Выкуп
Шрифт:
Но это было позже, тогда же, в лагере, он целыми днями только и ждал, когда придёт время пробраться на поляну. Сначала они изображали и придумывали истории только об индейцах, но незаметно переключились и на пиратов, и на путешественников. Аринка успела за свои десять лет прочитать уйму книг, она рассказывала им и первая начинала сочинять, давая направление их фантазиям. Она же всегда чётко следила за временем, иногда прерывая ребят на самом интересном и заставляя расходиться. Но благодаря этому, об их полянке и об их племени никто в лагере так и не узнал. Когда же «делавары» встречались просто так, на территории лагеря – в столовой или на пионерской линейке, они друг друга не узнавали, но делали незаметный таинственный знак приветствия, понятный только им.
Время лагерной смены пролетело мгновенно. Перед отъездом из лагеря ребята последний раз собрались на поляне. Арина принесла лист бумаги, и они вместе сочинили
Больше он никогда не видел Аринку Антонову. Хотя она и жила в его районе, но училась в другой школе. Он очень хотел найти её, рассказать, какие книги уже прочёл. Но мальчишке не так просто прийти в незнакомую школу и начать расспрашивать – где здесь учится такая-то девчонка! Он никак не мог заставить себя это сделать, а когда нашёлся у него приятель из той школы, выяснилось, что Аринка уже там не учится. Её семья получила квартиру в новом микрорайоне, переехала туда, и девочка перешла в другую школу. В большом городе люди могут жить всю жизнь и никогда не встретиться. Так и Саша Соколин не встречал Арину Антонову много лет. И вот, выслеживая парня, которого ему предстояло покалечить, он вдруг увидел рядом с ним эту девочку. Девушку…
Глава 28
Бампер ясно сознавал – не будь в детстве той встречи с Ариной и тех трёх недель в племени делаваров, он бы никогда не пристрастился к чтению. Его разум остался бы тупым, неразвитым, а речь – пересыпанная нецензурщиной и словами-паразитами. Среди его приятелей таких было большинство. Да и физически, скорее всего, он тоже не развился бы – всё связано между собой: пил бы, курил, стал бы нюхать какую-нибудь гадость, а то и колоться. Тогда же, вернувшись из пионерского лагеря, он сразу записался в районную детскую библиотеку и стал читать книги Фенимора Купера. Сначала «Последнего из могикан», а потом и все остальные о Натти Бампо. Многое было ему знакомо по рассказам Аринки, и это радовало его, словно встреча со старыми друзьями. Вообще, чтение оказалось интереснейшим занятием! Он полюбил Майн Рида и Брета Гарта, Густава Эмара и Джозефа Конрада, Джеймса Кервуда и Джека Лондона, Дюма и Жюля Верна, Стивенсона и Сабатини… Путешествия, приключения, интриги, дальние страны, сражения на суше и на море. Родители не могли заставить его оторваться от книги и пойти спать, но всё равно радовались – так разительно Саша изменился. Он стал заметно лучше учиться, особенно по истории и географии: знания, почерпнутые из книг, стимулировали его желание узнавать больше. Потом, незаметно, он перешёл на фантастику, ту, в которой космические первопроходцы осваивали далёкие планеты. Но книги Купера всё равно оставались для него самыми любимыми, а Натти Бампо – Соколиный Глаз, – лучшим героем. Ему хотелось не только читать о нём – во всём подражать. Это желание оказалось таким сильным, что Сашка, почти сразу после возвращения из лагеря, стал ходить по спортивным клубам и секциям. Он записался на борьбу самбо и на спортивное ориентирование, на лёгкую атлетику и стрельбу из спортивного оружия. Энергии в нём было хоть отбавляй, стремления стать во всём лучшим – через край! А ещё, как выяснилось, был он самолюбив и упорен. К тому времени, когда его призвали в армию, он был мастером спорта по стрельбе и самбо, кандидатом в мастера по плаванью, бегу, ориентированию.
В военкомате майор, возглавляющий призывную комиссию, долго перелистывал документы Соколина, давал их смотреть другим офицерам. Потом сказал:
– Ты, парень, уникум! Мы тут только и видим хлюпиков, не умеющих и двух раз от пола отжаться… Выбирай, где хочешь служить?
– В десант! – тут же ответил Сашка.
Служить ему было не просто легко. Физическим нагрузкам он только радовался, дисциплине подчинялся с удовольствием, а во всех видах боевых искусств старался быть лучшим. И у него получалось. Где только не отрабатывали своё мастерство десантники! Прыгали с парашютом в херсонских степях, проводили лыжные марш-броски по Карелии, пробирались в многодневном разведовательном рейде по забайкальской тайге. Для Сашки Соколина всё это было настоящим приключением, и он часто вспоминал Аринку-Чингачгука, думал: «Вот бы написать ей, рассказать!» Но он не думал о ней, как о девушке, с которой хотел бы переписываться. Хоть он и не видел её несколько лет, но, как и в детстве, прекрасно понимал: Арина Антонова – девушка не для него. Она – лучший друг, она открыла ему глаза на мир, для неё он готов на всё! Это не была влюблённость, это было преклонение…
Авторитетом Соколин
– Ты, Соколин, переходишь под моё начало, – сказал коротко. – Не пожалеешь.
