Выбор оружия
Шрифт:
— Значит, не угоняли?
Как только Фролов кивнул, Вован ударил его в пах и, уже падающего, достал кулаком по черепу:
— Ур-род! Больше всего ненавижу, когда тупить начинают. Макс! Звони Олегу, пусть поднимается… Я им устрою, козлам, очную ставку…
Передышка длилась недолго. Вован встал, но подняться Артему не разрешил, едва тот шевельнулся, припечатал ногой к полу и пообещал:
— Чувствуешь, как почки в трусы вытекают? А это только начало, сейчас я тебе устрою настоящую финскую сауну!
О банном заведении Вован вспомнил исключительно потому, что
Олег привел Перекатникова. Оценив пейзаж, бизнесмен едва не грохнулся в обморок, но был подхвачен мощной рукой и приведен в чувство путем оплеух и откручивания левого уха.
— Ты чего? — Олег, которому обычно выпадало крутить только баранку, был рад сменить обстановку и действовал энергично. — На дурака решил соскочить?
— Повтори свой рассказ. — Вован уселся верхом на стул, скрестив вытянутые ноги между лопаток Артема. — Только покороче.
Валентин сократил все, что можно, но без ущерба для содержания. Точку поставил Вован, продемонстрировав силу пресса и хорошую растяжку нижних конечностей: не изменяя посадки на стуле, поднял скрещенные ноги почти к голове, подержал и грохнул по Казначееву позвоночнику:
— Сейчас я тебя начну конкретно калечить.
— Не надо. — Несмотря на внешнюю крутость, удар эффективностью не отличался, и Казначей сохранил возможность говорить. За несколько спокойных минут, что у него были, он сочинил версию, способную, как ему казалось, удовлетворить всех.
Они угнали «мерседес» и передали его Ивану, с которым договорились заранее. В машине тот не ковырялся, так как был занят другой срочной работой. Договорились созвониться на следующий день и расстались. Мобильник Ивана долгое время был отключен, а когда удалось поговорить, тот заявил, что его подставили. Подробности Артем не выяснял — собственно, они его особо не интересовали, поскольку он решил, что Иван с Валентином на пару решили прокинуть его с платой. Встретившись сегодня с Валентином, он узнал про чей-то труп, оказавшийся в багажнике…
— Хватит, — Вован махнул рукой. — Ты нас, я вижу, за последних лохов держишь. По телефону в ментовку тоже не ты звонил?
Вопрос был задан наугад. О звонке по «02» Вован знал от своего источника в штабе управления но, кроме примерного текста, тот ничего сообщить не мог, тем более — о личности анонима. Возбуждающая обстановка вкупе с увлажненным текилой сознанием активизировали мыслительные процессы, и по реакции Артема он понял, что сделанный наудачу выстрел поразил цель.
— Зашибись, — резюмировал Вован, поднимаясь. — Теперь я не уйду отсюда, пока не услышу всей правды.
Он постоял перед сидящей Верой, посмотрел на нее сверху вниз, улыбаясь, потрепал по голове.
— Что-то я утомился, пора сменить обстановку. Раздевайся, милая.
— Как?
— Желательно, красиво и побыстрее. Я могу тебе помочь, но ведь шмотки порвутся, а когда ты себе новые купишь? Боюсь, ни денег, ни квартиры у тебя уже нет… Господа, кто будет
— Я, герр гауптштурмфюрер! — дурашливо ухмыляясь, Олег выпятил грудь и щелкнул каблуками. — У меня есть резинка.
— Ну, если товарищ Перекатников не возражает… Валентин, не помню как по отчеству, не желаете присоединиться? Жаль, потому что все равно придется, таков порядок. Приступайте, Олег Владимирович!
Из нагрудного кармана джинсовой куртки Олегыч вытянул цветастую коробочку презервативов и двинулся к дивану походкой латиноамериканского танцора.
— Стойте! — крикнул с пола Фролов. Вован, не оборачиваясь, лягнул его ногой в голову.
Берлога Копы находилась на четвертом этаже.
Свет в окнах горел.
— Смотри за ними, — инструктировал Волгин третьего опера, который в силу юного возраста и крайне малого стажа работы нуждался в постановке конкретной задачи. — Сам он прыгать не станет, но может выбросить что-нибудь ценное. Если такое случится — руками не хватай, запомни место, куда упадет и никого к нему не подпускай.
Вдвоем с Кузенковым они поднялись на последний этаж, где осмотрели чердачный люк — он оказался заперт на тяжелый надежный замок, и заклинили двери лифта. Потом спустились ниже, и Волгин достал телефон:
— Провокация самая примитивная — но может сработать. В конце концов, он тоже не в высшей лиге играет.
Пока Сергей нажимал кнопки, Кузенков передернул затвор пистолета. Прервав набор, Волгин покачал головой:
— Не делай так больше — ты похож на киллера из плохого боевика.
Операм повезло, Копачев был достаточно пьян, чтобы соображать уже не слишком четко, но еще и не настолько, чтобы впасть в отключку. Ответил он после третьего звонка:
— Ну! Кого надо?
— Копа! Короче, слушай сюда: к тебе менты с обыском едут, они про ларечные темы что-то пронюхали. Рви когти…
— Кто это?
— Санек.
У каждого найдется хоть один знакомый с таким именем. Пока Копачев переваривал сообщение, Волгин дал отбой, а Кузенков по его знаку оборвал телефонный провод в нехорошую квартиру. Последнее могла насторожить подозрительного фигуранта крутой оперативной разработки, но рисковать не хотелось: он мог начать перезванивать и уточнять, кто же выступил в роли доброжелателя.
Самое дурацкое, если он, наплевав на предупреждение, завалится спать. С его бронированной дверью можно неделю удерживать штурмовые подразделения.
— Будем ждать, — вздохнул Сергей, присаживаясь на корточки.
— А если он не выйдет?
— Перезвоним и извинимся.
— Почему ты так уверен?
— Привычка. У него в хате — шаром покати, одна тахта осталась. Если есть, что прятать, — наверняка побежит.
Перезванивать не пришлось. На сто тринадцатой секунде ожидания дверь с грохотом впечата-лась в стену. Матюгнувшись по поводу застрявшего лифта. Копа поскакал вниз и проскакал бы мимо оперов, не обратив на них внимания, но Волгин подсек ему ноги, а Кузенков, грамотно вцепившись в правую руку, использовал ее в качестве рычага, чтобы согнуть злодея в три погибели.