Выход на орбиту
Шрифт:
— ЮнМи-сии, — поправляю с самой милой улыбкой. — Можно, госпожа Агдан.
Профессор выпучивает глаза.
— Сколько у вас человек в подчинении, госуним? Четверо? Пятеро? Студентов считать не будем, даже если учесть, то несколько десятков. У меня стремительно растущая компания с числом сотрудников около тысячи. И это не я просилась в ваш университет, это ваш ректор уговаривал меня учиться у вас.
Хоть и нет у меня соответствующего органа, но меряюсь. И не хочется, а надо. Про стремительно растущую компанию тоже правда. Сейчас идёт работа по организации собственного банка, мои
Профессор думает. Что-то долго ты голову ломаешь, тоже мне интеллектуал!
— Хорошо, госпожа Агдан. Но вынужден настаивать на своей просьбе. Почему кафедры других языков, — это он про конкуриующие кафедры английского, французского, японского и испанского языков говорит, — имеют ваши песни, стихи и музыку, а у нас ничего нет? Чем мы хуже?
— Вы ничем не хуже, просто так получилось, — кажется, я нахожу непробиваемую отговорку. Пока он обдумывал соотношение наших статусов, я тоже время даром не теряла. Парень не промах, придумал загрузить меня по полной. Кафедра английского принимает мои англоязычные песни, как самостоятельные, оригинальные и общепризнанные лингвистические работы в зачёт, вот и ему хочется. Но нарисовать и продвинуть песни, — а из-за одной и мараться не стоит, — это крупный бизнес-проект сроком от полугода до года. Никак не меньше. А там тут же в очередь встанут «итальянцы» и «русские», «испанцы» заноют: де, одной «Порке те вас» мало. И что? Три-четыре года мне на них горбатиться? А рожа не треснет?
— Просто так получилось, госуним. Международный музыкальный бизнес велик и сложен. Европейский, как и весь мировой, рынок поделён крупными лейблами. Там сложнейшая система договоров, контрактов, устных договорённостей.
— Это вы к чему, госпожа Агдан? — с непреклонной вежливостью вопрошает профессор БинСук.
— К тому, что по договорённости с «Sony music» я в ближайшие три года на европейский рынок не суюсь. Попробуйте сначала уговорить Икуту-сана, чтобы я вдруг бросилась писать песни на немецком языке. Сразу предупреждаю, что это бесполезно. Он связан соглашениями с европейскими партнёрами и нарушать их ради вашей кафедры…
Подвешиваю многозначительную паузу. На самом деле, блефую. Ничего такого нет. Предложи я сейчас мистеру Икуте пакет песен на любом языке, он радостно вцепится, как щенок в мелькающую перед мордой тряпку.
— Не понимаю… — начинает профессор.
— И понимать не надо, госуним, — перебиваю бесцеремонно. — Это сложный и тяжёлый бизнес с многомилиардными оборотами и плясать под вашу дудку он не станет.
Чтоб ты провалился со своими аппетитами! Прячу злобу под милой улыбкой, унося по-быстрому ноги. Лингвистический реферат он всё-таки на меня повесил. Причём с такими требованиями, что на диплом потянет. С трудом удерживаюсь, чтобы дверью не хлопнуть. Да и доводчик ломать не с руки.
Окончание подглавы.
Глава 7.2
Чат «Цунами», сборище антифанов Агдан. Портал OhmyNews, ночь и утро 13 августа.
Споры продолжаются.
[**S] — Щибаль! Народ не может быть ни в чём виноват!
[**2] — Может! Народ всё может! Кх-кх-кх…
[***] — Агдан лихая стрелочница. Хоп! И теперь не чеболи, а мы виноваты.
[***] — Как будто мы запрещаем женщинам рожать…
[**2] — Айдолам запрещаете. Даже не рожать, а на свидания ходить.
[***] — Их всего несколько сотен.
[**2] — И несколько миллионов дурочек, которые мечтают о мальчиках с экрана и не обращают внимания на ребят вокруг.
[**S] — Про дурачков забыл упомянуть. Которые только и смотрят на свою Агдан и не обращают внимания на обычных девчонок вокруг.
[***] — Холь! Врежь ему ещё!
[***] — Агдан сказала, что она сама почти чеболь, вот и защищает своих.
[***] — Только они её своей не считают, кхе-кхе. Даже свёкр не признаёт.
[**2] — Девушки! А кто хотел бы в компании Агдан работать? Признавайтесь! Замуж выходить можно, рожать можно, никто за это не уволит, рабочее место сохранят, и даже пособие будут платить.
(Следующее сообщение появляется только через двадцать минут)
[***] — Я бы не стал в компании Агдан работать. У меня и так работа хорошая.
[***] — И пособие по родам обещают платить, кх-кх-кх?
[**2] — У вас там что, умеют делать так, чтобы мужчины рожали?:-)))) Интересно, как? Так же, как женщин?
[***] — Щибаль! Ни капли не остроумно!
[**2] — Первый начал так острить.
[***] — К Агдан не пробьёшься… вон у неё какие работают.
[***] — Интересно, а сама-то Агдан будет рожать или нет?
[***] — Она сказала, что лет в двадцать пять родит.
[**S] — Врёт! Не будет она рожать.
(в чате в списке присутствующих в низу экрана появляется новый юзер с откровенным ником «Агдан»)
13 августа, суббота, время 08:15.
Агентство «Music Modern», кабинет Агдан.
Отслеживаю антифанатский чат уже минут двадцать и решаю вмешаться. На минутку. По клавиатуре летают пальцы…
[Agdan] — Первого ребёнка рожу через шесть-семь лет. Планирую иметь двоих детей. Может и больше, но не уверена. Хотелось бы мальчика и девочку. Вы, как хотите, а у нас в семье коэффициент рождаемости будет не менее двух.
(компьютер Агдан издаёт звуковой сигнал, сопровождающий закрытие аккаунта)
(чат потрясёно молчит минут пять)
[**2] — Дебак! Гордитесь, сама Агдан до вас снизошла.
[***] — Двое это мало. Такие красивые должны как можно больше рожать.
[**2] — Она тебе что, муравьиная матка?
[**S] — А ты уверена, что это у неё природная красота? Да она из пластической хирургии не вылезает.
[**2] — Глупости. Агдан только недавно перестала расти. И внешность менялась из-за повышенного гормонального фона, как меняется у всех подростков. Так что она могла обратиться к пластическим хирургам только в последние три-четыре месяца. Но в это время изменений в её внешности не было.