Рота Протасова называлась «пластуны». Сашка узнал, что были такие особые пехотные части в дореволюционном Кубанском и Черноморском казачьем войске – несли сторожевую и разведывательную службу. Непревзойдённо владели и холодным, и огнестрельным оружием, русским рукопашным боем, устройством ловушек, засад, а маскировались так, что становились просто невидимками! Вообщем, если свести японского ниндзю и пластуна, ещё неизвестно – кто кого… Потом пластунское военное искусство было позабыто и чуть ли не загублено. Однако в Великую Отечественную пластунские отряды, хоть и немного, но возродили. И вновь забыли, потому что начался бум на восточные единоборства – каратэ, джиу-джитсу, тоеквандо и тому подобное. А вот у капитана Протасова родовые корни шли от кубанских казаков, и пластунские секреты передавались по мужской линии – от отца сыну. Он, став профессиональным военным, решил набрать специальную роту и воспитывать пластунов. Сам отбирал подходящих ребят.
Именно тогда и появилось у Сашки прозвище «Бампер». У каждого пластуна были свои позывные для сеансов радиосвязи. Ребята придумывали себе звучные прозвища – Ягуар, Гром, Кентавр… Сашке очень хотелось назваться Соколиным Глазом, но он постеснялся и сказал, чтобы его звали «Бампо». Но ребята очень скоро это необычное слово переделали по-своему – в понятное и привычное «Бампер»…
Мысли о продолжении учёбы Бамперу в голову не приходили. Он для себя давно решил: если читать книжки, то и без всяких институтов можно всему научиться и всё узнать. Не просиживать время на каких-то лекциях, а ездить по свету, смотреть на всё своими глазами надо! А значит, зарабатывать большие бабки! Он не сомневался: с его уникальными навыками заработать он сможет. Но, оказалось, что в армии он несколько оторвался от реальной жизни. Призывался он ещё в Советском Союзе, демобилизовался в другую страну. И в этой стране одни люди нищали, другие гребли деньги и жирели на них. Он не ошибся в одном – его способности не остались незамеченными. И очень скоро его пригрели третьи – те, кто отбирал деньги у жиреющих. Но эти люди не были «робинами гудами», бедным деньги не отдавали. И даже тем, кто работал на них – таким, как Бампер, – не были склонны отсчитывать валюту без счёта. Так что мечты о кругосветных путешествиях пришлось отложить.
Однажды Бампер ещё с тремя парнями из группы Макса поехал за город – нужно было двое суток поохранять виллу одного заказчика. Для чего, от кого – они не знали. У хозяина виллы была своя охрана, они же должны были обеспечить незаметную наружную слежку: возможно, хозяин не доверял кому-то из своих охранников. Когда подъезжали к месту, у Бампера сжалось сердце: это была территория бывшего пионерского лагеря! Под виллу переделали столовую – красивое двухэтажное здание постройки пятидесятых годов, с колоннами, большой верандой и широкой мраморной лестницей. Деревянные корпуса, в которых когда-то размещались старшие отряды, тоже обновили, отстроили, а два каменных корпуса ещё не трогали, но около них уже готовилась стройплощадка. Бампер понял – их нынешний заказчик скупил весь лагерь и теперь переделывает его в собственное имение. От тоски и злости он сжал зубы так, что самому стало больно: он ведь с того самого лета не был здесь, не видел! И вот…
Однако он быстро распределил парней со всех сторон капитального забора, окружающего бывший лагерь, сам себе взял ту сторону, куда выходили хозяйственные постройки… Он сразу увидел заросший бурьяном ров и толстый сучковатый ствол дерева. Прошло почти восемь лет, а вот же, лежит всё так же! На минуту остановился перед кустами – давно так его ничто не волновало! Потом раздвинул ветви и очутился на поляне… Она была такая, как и раньше – маленькая, уютная, таинственная. Сашка Соколин сел на траву, посидел немного, закрыв глаза. А потом вскочил и быстро полез на дерево: вот и дупло, неужели?.. Да! Рука нащупала стекло бутылки, он вытащил её и увидел: пробка плотно заткнута, в середине видна свёрнутая трубочкой бумага.
Аккуратно, подцепив веточкой, он достал лист и прочитал клятву, которую, впрочем, помнил наизусть. А потом долго смотрел на подписи и отпечатки пальцев – уже не красные, а коричневые. Вот это – Быстроногий Олень, это – Мудрый Бобр, это – он сам, Соколиный Глаз, а это – Аринка-Чингачгук… Немного кружилась голова, как от лёгкого опьянения, сквозь уже редкую листву солнце слепило глаза, было печально и радостно… Но уже через несколько минут Бампер вновь закупорил лист в бутылке, опустил её в дупло, забросал мхом и сухими листьями, и пошёл охранять владельца всего того, что раньше принадлежало и ему.