Выбор шатеры
Шрифт:
Разъярённый кузнец хватает Эвана, а я - кристалл.
Счёт идёт на секунды.
Кузнец размахивает своим огромным кулачищем, чтобы размозжить мальчишке-альтаирцу голову. Эван со смирением закрывает глаза.
– Ада! Беги!
Ну уж нет! Если я и уйду из дома, то только со своим альтаирцем!
Подлетаю к кузнецу, подпрыгиваю и… бросаю кристалл ему за пазуху.
Акраба с недоумением взирает на меня, не понимая, что происходит. А происходит то, что не проходит и пары секунд, как комната наполняется истошным
Хотел свеженины, гад? Ну так получай!
***
Не могу отдышаться и, в то же время, не могу дышать. Вонь в доме стоит такая, что ещё немного и вырвет. Пахнет жжёным человеческим мясом, палёными волосами. Кристалл за считанные секунды прожёг брюхо кузнеца насквозь, и теперь его громоздкое тело со страшно выпученными глазами валяется прямо у нас посреди дома.
– Что ты наделала?! – как резанная визжит мать, которая, похоже, от шока даже умудряется слегка протрезветь. – Он же свободный! Его нельзя убивать! Теперь нам прямая дорога в Дэбэр?! Тебе же нет пятнадцати! Значит, отвечать за тебя придётся мне!
Наконец-то, мамуля вспомнила, что я ещё ребёнок. Жаль, что она запамятовала об этом, когда пыталась подложить меня под этого жаренного урода.
– Что делать?! Что делать?! Что делать?! – Акраба, словно заведённая, начинает метаться из угла в угол.
– Куда эту тушу девать?! Мы же его из дома даже вытащить не сможем! Здоровый боров!
– Пусть здесь тухнет, - мрачно огрызаюсь я.
Мамулину паника и нервное мельтешение раздражают меня не меньше, чем валяющийся в стороне от нам зажаренный труп.
Сижу без сил, прислонившись к стене, положив голову на плечо заторможенного Эвана, который неуклюже обнимает меня. Вообще-то, я не люблю, чтобы ко мне кто-то прикасался, но Эван исключение. Только рядом с ним я чувствую себя спокойно, в безопасности. С ним, ну ещё и с Анигаем.
Кстати об Анигае. И где только моего непутёвого братца носит?! Вечно его нет рядом, когда он нужен!
Мальчишка-альтаирец хоть и храбрится, но видно - сам держится из последних сил. Всё ещё не может отдышаться после перенапряжения. Похоже, в отличие от меня, выросшей в Катаре, где смерть приходит в дома чаще заезжих продавцов, Эван никогда раньше не видел так близко трупы. Ему явно не по себе.
– Надо что-то сделать с телом, - Эван первым из нас нарушает затянувшееся молчание. – Твоя мать права. Лишние неприятности со стражами Дэбэра вам не к чему.
– Конечно, я права! – визжит перепуганная Акраба. – Я всегда права! Ладно бы хоть каторжник был… Его никто и не хватился бы! А с этой тушей, что делать прикажете?! Его же долбанутая истеричка женушка уже завтра утром его спохватится!
Мать всё никак не может успокоиться: мечется вокруг прожжённого тела кузнеца, пытаясь получше рассмотреть, отчего тот всё же умер. В какой-то момент любопытство Акрабы берёт верх над истерикой.
– Как ты это сделала?!
Хороший вопрос. Ответ на который мамочке вряд ли понравится. А уж стражам Дэбэра и подавно.
А вообще я просто поражаюсь! Мама спрашивает об этом таким тоном, будто я только что не мужика заживо сожгла, а лепёшку испекла. Вот уж кого точно видом обугленного трупа не испугать. И при этом смотрит на меня, как ни в чём не бывало! Она уже и забыла, что ещё совсем недавно пыталась продать меня кузнецу. Интересно, в Акрабе вообще хоть что-то материнское есть?
С трудом поднимаюсь на ноги. Чувствую, как трясётся всё тело. Закрываю нос и рот полотенцем. Подхожу к ещё дымящемуся трупу. Заглядываю внутрь дыры в его животе.
Жуть!
Но кое-что мне всё-таки надо сделать. Если у нас дома обнаружат труп, это, конечно, ничего хорошего. Но, если в трупе найдут топливный кристалл – вот здесь уже точно пиши пропало. Поэтому, зажмурившись, засовываю руку в ещё горячие внутренности несостоявшегося насильника. Брезгливо достаю кристалл, после чего бегу к бочке с талой водой. Тщательно мою кристалл. Не хочу прикасаться к нему, зная, что на нём кишки этого урода.
Не сразу обращаю внимание на мать, которая, словно заворожённая, не спускает изумлённых глаз с кристалла, который я всё ещё держу в руку. Плевать. Пусть видит. Всё равно никто не поверит пьянчушке Акрабе, которая вечно сочиняет небылицы про Руар, в то, что её дочь может спокойно прикасаться к топливным кристаллам. А с учётом наличия в нашем доме ещё и трупа её постоянного клиента – раскрывать на людях рот Акрабе и совсем становится не выгодно. Если она, конечно, сама не хочет провести остаток жизни в Дэбэре.
– Но это же… Это… Это топливный кристалл, - сдавлено шепчет она.
Дошло наконец-то!
Акраба, словно заколдованная приближается ко мне, не сводя глаз с кристалла. Кажется, ещё секунда и мать просто задохнётся от восторга.
– Подержать хочешь?
– мрачно интересуюсь я, всерьёз подумывая кинуть его мамаше, в надежде, что та словит его здоровой рукой. А что?! Нечего собственную дочь мужикам продавать!
Акраба отшарахивается. Видимо, инстинкт самосохранения был ещё не до конца пропит. К тому же она знает: с меня станется.
– Значит, это всё же ты. Ты моя дочь. А я-то думала мальчишка… - заторможено бормочет мать, глядя на меня такими глазами, будто видит впервые.
По ходу, у мамули окончательно поехала крыша. Что значит «ты моя дочь»?! А кто я была ей до этого момента? Нет, с элем и тандуримом Акрабе точно пора завязывать.
А дальше происходит нечто уж совсем из ряда вон выходящее, после чего я окончательно убеждаюсь: мать рехнулась.
Акраба резко отворачивается от меня, подходит к трупу и со всей дури пинает его по лицу.