Высокие ставки. Рефлекс змеи. Банкир

Фрэнсис Дик

— Чего? — обернулся к нему Джоди.

— Он отсюда не уйдет.

— Как же ты его остановишь?

Никто ему не ответил. И мне тоже. Я успел сделать еще два шага к выходу, когда здоровый мужик, ничего не сказав, начал действовать. Тяжеленный кулак в перчатке врезался мне под ребра. Удар был короткий, но очень умелый. Я выдохнул весь воздух, что был у меня в легких, куда быстрее, чем это предусмотрено природой, а вздохнуть оказалось уже весьма затруднительно.

Если не считать ребяческих драк в школе, мне никогда не приходилось

всерьез защищать себя. И учиться было уже некогда. Я ткнул локтем в лицо Джоди, пнул Дженсера Мэйза в живот и рванулся к двери.

Но здоровяк в шапке и темных очках понимал в драках куда больше моего. Он был на пару дюймов выше меня и фунтов на тридцать тяжелее. К тому же я подогрел его энтузиазм. Я крепко врезал ему между носом и ртом. Взамен получил пару крепких тумаков напротив сердца. К свободе я не продвинулся ни на шаг.

Джоди и Дженсер Мэйз очнулись после моего первого натиска, схватили меня за руки и повисли на мне, как пиявки, всем своим весом Я пошатнулся. Здоровяк примерил дистанцию и прицелился мне в челюсть. Мне вовремя удалось отдернуть голову, и перчатка только ожгла мне щеку. За первым ударом тут же последовал второй, другой рукой, и этот кулак попал в цель. Денник вокруг меня завертелся, Дженсер Мэйз и Джоди внезапно отпустили меня, я упал и крепко приложился головой о железные ясли.

В результате я провалился в никуда.

Наверно, это похоже на смерть.

Глава 6

Сознание вернулось ко мне размытым пятном. Я ничего не мог разглядеть как следует. Зрение не фокусировалось. До меня доносились странные звуки. Я не мог управлять своим телом — ни ногой шевельнуть, ни голову приподнять. Язык не ворочался. Голова шла кругом. Все смутно, как в тумане.

— Пьяный, — отчетливо произнес кто-то. Слово было бессмысленным. Это же не я пьяный.

— Он не может шевельнуться.

Земля была мокрая. Блестящая. Слепила глаза. Я сидел на земле, обмякший, как мешок, прислонившись спиной к чему-то твердому. Прикрыл глаза, защищаясь от мелкой мороси, но от этого голова закружилась еще хуже. Я почувствовал, что падаю. Ударился головой. Упал щекой и носом в сырое Я лежал на жесткой сырой земле. Слышался шум — как дождь.

— Вот развлекуха, блин! — сказал кто-то рядом.

— Ладно, понесли.

Сильные руки подхватили меня под мышки и взяли за ноги. Я не мог сопротивляться. И вообще не понимал, где я и что происходит.

Мне смутно казалось, что я на заднем сиденье машины. Я чувствовал запах обивки. Я лежал носом в сиденье. Кто-то рядом очень громко сопел. Почти храпел. Кто-то что-то произнес. Бессвязный, нечленораздельный набор звуков. Это не мог быть я. Это просто невозможно.

Машина внезапно дернулась и остановилась. Водитель выругался. Я скатился с сиденья и потерял сознание.

Следующее, что я запомнил, — яркий свет и люди, которые снова меня куда-то несут.

Я попытался что-то сказать. Получилось невнятное бормотание. На этот раз я понял, что эти звуки издаю я сам.

— Опять очнулся, — сказал кто-то.

— Уберите его отсюда, пока его не начало тошнить. Шаги, шаги. Меня снова несут. Гулкий стук каблуков по полу.

— Тяжеленный!

— Тяжелый, зараза.

Голова продолжала кружиться. Стены вращались вокруг меня, точно гигантская карусель.

«Карусель».

Это было первое воспоминание. Я был не просто комком странных расплывчатых ощущений. Я был... кем-то.

Карусели, карусели... Я обнаружил, что лежу на кровати. Каждый раз, как я пытался открыть глаза, меня ослеплял яркий свет. Голоса отдалились и затихли.

Прошло некоторое время.

Мне стало ужасно плохо. Я услышал, как кто-то застонал. Но не подумал, что это я сам. Через некоторое время я понял, что это все-таки я, и прекратил стонать.

Шаги вернулись. По крайней мере две пары ног.

— Как вас зовут?

Как меня зовут? Я не помнил.

— Он насквозь мокрый.

— Ну еще бы! Он сидел на тротуаре под дождем.

— Снимите с него пиджак.

Они усадили меня и сняли с меня пиджак. Потом я снова лег. С меня стянули брюки, и кто-то накрыл меня одеялом.

— Мертвецки пьян.

— Да. Но все-таки надо проверить. Эти пьяницы — такой геморрой! Всегда надо проверять, не треснулись ли они головой Может быть все, что угодно, вплоть до перелома основания черепа. Вы ведь не хотите, чтобы он отдал концы во время вашего дежурства?

Я попытался сказать, что я не пьян. Перелом основания черепа... Господи! Проснешься утром, а ты уже мертвый...

— Что вы говорите? Я попробовал еще раз:

— Я не пьян...

Кто-то невесело рассмеялся.

— Вы только понюхайте, как от него несет! А откуда я знаю, что не пьян? Ответ ускользал от меня. Я просто знал, что не пьян... потому что знал, что выпил совсем мало... или даже совсем не пил спиртного... Откуда я знаю? Просто знаю, и все. Откуда?

Пока я безуспешно пытался собраться с мыслями, чьи-то руки ощупывали мою голову.

— Точно, треснулся головой, черт бы его побрал! Глядите, какая опухоль.

— Он сейчас не хуже, чем когда его принесли, док. Это лучше, чем ничего.

— Скотт, — внезапно произнес я.

— Чего-чего?

— Скотт.

— Это ваше имя?

Я попытался сесть. Перед глазами закружились огни.

— Где я?

— Все об этом спрашивают.

— В камере, приятель. В камере.

— Что? — переспросил я.

— В камере полицейского участка на Сэвил-Роу. Пьяный до потери сознания. Этого не может быть.

— Послушайте, констебль, я сейчас сделаю ему анализ крови. Потом у меня будут еще кое-какие дела, а потом я загляну сюда и осмотрю его еще раз, на всякий случай. Я не думаю, что у него может быть перелом, но рисковать не стоит.