Вынужденная мера
Шрифт:
Кабинет у Питера оказался совсем крошечный. Сидевшая за столом девушка в белом халате печатала какое-то письмо. Она была очень хороша собой. Про таких говорят: броская. Впрочем, едва ли Питер Рэндэлл нанял бы невзрачную секретаршу.
– Чем могу быть полезна? – с легким акцентом спросила она меня.
– Я ищу доктора Рэндэлла.
– Он вас ждет?
– Не знаю. Я звонил, но ему могли и не передать мое сообщение.
Окинув меня взглядом, девушка, вероятно, решила, что я – врач из клиники. В её взоре сквозило презрение истинного исследователя к жалкому лекарю. Считается, что клиницисты
– Идемте, – девица встала и зашагала по коридору. У неё на ногах были деревянные башмаки, увидев которые, я догадался, откуда в её речи этот причудливый акцент. Я шел за девушкой, разглядывал её попку и думал, что лучше бы на ней не было халата.
– Доктор вот-вот начнет новый цикл инкубации, – оглянувшись, сообщила мне секретарша. – И будет очень занят.
– Я могу подождать.
Мы вошли в лабораторию. Она располагалась в угловой комнате, окна выходили на автостоянку, где уже почти не осталось машин.
Рэндэлл стоял у стола, склонившись над белой крысой. При нашем появлении он поднял голову и сказал:
– А, Бриджит, вы как раз вовремя.
Потом Питер заметил меня.
– Так-так, и кто это к нам пожаловал?
– Меня зовут Берри, – начал я. – Мы…
– Да, да, конечно, я вас прекрасно помню, – бросив крысу на стол, Питер пожал мне руку. Крыса кинулась прочь, но остановилась на краю стола и принялась принюхиваться, глядя вниз.
– Джон, кажется, – продолжал Рэндэлл. – Да, мы встречались. – Он снова схватил крысу и усмехнулся. – Кстати, мне только что звонил брат, предупреждал, что вы можете нагрянуть. Похоже, вы его завели. Если мне не изменяет память, он назвал вас сопливым нюхачом.
Наверное, такое определение показалось Питеру очень забавным. Он снова расхохотался и добавил:
– Вот так-то. Не будете докучать его благоверной. Кажется, вы изрядно расстроили её.
– Очень сожалею.
– И зря, – весело сказал Питер и, повернувшись к Бриджит, попросил: – Пригласите, пожалуйста, остальных. Пора начинать.
Бриджит наморщила носик, и Питер подмигнул ей. Как только девушка вышла, он доверительно сообщил мне:
– Прелестное создание. И очень помогает мне сохранять форму.
– Вот как?
– Да, – он похлопал себя по толстому пузу. – Уж больно легкая нынче жизнь. Современные удобства – коварная западня. Из-за них слабеют глазные мышцы, и повинно в этом телевидение. Мы пялимся на экран, и глазным яблокам не хватает движения. В итоге падает зрение, а это уже трагедия. Но Бриджит – прекрасное средство профилактики такого рода недугов. – Питер блаженно вздохнул. – Однако чем могу служить? Ума не приложу, с какой стати вы решили навестить меня. Вот если бы вы пришли к Бриджит, тогда понятно. Но я-то вам зачем?
– Затем, что вы были лечащим врачом Карен, – ответил я.
– Совершенно верно, совершенно верно. – Питер схватил крысу и посадил её в крошечную клетку, после чего оглядел ряд клеток побольше в поисках другого подопытного животного. – Чертовы девицы. Сколько раз говорил им, что
– С горем пополам.
– Не согласитесь помочь? Уж больно я не люблю убивать животных.
– Нет, благодарю покорно.
Питер вздохнул.
– Так я и думал. Ну что ж, поговорим о Карен. Да, я был её лечащим врачом. Что вы хотите от меня услышать?
Похоже, он не собирался ничего скрывать и враждовать со мной.
– Не обращалась ли она к вам в середине лета в связи с каким-нибудь несчастным случаем?
– Несчастным случаем? Нет.
Открылась дверь, и вошли лаборантки во главе с Бриджит. Все были хороши, как на подбор. Не знаю уж, случайно так получилось или нет, но одна из них была блондинкой, другая брюнеткой, а третья – рыжей. Они выстроились перед Питером, и он по очереди оделил каждую отеческой улыбкой, как будто готовился к раздаче подарков.
– Сегодня у нас шесть штук, – объявил он. – Потом можете отправляться по домам. Инструменты для препарирования готовы?
– Да, – доложила Бриджит, указывая на длинный стол, возле которого стояли три кресла. Перед каждым лежали пробковая подушка с булавками, пинцет и скальпель, стоял лоток со льдом.
– Как там мешалка?
– Все готово, – ответила другая лаборантка.
– Хорошо, тогда приступим, – распорядился Питер.
Девушки расселись за столом, Рэндэлл повернулся ко мне.
– Наверное, придется самому, – объявил он. – Ненавижу это дело. Когда-нибудь я начну так жалеть зверюшек, что у меня задрожат руки, и я отхвачу себе пальцы, пытаясь обезглавить очередную крысу.
– Чем вы их приканчиваете?
– О, это долгая история, – Питер усмехнулся. – Перед вами – сердобольный крысоубийца, истинный знаток. Я уже все перепробовал – хлороформом усыплял, шеи сворачивал, душил. Применял даже ту маленькую гильотину, которая так нравится британцам. Приятель прислал из Лондона. Говорил, надежная, но оказалось, что механизм забивается шерстью. Поэтому я решил вернуться к древнему способу, – он взял крысу и принялся задумчиво разглядывать её. – Мясницкий резак.
– Вы шутите.
– Я понимаю, что это звучит мерзко. И выглядит не лучше. Но более надежного способа не существует. Дело в том, что их надо рассекать как можно быстрее. Это – одно из условий, обеспечивающих успех опыта.
Питер понес крысу к раковине, возле которой стояла здоровенная колода. Привязав к ней крысу, он положил в раковину парафиновую подушку, затем подошел к шкафу и достал тяжелый мясницкий секач с коротким лезвием и крепкой деревянной рукояткой.
– Эти штуковины продаются на складах химических реактивов, – сообщил мне Питер. – Но они то и дело тупятся: слишком мягкая сталь. Поэтому я купил старый нож у одного мясника, и он оказался превосходного качества.