Выбор жанра
Шрифт:
(«Олимп» тогда входил в состав АСТ на правах агентства — работали с авторами, готовили рукописи, делали оригинал-макеты. АСТ издавало книги и главное — продавало. Отдел продаж играет в книгоиздании главную роль.)
Прихожу. Старший менеджер по продажам, холеный молодой человек в синем блейзере от Хуго Босса или Гуччи, с золотым «Роллексом», разговаривает по мобильнику. На столе флажок на круглой подставке: «Ударник капиталистического труда». Так надо понимать, для прикола. Увидел меня, бросает в трубку:
— Перезвоню через три минуты, ко мне тут писатель пришел.
Стало даже интересно: что он успеет мне сказать за три минуты? Однако, успел:
— Роман ничего.
— В Россию — куда? — удивился я. — В каком русском городе могут устроить торжественное перезахоронение эсэсовца?
— Отказываетесь переделывать?
— Не отказываюсь. Но хочу понять. Куда перенести действие? В Смоленск? В Мухосранск? В деревню Парашино Калязинского района? Мне нетрудно, только скажите куда.
— Тогда мы не будем издавать книгу.
— Да и хрен с вами.
В советские времена это было бы для автора катастрофой. Издательств — раз-два и обчелся, в каждом многолетние очереди из своих. Но, слава Богу, времена уже были другие. Я распечатал рукопись в трех экземплярах и отвез в три издательства. Через неделю все три сказали «Берем», а еще через месяц первая книга дилогии под названием «Заговор патриотов» вышла в «Вагриусе». В серии «Сделано в России», где уже были изданы «Банк», «Кафедра», «Супермаркет» и еще несколько романов а ля Хейли. Я не понимал, какое отношение к этой серии имеет моя эстонская история, но хозяин — барин: несерийные книги очень неохотно берет торговля.
Месяца через три я сдал вторую книгу дилогии и случайно оказался участником совещания в узком кругу под председательством коммерческого директора «Вагриуса» Ильницкого. Обсуждалась проблема: почему серия «Сделано в России» плохо продается. Присутствовали главный редактор, зав. редакцией и ведущий редактор серии. Валили, как всегда, на плохую рекламу, даже на задержку зарплат бюджетникам, из-за чего бедные бюджетники не имеют возможности покупать книги. И черт меня потянул за язык. «Мы не о том говорим, — поделился я своими соображениями. — Начинать нужно с другого конца. Парадокс в том, что из всех присутствующих только один человек читал все книги серии. Это я». Так оно и было: штатные редакторы читали книги, которые они вели, зав. редакцией просматривал рукописи после нештатной редактуры, а коммерческий директор довольствовался устными отзывами.
— Вы хотите сказать, что прочитали все четырнадцать книг? — усомнился Ильницкий.
— Все шестнадцать, — подтвердил я, даже не подозревая, какую яму рою самому себе.
— А не затруднит вас сделать по ним что-то вроде рейтинга?
— Не затруднит.
Через два дня рейтинг был готов. Никаких трудностей это не составило. Незадолго до этого, занявшись жанровой литературой, я обнаружил, что забываю содержание большинства книг едва ли не раньше, чем дочитываю. Поэтому взял за правило фиксировать парой строк. Типа: «Толстой, „Анна Каренина“. Дама из высшего общества влюбилась в офицера, он к ней охладел, она бросилась под поезд. Талантливо, но длинновато». По этим записям я и рассортировал «Сделано в России»:
***** — очень интересно. (Пять звезд получила только одна книга — «Большая пайка» Дубова, которую на самом деле по материалам Дубова написал один из редакторов «Вагриуса». По ней был позже снят фильм «Олигарх». Фильма не видел, но роман в своем роде замечательный.)
**** — интересно.
*** — любопытно.
** — можно читать, можно не читать.
* — лучше не читать.
Своему
**
**
***
*
****
*
Когда рейтинг лег на стол коммерческому директору, мне даже не пришлось спрашивать его, понимает ли он теперь, почему серия не продается. Ильницкий сухо поблагодарил меня и скрылся в кабинете генерального директора Скарондаева. (В одном из романов Пелевина он фигурирует как Сракондаев.) Понимал. Читателю, не знающего тонкостей книгоиздания, нужны объяснения. Редакторы «Вагриуса» люди очень профессиональные, а серия провалилась, потому что была допущена идиотская ошибка в стратегии. Что нужно, чтобы серию читали (и покупали)? Начать с самых лучших книг, хотя бы четырехзвездных. Потом можно дать трехзвездную. И лишь когда серия прижилась, можно разбавлять тем, что есть. Если же начать с говна, как это и было сделано, уже третью книгу никто не купит.
На следующее утро позвонила моя редактрисса:
— Что вы наделали, Виктор?!
— Что я наделал?
— Серия «Сделано в России» закрыта, все рукописи из плана выброшены!
— То есть как?
— А вот так!
— А как же вторая книга моей дилогии?
— Так же! О чем я вам и толкую!
На этом мое сотрудничество с «Вагриусом» кончилось. Смотрели на меня в издательстве, как на врага. Потому что, кроме «Сделано в России», были закрыты и еще какие-то серии, а редакторов обязали каждую новую книгу сопровождать бизнес-планом, в чем они ни уха, ни рыла не понимали. Дальними последствиями моей самодеятельности (или просто так совпало) была ревизия коммерческой деятельности «Вагриуса», которая обнаружила неликвидных книг на 18 миллионов долларов. Скарондаева уволили тут же, позже ушли и Ильницкого. А моя рукопись так и зависла. Что доказало верность правила «Инициатива наказуема».
Об этом я и рассказал Лене Д. из нового издательства «Пальмира».
— Пришлите книги, — попросила она. — Перешлем хозяину в Торонто. Он всегда сам решает, что издавать.
— Почему в Торонто?
— Там штаб-квартира его компании. «Пальмира» — международный холдинг. Издательство часть компании. Далеко не главная.
Послал, почему нет? И как в болото, без всплеска. А между тем время шло, жизнь подбрасывала мелкие сюжеты. В один прекрасный вечер неизвестные злоумышленники до полусмерти избили в лифте старшего менеджера по продажам АСТ и раскроили ему кастетом череп. Насчет кастета они, конечно, погорячились, как-то негуманно, можно было бы и без этого. «Ударник капиталистического труда» надолго попал в больницу. Этим воспользовался «Олимп» и еще раз подсунул АСТ первую книгу моей дилогии. На этот раз место действия никаких возражений не вызвало.
— Давай вторую книгу, — распорядился Каминский. — Сразу запускаем в работу.
Помятуя об очень хороших условиях «Пальмиры», я тянул сколько мог. «Пальмира» упорно молчала. Наконец сдался, отправил рукопись в «Олимп». И надо же было так случиться, что буквально в тот же вечер позвонила Лена и радостно сообщила:
— Живову книги понравились, будем издавать. Завтра утром он прилетает в Москву, хочет встретиться с вами.
— Кто такой Живов?
— Хозяин «Пальмиры».
— Он прилетает специально, чтобы встретиться со мной?