Выдох синевы
Шрифт:
Только начал он новый сет,
с неба словно набросили сеть,
жерло жутко жужжащих жал,
неужели не стыдно? – Жаль!
И зарок джентльменский дал:
срочно смыться в морскую даль,
кто же, кто же изобрел этих ос!? –
Вот-вот задымится ось!
И даже не чувствует вес –
совсем извертелся весь –
волчком с головы до пят –
удалась маскировка «на пять!»
Просто к слову – любой шест
он способен согнуть в «шесть»!
Иногда может сделать
на который подумают: «Жесть!»
Говорят же: «пока цел»,
достижима любая цель!
Вот, к примеру, буковка «эл»,
побродив, превращается в «эль»!
Мистер Билл – настоящий ас
во всем, что касается… – ась?
III. (Нас-давление)
Ни сердечных, ни душевных ран
не получишь в такую рань,
если гибок и тонок твой стан,
например, балериною стань,
если томным вдруг вечер стал,
оставайся сильной как сталь!
Несмотря на странности мест,
как известно, неуместна месть!
Подсобит сестренке брат –
лучше отдавать, чем брать!
На полу чернеет мат,
мягкий знак, причем тут мать?!
Звезды в тысячи карат! –
Ну, не убрана кровать, и – карать!?
Говорят, когда ставят в угол,
все в глазах чернеет, как уголь!
IV. (Наг-рождение)
Где то там за экватором яр,
под копытами – звонкая ярь!
От наездников искрами пыл –
по степи, словно дым, пыль!
Все, что было, поставил на кон,
вот и финиш! Первым – мой конь!
Его облик пленительно мил,
ведь улыбка – на несколько миль!
Брызжет солнцем сияющий взор,
(научился, наверно, у зорь!),
подал голос в восторженный хор
даже мимо бежавший хорь!
От последних избавившись пут,
держит дальше уверенно путь,
и, сияя, как дюжина лун,
награду вручил… лунь!
20.10.15
«Козел отпущения» (Уильям Холман Хант)
и испокон веков
подобострастные поклоны
деревьев – перед ветром,
людей – перед судьбой…
возможно ли нарушить
летальные законы,
дать времени и Стиксу
бескомпромиссный бой?
Итог, быть может, будет тот же,
но точно не такой,
как если бы покорно
на убой
тащился в стаде –
стрижен и стреножен
с поникшей долу
голой головой!
23.10.15
«Последний рейс корабля «Отважный» (Уильям Тернер)
в последний путь
могучий остов доблести и славы,
последним блеском озарен,
идет степенно за паровым буксиром…
закат напоминает
о победном пекле Трафальгара…
того угара уже нет,
но
порыв
«На абордаж!» ревущих парусов!
Бушприт по-прежнему способен распороть
нависшее подбрюшье неба!
По Темзе растекаются огни,
как будто пятна раскаленной крови…
Эпоха парусов в загоне, за ней железо воспарит!
Прямо по курсу, как маяк,
из жерла жиденькой трубы прощальный залп
едва ли пламени, скорее – едкой пыли!
В последний рейс идет «Отважный» –
согласно имени, бестрепетно, бесстрашно,
ему уже не важно, что там впереди,
когда исполнен долг, и флаг
перед врагом не падал ниц,
а реял словно птица!
26.10.15
Дрифт
когда строка войдет
в вираж,
словно в крутой
и жаркий раж,
возможен даже жесткий
дрифт
у наиболее рисковых
рифм,
но ни заносы, ни
носы,
что в шоке воротят
ослы,
не в силах повлиять
на путь
живой, блестящий, точно
ртуть!
За поворотом – по
прямой –
педаль на газ – и Бог
с тобой!
Куда он может привести
Вестимо, к свету
впереди!
28.10.15
Сенека
по крайней мере, не сейчас,
не в данную минуту…
вместо надежды – получить отказ
в законном праве на цикуту…
и кто же отказал?! Я сам!
Себе! И в чем же смысл! Исход един,
когда уже слышны за дверью
шаги убийц…
Да, грех, но перед собой!
Еще сомнительней финал – дождаться,
когда на память вечную
завяжут узелок петлей удавки,
или познать, насколько лживо жало
холодного и скользкого
кинжала…
Это «открытие» мне там, боюсь,
не пригодится…
С Нерона станется, хоть и не этому
его учил…
Уж лучше добровольно…
Пока еще есть силы…
Не дожидаясь, когда необратимо
в немощь вгонят
палачи
и…
29.10.15
Уж (Фелиции)
взять сломанную ветку
на поруки,
вернуть ей жизнь простым
ножом:
сначала сделать мелкие
зарубки,
назвать, конечно, не ежом,
– ужом,
нарисовать, чтоб видела,
глаза,
добавить желтых звонких
звуков,
чтобы не спутали
с гадюкой…
И где она? Гляди – уж
уползла!
29.10.15