Выбор шатеры
Шрифт:
– А ты что хотела, детка?! Красота требует жертв! – слегка запыхавшаяся Мэд, наконец-то, удосуживается завязать корсет крепким узлом.
Отходит, любуется проделанной работой.
Садистка!
– Должна признать, выглядишь неплохо. И всё исключительно благодаря мне!
Да уж, самомнения и скромности у Мэд не занимать!
Смотрюсь в большое зеркало и смеюсь от удовольствия и удивления. А ведь она права! Спасибо, Мэдлин! Приятельница знает своё дело.
На меня из зазеркалья смотрит прекрасная незнакомка в длинном алом платье. Продуманный вырез подчёркивает грудь, которая в этом наряде кажется существенно больше, чем есть на самом
– Цепочку сними, – советует Мэдлин, отвлекая меня от самолюбования. – Она не к месту.
Мэд с нескрываемым интересом рассматривает кольцо-кулон, висящий на цепочке. Подарок Эвана.
Присвистывает.
– Ничего себе! Откуда это у тебя?
Раньше я всегда прятала цепочку под одежду, поэтому соседка и не обращала на неё внимания. Сегодня со всем этим переполохом я допустила оплошность – забыла снять перед тем, как надеть платья с декольте.
– Подарок старого друга, - стараюсь отвечать, как можно уклончивее. В Руаре никто кроме Анигая не знает про Эвана.
Торопливо снимаю цепочку. Мэдлин права. На фоне рубинового ожерелья она смотрится как минимум странно, к тому же привлекает ненужное внимание.
– Ты позволишь?
Не дожидаясь ответа, приятельница берёт цепочку с кольцом, рассматривает на свету, затем поднимает на меня удивлённый взгляд.
– Ада, а можно узнать, за какие такие ценные услуги тебе такое кольцо подарили? Если оно настоящее… А мне сдаётся, что так оно и есть… Да оно же целое состояние стоит! И сделана эта цацка не дарийскими ювелирами! Поверь, уж я в этом толк знаю! - Мэд ошарашена и слегка обижена на меня. – А я-то, наивная, думала, что, раз ты из касты воинов, Глэдис тебя к богатенькому покровителю на содержание пристраивать не будет. Хоть бы рассказала. Подруга ещё называется!
Вспыхиваю от возмущения. До меня только сейчас доходит, к чему клонит Мэд. Она старше меня года на два и уже давно выполняет роль профессиональной шатеры, причём делает это с нескрываемым удовольствием. В этом вся Мэд. Она без труда вскружит голову любому мужчине и так же без особых проблем вытянет из него всё, что ей заблагорассудится: дары, драгоценности, информацию… Последняя, кстати, частенько бывает куда дороже любых дар.
– Никто ни к кому меня не пристраивал!
– забираю у соседки кольцо.
– Я из касты воинов, так что вытаскивать информацию через постель не моя обязанность. Вот если прирезать кого потребуется, или наоборот, охранять...
– Не будь столь самоуверенной, детка, - хмыкает Мэдлин, приземляясь на кровать. – Ты, например, знаешь, зачем Глэдис приказала тебе так нарядиться? Думаешь, исключительно для её личной услады глаз?
Слова Мэд заставляют меня насторожиться.
– В мой первый раз всё было примерно также, - продолжает разглагольствовать подруга.
– Хоть я была и помладше тебя, но зато не тешила себя глупыми иллюзиями, что меня вывозят в Адейру просто на прогулку. Я была к этому морально готова и даже получила удовольствие. Чего и тебе, кстати, советую сделать.
Напрягаюсь. Понимаю, что в словах опытной Мэд есть логика. Но вида, что начинаю нервничать, стараюсь не подавать. Вместо этого беру дрэд, задираю длинный подол платья и креплю его с внешней стороны бедра с помощью подвязки.
– Это на случай, если у Глэдис окажутся на меня незапланированные мною планы, - поясняю я подруге, удивлённой моей столь откровенной наглостью. – Если старуха рискнёт подложить меня в постель к какому-нибудь толстосуму, прирежу его и была такова! Заодно и кошелёк его прихвачу. Я не собираюсь повторять судьбу Акрабы.
Мэдэлин хочет возразить, но в последний момент передумывает. Она знает: с меня станется.
– Кто такая Акраба?
– Не важно.
Мэд испытующе смотрит на меня. Вижу по ней, что ей что-то очень хочется у меня спросить, но она всё никак не решается. Однако любопытство всё же одерживает верх.
– А ты ведь, и правда, можешь дать дёру из Руара в любой момент, - внезапно умозаключает соседка. – Никогда не могла понять только одного, почему ты до сих пор этого не сделала?
Приходит моя очередь удивляться. Откуда такие выводы про то, что я могу спокойно передвигаться за пределы Руара? Я никогда не рассказывала никому про свой брак со свободным. Одновременно с этим меня поражает и наивность прожженной Мэд. Дать дёру?! Куда, спрашивает? Обратно в Катар? В нищету и холод?! Нет, уж! Спасибо! Я этого добра досыта накушалась. На всю жизнь хватит! Так что из сытого Руара меня и медовым калачом не вытянешь!
И всё же интересно, с чего это вдруг Мэд взяла, что я могу уйти из Руара, когда захочу? Соседка словно предугадывает мой вопрос.
– Я не дура, Ада, и не слепая. Я давно заметила, как ты исчезаешь по вечерам, а когда возвращаешься, то напеваешь деревенские песенки и от тебя так разит сеном. Фу! – брезгливо морщится Мэд, при этом делая точный вывод.
– Ты бываешь в Арубе - соседнем поселении. А чтобы попасть туда, нужно преодолеть силовое поле Руара. Что-то я сильно сомневаюсь, что Дэус Карл или Верховная ведунья каждый раз дают тебе спецпропуск, чтобы ты могла пойти туда на танцы.
Ну и язва эта Мэд! Вдобавок, весьма проницательная язва.
Заметно, что соседка сгорает от любопытства. Ей, видимо, уже давно хотелось поговорить со мной на эту тему, но она всё не решалась. Не секрет: в Руаре каждый сам за себя и лезть в жизнь и душу другого здесь считается чуть ли не за преступлением. Но Мэд настолько съедает любопытство, что она не выдерживает.
– Как ты преодолеваешь силовое поле Руара? Ни один из воспитанников не может пройти сквозь него без наставника, но ты… Ты с самого первого дня здесь ведёшь себя так, будто ты… - следующее слово даётся Мэд с трудом, потому что она к нему не привыкла и плохо знает его значение, - … свободна.
Я понимаю, что Мэдлин не терпится узнать мой секрет. Но я также прекрасно понимаю, что и в Руаре и в этой жизни в целом доверять можно только одному человеку - себе, поэтому...
Неужели она реально думает, что я скажу ей правду?
– Не говори глупости, Мэд! Ни в какую деревню я по ночам не хожу! И ни через какое силовое поле не прыгаю. Я что, самоубийца? Оно мне надо заживо сгореть?!
– как можно беззаботней смеюсь я, поправляя платье. Беру бардовый плащ на меху, завязываю, накидываю капюшон. – Ну, как я тебе?