Выпуск II. Том 8
Шрифт:
— Вы хотите сказать, — поинтересовался сэр Джозеф, — что не знаете, кто это делает?
— Пока нет, — сказал Пуаро. — У меня есть некоторые идеи. Чтобы их реализовать, потребуется еще несколько дней.
Сэр Джозеф с любопытством посмотрел на Пуаро.
— Хорошая работа, — сказал он. — Когда у вас будет что-либо конкретное мне доложить…
— Я представлю вам отчет, — сказал Пуаро, — через несколько дней. — И добавил: — В этом же кабинете.
— Если вам удастся докопаться до самой сути, — сказал сэр Джозеф, — и выявить преступника, вы покажете прекрасный образец искусства расследования преступлений.
— Эркюль
Сэр Джозеф посмотрел на Пуаро и выразительно хмыкнул.
— Уверены в себе, не правда ли? — сказал он.
— На это есть причины, — спокойно и уверенно сказал Пуаро.
— Ну хорошо. — Сэр Джозеф откинулся на спинку стула. — Но вы знаете, господин Пуаро, гордыня до добра не доводит.
VI
Сидя возле электрообогревателя (больше всего Пуаро был пленен его геометрической формой), он инструктировал своего слугу и доверенного помощника.
— Все поняли, Джордж? — спросил Пуаро.
— Абсолютно все, сэр, — ответил Джордж.
— Скорее всего это небольшая квартира или маленький домик, — продолжал Пуаро. — И находится в определенном квадрате: к югу от кенсингтонского парка, к востоку от кенсингтонской церкви, к западу от Найтбридж-Баракс и к северу от Фулхем-роуд.
— Я все понял, сэр, — сказал Джордж.
— Прелюбопытнейшее дело, — продолжал размышлять Пуаро. — Чувствуется большой организаторский талант. И что более всего удивляет в этом деле — присутствие невидимой звезды представления — самого Немейского льва, если можно так выразиться. Да, небольшое, но очень интересное дело. Мне бы, правда, следовало проникнуться большей симпатией к своему клиенту, но уж больно здорово он напоминает мне мыльного фабриканта из Льежа, который отравил свою жену, чтобы жениться на секретарше-блондинке. Одно из успешных дел моей молодости…
— Ох уж эти блондинки, сэр, — сказал Джордж. — От них всегда одни неприятности.
VII
Через три дня Джордж положил на стол хозяину листок бумаги.
— Вот адрес, сэр, — доложил он.
— Отлично сработано, Джордж, — похвалил Пуаро. — А какой день недели?
— Четверг, сэр, — ответил Джордж.
— Четверг, — повторил Пуаро. — А какой день у нас сегодня? К счастью, кажется, четверг. Нужно поторопиться.
Через двадцать минут Пуаро уже поднимался по лестнице одного из небольших домов, расположенных в маленьком переулке. Переулок выходил на широкую улицу с многоэтажными фешенебельными домами.
Квартира десять дома номер десять по улице Росхолм-Мэншнс находилась на последнем, третьем этаже, и дом не имел лифта. Пуаро с трудом поднялся по узкой, напоминавшей штопор лестнице.
На верхней площадке перед дверью квартиры десять он остановился, чтобы перевести дыхание. Из-за двери доносился собачий лай.
Пуаро покачал головой и, слегка улыбнувшись, нажал кнопку звонка.
Снова раздался лай, послышались шаги, дверь отворилась, и… появившаяся в дверях мисс Карнаби отпрянула назад, схватившись за сердце.
Вы позволите мне войти? — сказал Пуаро и вошел, не дождавшись ответа.
Увидев, что дверь в комнату направо открыта, Пуаро проследовал туда. Мисс Карнаби словно во сне последовала за ним.
Комната оказалась очень маленькой,
— Ага, — сказал Пуаро. — А вот и главное действующее лицо нашего спектакля. Приветствую тебя, мой маленький друг.
Он наклонился’ протянул руку. Песик обнюхал ее, его умные глазки уставились на непрошеного гостя.
— Вы все знаете? — слабым голосом спросила мисс Карнаби.
— Да, — ответил Пуаро. — Я знаю все. — Он посмотрел на женщину, лежавшую на софе. — Это ваша сестра?
— Да, — ответила Эми Карнаби и автоматически его представила: — Эмилия, это… это господин Пуаро.
— О!.. — только и смогла произнести Эмилия Карнаби.
— Август… — позвала Эми.
Пекинес посмотрел в ее сторону, завилял хвостом, потом посмотрел опять на Пуаро и опять завилял хвостом.
Пуаро бережно взял пекинеса на руки, сел и посадил его к себе на колени.
— Итак, — сказал Пуаро, — я поймал Немейского льва. Моя задача выполнена.
— Вы действительно все знаете? — спросила Эми прерывающимся голосом.
— Думаю, что все, — сказал Пуаро. — Вы организовали этот бизнес, где главным действующим лицом был Август. Вы взяли собаку своей хозяйки, привели ее сюда, а на прогулку вышли с Августом. Парковый служитель видел вас, как обычно, с собакой. Если бы мы нашли пято с ребенком, она бы тоже подтвердила, что, когда вы с ней разговаривали, собака была с вами. Затем, во время разговора, вы обрезали поводок, и Август, которого вы тренировали для этого, убежал домой. Через несколько минут вы подняли шум, что у вас украли собаку.
Последовала пауза. Затем мисс Эми Карнаби взяла себя в руки.
— Да, — сказала она. — Все это правда. Мне… нечего сказать.
Ее больная сестра на софе начала тихо плакать.
— Совсем нечего сказать, мадемуазель? — спросил Пуаро.
— Нечего, — повторила Эми Карнаби. — Я — преступница, и меня поймали.
— Вам действительно нечего сказать, мисс Карнаби, — вновь спросил Пуаро, — в свое оправдание?
Бледные щеки Эми Карнаби вдруг покрыл румянец.
— Я… Я не раскаиваюсь в том, что я совершила, — начала она. — Думаю, что вы добрый человек, господин Пуаро, и, возможно, сумеете меня понять. Видите ли, дело в том, что мне надоело жить в вечном страхе.
— В страхе? — удивился Пуаро.
— Да, в страхе, — повторила она. — Мужчине это трудно понять. Видите ли, господин Пуаро, я совсем не такая уж умная, у меня нет образования. Чем старше я становлюсь, тем больше меня пугают мысли о будущем. У меня нет сбережений, так кто же позаботится о нас с сестрой на старости лет? И по мере того как я становлюсь старше, находится все меньше людей, нуждающихся в моих услугах: все хотят работников помоложе и попроворнее. Я… Я знаю многих женщин, подобных мне. Никому они не нужны, живут, как правило, в одной комнате, вроде нашей, и у них нечем разжечь огонь и нет еды, а иногда даже нет денег, чтобы заплатить за комнату. Конечно, есть специальные заведения… но не так-то легко попасть туда, особенно если у тебя нет влиятельных друзей, а у меня их нет. И потому, господин Пуаро, впереди нет ничего, кроме смертельного страха.