; одна из самых соблазнительных кинозвезд собиралась в очередной раз выйти замуж; рабочие-сталелитейщики готовились к забастовке.
Была в газете и длинная статья об исчезновениях. Он прочел ее до половины. Исчезали какие-то люди, исчезали целыми семьями, и полиция забила тревогу. Если раньше такие исчезновения были единичными, то теперь,
В глаза бросился заголовок: «МНЕНИЕ УЧЕНОГО — СУЩЕСТВУЮТ И ДРУГИЕ МИРЫ».
Он прочел начало:
БОСТОН, МАССАЧУСЕТС (Ассошиэйтед Пресс). Возможно, нашему миру предшествует опережающий его на секунду мир, в то время как еще один мир на секунду отстает от нашего…
Нечто вроде беспрерывной цепи миров, следующих один за другим. Такую теорию выдвигал доктор Винсент Олдридж.
Виккерс уронил газету, задумчиво глядя на цветущий сад. Этот крохотный уголок земли дышал таким покоем, словно находился в другом измерении. Золотое утреннее солнце, шуршащая на ветру листва, цветы, птичий гомон, солнечные часы, деревянная ограда, которую давным-давно следовало покрасить, старая безмолвно умирающая ель, которая изо всех сил старается не терять связи с травой, цветами, своими собратьями…
Никакие людские волнения не имели здесь власти; здесь время мирно текло, лето следовало за зимой, луна сменяла солнце и было так ясно, что жизнь — это бесценный дар, а не право, которое одному человеку надо оспаривать у другого…
Виккерс глянул на часы — пора было отправляться в путь.
3
Эб, владелец гаража, одернул грязный комбинезон и прищурился от дыма сигареты, зажатой в уголке испачканного смазкой рта.
— Знаете, Джей, — произнес он. — Я не стал ремонтировать вашу машину.
— Я собирался в город, — сказал Виккерс, — но раз машина не готова…
— Я подумал, может, она вам больше не понадобится и не стал ничего делать. К чему напрасная трата денег.
— Но старушка совсем неплохо бегает, — обиделся Виккерс. — И хотя у нее потрепанный вид, она мне еще послужит.
— Что говорить, бегать она еще может. Но лучше купить новенький вечмобиль.
— Вечмобиль? Довольно странное название.
— Вовсе нет, — возразил Эб. — Машина на самом деле вечная. Поэтому ее так и называют. Вчера ко мне приходил один тип, все рассказывал о ней и предложил стать агентом по продаже этих вечмобилей. Я, конечно, согласился, а этот тип сказал, что я правильно сделал, потому что скоро в продаже других машин и не будет.
— Минуточку, — сказал Виккерс. — Хотя ее и называют вечмобилем, она не может быть вечной. Ни одна машина не может быть вечной. Она может служить от силы двадцать лет, ну поколение, но не больше.
— Джей, — перебил Эб, — мне этот тип сказал так. Купите машину, и пользуйтесь ею всю жизнь. Завещайте ее своему сыну, он ее завещает своему сыну и так далее. У нее гарантия — навсегда. Если что-то выходит из строя, они ее ремонтируют или дают вам другую. Вечно все, кроме скатов. Скаты придется покупать. Они лысеют, как и обычно. И окраска тоже не вечная. Гарантия на окраску — десять лет. Если она испортится раньше, перекраска производится бесплатно.