Вымпел мертвых. Балтийские кондотьеры
Шрифт:
Выдавшееся свободное время Иван потратил на составление отчета, что должен был лечь на стол императора, и написание дневника будущего. За пару дней натренировавшись орудовать пером и при этом не ставить особо много клякс, Иван с головой ушел в свой труд и прерывался только на еду да дела по дому, требовавшие грубой мужской силы. Мария Алексеевна, привыкшая за долгие годы проводить время в одиночестве, не мешала Ивану в написании его трудов и лишь изредка журила, если тот засиживался допоздна.
Иениш появился только в первых числах ноября. По его внешнему виду было видно,
– Добрый день, Иван Иванович. Прошу прощения, что не появлялся ранее. Но, к сожалению, я не имел ни малейшей возможности вырваться из столицы, – поздоровался с открывшим дверь Иваном Иениш.
– И вам здравствовать, Виктор Христианович. Можете не утруждать себя объяснениями. Газеты я читал каждый день, так что в курсе событий. И скажу честно, вы счастливчик. В иные времена за подобное расстреливали. Да вы проходите, чего в дверях стоять.
– Умеете вы, Иван Иванович, человека поддержать, – грустно усмехнулся Иениш и, закрыв за собой дверь, принялся снимать пальто. – А что, в ваши времена и правда за такое расстреливали?
– В мое уже нет. Срок дать могли, это да. А вот во времена моего деда – легко. И за меньшее расстреливали.
– Суровые, видать, были времена, – покачал головой Иениш.
– Не то слово!
– Расскажете?
– Нет. Лучше налью вам чаю. Самовар как раз подоспел. Мария Алексеевна вышла погулять с Петей и прикупить свежей выпечки, а я над ним священнодействовал.
– Чай будет весьма кстати. А то погода теплом не радует, – устроившись на старом скрипучем стуле и сделав первый глоток из поданной чашки, Иениш осмотрелся в комнате. – А вы как здесь поживаете? Не скучали?
– Мне скучать было некогда, – пожал плечами Иван, – Творил! Можно так сказать. А вот Марии Алексеевне пришлось убивать время изучением добытых нами с глубин Балтики фарфоровых изделий, параллельно уберегая их от шаловливых ручонок вашего младшего сына. Полагаю, что теперь она знает каждую трещинку и завитушку на их узорах. Что же вы так, Виктор Христианович? Почему не позволили вернуться супруге в Санкт-Петербург? Тем более у вас там еще два сына без присмотра!
– Не беспокойтесь, Иван Иванович. В кадетском корпусе им ни скучать, ни пропасть не позволят, так что родительский пригляд не особо нужен. К тому же будь моя супруга дома, она лишь сильнее волновалась бы, видя меня ежедневно в подобном состоянии. Оттого я и телеграммы всего пару раз присылал. Незачем ей лишний раз нервы портить.
– Ну, теперь-то вы вольны распоряжаться своим временем, и я бы посоветовал провести его с семьей, дабы нагнать упущенное за долгие годы службы. Надеюсь, ваши дела позволят вам подобное времяпрепровождение?
– Благодарю, дела, с учетом всего случившегося, весьма неплохи. Пусть и списали, но очередное звание и полную пенсию дали. Так что позаботиться о семье я смогу. А что касается моего будущего времяпрепровождения, то кому как не вам лучше об этом знать?
– А мне-то откуда знать? – удивился Иван. – Я не пророк. Будущее людей не вижу. Тем более что в моей истории вы пропали вместе со своим кораблем.
– В таком случае, может, подскажете, к чему мне теперь стремиться? Куда направлять свои силы? Все же кто как не вы, обладатель сакральных знаний, может дать дельный совет?
– Что же, возвращаясь к нашему давнему разговору… То, что вы выжили, естественно, не сильно повлияет на скорое будущее в масштабе всего мира. Но, к примеру, уже лет через десять выживший артиллерист с «Русалки» сможет удачно поразить корабль противника и тем самым поспособствовать его уничтожению. Уничтоженный корабль противника позволит одержать верх в битве. Выигранная битва позволит изменить ход войны. И так далее и тому подобное. И уже через полвека будущее может стать полностью отличным от того, что известно мне. Это как концентрические круги на воде от брошенного камешка. Первая волна в первый миг своего существования вполне скромная и простирается на небольшую площадь, но за ней следует вторая, третья, четвертая. И в тот момент, как образуются последующие волны, первая распространяется уже на куда большую площадь. Вот и в нашем случае вполне возможно подобное воздействие на развитие истории.
– Если смотреть с такой стороны, то все ваши знания о будущем и в самом деле более не смогут быть неизменными. Вы поэтому не желали знакомить нас с подобной информацией?
– В том числе.
– А если бы вас попросил рассказать о будущем государь император? – глядя прямо в глаза собеседника, поинтересовался Иениш.
– Лично?
– Да.
– Я бы ни в коем случае не стал бы давать ему советы, как следует поступать. Информацию бы предоставил, это да, а вот советы оставил бы при себе.
– Отчего же так?
– Это ваше время, Виктор Христианович. Это его страна. Императора с малых лет учили управлять огромным государством в современных условиях. Как, по-вашему, что может насоветовать такому человеку обычный приказчик, пусть и из будущего? Да я ведь не разбираюсь даже в самых простых житейских вещах, которые для вас являются привычными! Поэтому я все же предпочел бы отделаться докладом о кознях англичан и прочих союзничков. Но, как я понимаю, подобный доклад возможно передать исключительно из рук в руки.
– Вы совершенно правы. К сожалению, мне не удалось добиться аудиенции у его императорского величества. Мою персону не желают видеть в ближайшее время. Но если бы мне удалось?
– Хм. В таком случае мне было бы что предложить почитать Александру III. Вот только современная мне орфография весьма отличается от принятой в настоящее время. Может ли это быть проблемой?
– У вас в будущем изменился язык? – уточнил слегка удивившийся Иениш.
– Скажем так, упростился. Были упразднены лишние буквы из алфавита. Изменились правила построения предложений. Так что там все понятно, просто поначалу будет непривычно и покажется безграмотным. Мне ведь тоже сперва оказалось тяжеловато читать газеты. Но ничего, привык. Если желаете, могу дать вам ознакомиться с рядом записей.