Выбор
Шрифт:
Было неплохо. Максимум до чего Кевин дошел в разговорах о будущем. Но…
Но что? Жить вместе — это шаг в будущее или всего лишь попытка продлить настоящее? Действительно ли она ждет предложения руки и сердца? Габи не знала. Ну… да. Но Кевин пока не готов. И поэтому, разумеется, каждый раз, когда они были вместе, в ее сознании возникали вопросы: когда он будет готов? Будет ли он готов хоть когда-нибудь? Почему он не хочет на ней жениться?
Разве это неправильно — желать брака, а не просто совместной жизни? Габи уже ни в чем не была уверена. Некоторые женщины с детства знают, что в таком-то возрасте выйдут замуж, именно это и происходит. Другие же, не стремясь под венец, спокойно переезжают жить к
От этих мыслей у Габи разболелась голова. Больше всего ей сейчас хотелось посидеть на веранде с бокалом вина и ненадолго позабыть обо всем. Но Тревис Паркер сидел у себя на крыльце и листал журнал — следовательно, вылазка была исключена. Вечером в четверг Габи снова торчала дома.
Жаль, что Кевин был занят допоздна — они могли бы чем-нибудь заняться вместе. У него была назначена встреча с дантистом, который открывал свое дело и нуждался в услугах страховщика. Это не так уж плохо — Габи знала, что Кевин всецело поглощен карьерой, — но вдобавок рано утром он отправлялся вместе с отцом в Миртл-Бич на конференцию. Следовательно, Габи предстояло увидеть его лишь в среду, а до тех пор сидеть в четырех стенах. Отец Кевина заправлял одной из крупнейших страховых контор в Северной Каролине, и с каждым годом, по мере того как близился момент его выхода на пенсию, у Кевина прибавлялось обязанностей. Иногда Габи удивлялась: в его жизни все было расписано с тех пор, как Кевин научился ходить. Но наверное, бывает и хуже. Если закрыть глаза на кумовство, Кевин не то чтобы получал деньги просто так: отец проводил на работе меньше двадцати часов в неделю, а сын, как правило, — около шестидесяти. Кевин располагал штатом в тридцать сотрудников, управленческие проблемы сыпались градом, но у него был дар общаться с людьми. По крайней мере именно так говорили на двух корпоративных рождественских вечеринках, куда Кевин приглашал Габи.
Да, она им гордилась, но в такие вечера, как этот, ей казалось, что ее собственная жизнь проходит мимо. Может быть, махнуть на пляж, пить вино и смотреть на закат? На мгновение Габи задумалась. Потом отвергла эту идею. Сидеть одной дома еще куда ни шло, но если она будет пить в одиночестве на пляже, то почувствует себя полной неудачницей. Все решат, что у нее нет ни одной близкой души на целом свете, а это ведь неправда. У Габи много друзей. Просто так случилось, что ни одного из них нет в пределах ста миль — и воспоминание об этом отнюдь не улучшило ей настроения.
Хотя, если взять с собой собаку… это другое дело. Самая естественная вещь, притом полезная для здоровья. Пришлось употребить большую часть болеутоляющих, какие только нашлись в аптечке, но боль в мышцах наконец утихла. Габи не вернулась на тренировки — эти люди, судя по всему, мазохисты, — но начала более или менее регулярно посещать тренажерный зал. По крайней мере последние несколько дней. Она была там в понедельник и в среду и намеревалась выкроить немного времени завтра.
Девушка встала с кушетки и выключила телевизор. Молли не было в комнате; догадавшись, что она в гараже, Габи направилась туда. Дверь была приоткрыта. Когда она вошла и включила свет, то обнаружила, что ее окружают поскуливающие, дрожащие меховые комочки. Габи позвала собаку — и вскрикнула…
Тревис только что зашел на, кухню, намереваясь вынуть из холодильника цыплячью грудку, когда услышал бешеный стук в дверь.
— Доктор Паркер! Тревис! Вы дома?
Он узнал голос Габи.
Лицо у нее было бледное и перекошенное от ужаса.
— Идемте, — выпалила она. — Молли плохо.
Тревис действовал машинально; когда
— Она тяжело дышит, и ее рвет, — пояснила Габи. — И… из нее что-то свешивается.
Тревис мгновенно понял, в чем дело. Выпадение матки. Остается надеяться, что он не опоздал.
Поспешно сполоснув руки в кухонной раковине, он спросил:
— А можно каким-то образом прибавить света? Например, принести лампу?
— Разве вы не отвезете Молли в клинику?
— Возможно, — ответил Тревис, стараясь говорить спокойно. — Но не прямо сейчас. Сначала нужно что-то предпринять. И мне потребуется свет. Вы сможете что-нибудь придумать?
— Да-да… конечно. — Габи исчезла на кухне и вернулась с лампой. — С Молли все будет в порядке?
— Узнаем через пару минут… — Держа руки поднятыми вверх, как хирург, Тревис кивком указал в сторону лежащего на полу саквояжа. — Не могли бы вы его захватить? Просто отнесите в гараж и заодно поставьте лампу. Как можно ближе к Молли. Понятно?
— Да, — кивнула Габи, стараясь не паниковать. Тревис осторожно подошел к собаке, с облегчением заметив, что Молли в сознании. Габи тем временем подключила лампу. Молли скулила, что было вполне естественно. Тревис принялся рассматривать трубчатую массу, которая торчала из влагалища, потом взглянул на щенков. Видимо, Молли ощенилась не более получаса назад, и слава Богу. Малейшая возможность некроза…
— Что теперь? — спросила Габи.
— Просто держите ее и разговаривайте с ней. Мне нужно, чтобы Молли не волновалась.
Когда девушка заняла свое место, Тревис опустился на корточки рядом с собакой. Он прислушивался, как Габи что-то бормочет и шепчет, почти прижавшись к Молли лицом. Собака высунула язык — еще один хороший знак. Тревис осторожно исследовал матку, и колли слегка дернулась.
— Что с ней такое?
— Выпадение матки. То есть часть ее вывернулась наизнанку и теперь торчит наружу. — Он пощупал матку и осторожно повернул, чтобы посмотреть, нет ли разрывов или некротических пятен. — Она ощенилась без особых проблем?
— Не знаю. Понятия не имею, когда это случилось. С ней ведь все будет в порядке?
Тревис сосредоточился и потому промолчал.
— Откройте саквояж, — после паузы попросил он. — Там должен быть соляной раствор и смазка.
— Что вы хотите сделать?
— Нужно очистить матку. А потом вернуть ее на место. Я попытаюсь вправить вручную. Если повезет, она войдет сама. Если нет, придется отвезти Молли в клинику.
Габи нашла раствор и протянула Тревису. Тот промыл матку дважды и потянулся за смазкой, надеясь, что все получится.
Габи была не в состоянии наблюдать за ним, поэтому сосредоточилась на Молли. Склонившись к ее уху, Габи шептала: «Моя собачка, славная собачка…» Тревис молчал, и только его рука ритмично двигалась.
Габи не знала, сколько времени они пробыли в гараже — десять минут или час, — но наконец Тревис откинулся назад, будто пытаясь расслабить плечи. Лишь тогда она заметила, что руки у него свободны.
— Вы закончили? — спросила она. — Все в порядке?
— И да и нет, — ответил он. — Я вправил матку, но Молли придется отвезти в клинику. Пару дней, пока не вернулись силы, ей будет нужен полный покой, а еще антибиотики. Сделаем рентген. Если обойдется без дальнейших осложнений, Молли будет как новенькая. Пойду выгоню машину из гаража. У меня есть несколько старых одеял, которые можно постелить.