Выбор
Шрифт:
Акоту очевидно все это надоело, и он намеренно оскорбил своего знакомого, снова назвав его прозвище.
— Чего ты хочешь, Сладкий?
Тот дернулся от такого обращения, а потом на удивление расплылся в еще более слащавой и злой улыбке.
— Я здесь не сам по себе. Я голос моего ордена, — поправил он медальон на шее, отсвечивающий бликами на солнце, — так что следи за словами. Оскорбляя меня, ты оскорбляешь орден.
— Мне нужно повторить вопрос? Чего ты хочешь, Сладкий? — Поднял бровь в удивлении Акот, скрестив перед собой руки, от чего мышцы на них вздулись. Он пришел сюда прямо с причала и одет был, как и всегда на работе, в безрукавку
Дюран разве что не похлопал в ладоши от счастья. Ему явно понравился ответ Акота. Вот что он сказал.
— До тебя видимо еще не дошло? Твое прикрытие, твой щит и твой друг, что костью стоял у всех в горле — Го Кривая Нога — мертв. Подох, как презренный раб от рук главы нашего ордена.
Я видел, что услышанное потрясло Акота. Его фигура еще больше напряглась.
— И теперь, своими словами, ты сам развязал мне руки, старый «друг», — еще шире расплылся в улыбке Дюран, хотя казалось, куда уж больше. — Тебя некому защитить.
То, что произошло дальше, я запомнил урывками. Все произошло очень быстро.
На меня обрушилось страшное давление и я, как и все кто оказался в этот час на площади был припечатан чужой силой к земле. Судя по крикам и предсмертным хрипам — не все выдержали такое давление. Стоял грохот. Что-то взрывалось. Само пространство казалось, рвалось. От ощущения разлитой силы вокруг шевелились волосы на затылке. Я, было, попытался достучаться до «леса», хотел помочь Акоту, не смотря на глупость такого решения, но все что я получил это головную боль и пробуждение метки Энея, из которой полезли черви. Ни «лес», ни «изумрудная река» — не отзывались. Я был отрезан от своей силы, превратившись на время схватки между магами зеленого и голубого ранга в обычного беспомощного смертного.
Пытаясь пересилить давление, что опустилось на мои плечи, вдавливая меня в камень площади, я начал поворачивать голову, желая своими глазами увидеть, что происходит, но прежде чем я успел что-то сделать, давление ушло, и я чуть сам не свернул себе шею. Хватка, что прижимала меня к земле, исчезла и те, кто до этого молчаливо лежал на земле заголосили.
Самостоятельно подняться на ноги смогли единицы. Я был среди них. Оглядевшись, я увидел десятки мертвых тел, что лежали вокруг меня с переломанными костями и лопнувшими от давления глазами. Везунчики что находились дальше всех от схватки высокоранговых магов, отделались ранениями разной тяжести. Вот они то и голосили, не в силах сдержать крики боли.
Дюрана я нашел стоявшим над мертвым телом Акота Белое Золото. Рядом с ним суетились его помощники, помогая ему стоять, не шатаясь и перевязывая руку, отрезанную по локоть. Все вокруг было припорошено белым порошком. Соль, попробовал я его на язык.
— Господин, мы не должны были его убивать, — с осторожностью обратился к Дюрану один из магов. — Без него этот город для нас бесполезен.
Тот поморщился.
— Его помощники живы, — вяло отозвался он, указав целой рукой на двух магов желтого ранга, что со злостью смотрели на убийцу. Они были ранены и связаны цепью, светящейся от вложенной в нее силы.
— Но, господин? — Снова попытались возразить ему маги из свиты.
— Заткнитесь! — Закричал он, выйдя из себя.
Постояв какое-то время на площади, я ушел, безмолвно попрощавшись с Акотом. Задерживать меня никто не стал. Тем временем в город зашло несколько отрядов ордена песчаных крыс. На улицах начались бои. Десятки стычек. К следующему утру, мы узнали, что ордена соли и песка больше нет. Он был распущен, а точнее уничтожен. Теперь город Тизир принадлежит песчаным крысам. Только вот те два мага, что были заместителями Акота — отказались работать на них и их увезли в неизвестном направлении. Резиденцию ордена в итоге разграбили. Мэра заменили на своего человека, а потом крысы ушли, оставив людей и город, но вывесив везде свои флаги.
Первое время ситуация не казалась такой катастрофической, но уже через три дня, город начали покидать люди. Сбиваясь в караваны, они уходили. Еще через неделю — бегство стало массовым. Воды не хватало. Поля за городом уже пожухли и скоро полностью завянут. Чистой воды из колодцев едва хватает людям для питья, так что поливать огороды не было возможности. Соль с прилавков исчезла полностью. Все, что было на складах, изъяли песчаные крысы. Рыбу перестали солить и больше вялили. Коптить возможности не было. Не на чем. Вокруг города один песок, а чтобы коптить, нужна древесина.
Торговые караваны, что шли к нам, спешно разворачивались. Без соли этот город никому не нужен. Торговать нечем. Рыбу добывают повсеместно, во всех прибрежных городах проклятого континента, так что этот товар Тизир не спасет.
Я был вынужден снова отложить поход в Лес Каменных Шипов. Сейчас бы нам просто пережить эти дни. Мы заперлись в доме и отбивались в нем от атак мародеров. С «лесом» это было легко. Никто серьезный к нам на порог так и не явился.
Ситуация разрешилась только через месяц. Большинство жителей разъехались. Все магазины закрыты. Кто-то успел вывезти товар, а кого и ограбили. Последние дни на улицах города стояла настоящая анархия и паника. Закон ушел, и на его место пришла власть силы. Сталь, револьверы, боевые артефакты — в ход шло все. Этим воспользовались твари из пустыни. Стража погибла от рук песчаных крыс, и защищать периметр города стало некому. Гигантские скорпионы и пустынные сколопендры вошли в Тизир, пролив много крови, пока добровольцы, я в том числе — их не угомонили. Это только ускорило отъезд людей из гибнущего на глазах города.
Спокойная гавань, полюбившийся мне Тизир, населенный свободными людьми — превратился в объятый горем мертвый город. Больше на его улицах не слышен смех.
— Ну что?
Меня встречали. Выходить из дома я своим запретил и о том, что происходит за высокими стенами, Светлана, Яр и остальные узнавали от меня.
Я устало присел за стол и начал отвечать на их вопросы.
— Колодцы с водой взяли под охрану те из жителей, кто остался в городе. Я посадил рядом свои деревья, так что теперь они в относительной безопасности.
— Мы видим, — кивнула мне за спину Светлана, указывая на гиганты деревья, что выросли рядом с портом, где и располагались единственные колодцы с плескающейся на их дне чистой водой. — Что еще?
— Трупы. Много тел на улицах и в порушенных домах. Никто их не убирает. Ходить опасно. Хищники пустыни на каждом шагу. Пируют.
Яр, женщины, Светлана и мужики — хмурились. Спокойная жизнь в одночасье перевернулась с ног на голову.
— Переберемся в другой город? — Спросил меня Катий, что сидел за столом, держа подле руки трофейный револьвер. Я принес много оружия в дом, подобрав его на улицах, но хороших артефактов среди них не было. Обычное оружие красного ранга.