Выстрел, который снес крышу

Колычев Владимир Григорьевич

– Разговаривал?

– Да, я все видела и слышала. И не надо меня обманывать.

– Дарья Павловна приходила… Вы ее не видели…

– Я знаю, что не видела ее. И хорошо, что ты это знаешь. Хорошо, что отдаешь себе отчет, что это было видение, плод твоих фантазий… И о чем вы с ней говорили?

– Я не с ней говорил, а с самим собой.

– Хорошо, что ты это понимаешь. И о чем ты говорил с самим собой?

– О том, что я действительно работал охранником в «Седьмой эре». Дарья Павловна говорила мне, что

ходила в клуб, разговаривала с моим бывшим напарником. То есть это я ходил в клуб, разговаривал с Вадимом.

– Когда ты туда ходил?

– Никуда я не ходил. Это Дарья Павловна ходила. Вместо меня… Я, кажется, запутался…

– Ничего, распутаешься. Потому что ты умеешь контролировать себя. Ты сильный, ты справишься… Значит, в «Седьмую эру» твоя Дарья Павловна ходила?

– Да, и про меня спрашивала. И в общежитии была, про двести четырнадцатую комнату говорила. Где я как будто когда-то жил. И то, что в Горуханова клоун стрелял, тоже говорила. И еще сказала, что она адвокат. А потом вы появились…

– И она исчезла?

– Нет, она осталась… Я сказал ей, что не верю в ее существование, а она сказала, что реальная…

– Она позволила прикоснуться к себе?

– Нет. А сам я не додумался… Как можно было к ней прикоснуться, если ее не было? И духами от нее не пахло.

– Не могло от нее пахнуть духами.

– От вас хорошо пахнет, потому что вы настоящая…

– С этой женщиной что-то нужно делать. Не нравится мне твоя Дарья Павловна. И твое состояние не нравится. Еле живой ты от своих видений. Не высыпаешься совсем.

– Это точно.

– А я говорю, не высыпаешься. А тебя еще и на прогулки выгоняют.

– Ну, выгоняют.

– Ладно, попробуем убить сразу двух зайцев. Прогулки я отменяю, весь день будешь находиться в палате. И выспишься всласть, и сил наберешься. Ну и Дарья Павловна тебя здесь донимать не будет… Как ты на это смотришь?

– Я только «за». Очень хочется спать…

Торопов не пытался доказывать, что говорит правду. Он просто заснул еще до того, как Эльвира Тимофеевна покинула его палату.

Разбудил его санитар, вкативший в палату тележку с пищей.

– А-а, обед! – обрадовался Павел.

– Какой обед? Ужин уже! – усмехнулся парень. – Ты как суслик здесь дрых. Эльвира распорядилась тебя не будить. Сказала, чтобы на ужин тебе двойную порцию дали.

– Спасибо, – с трудом поднимаясь с койки, поблагодарил Павел.

Вроде бы и поспал он неплохо, но сил не прибавилось. Как был, так и остался разбитым. А ночью к нему явится Маша. И Эльвира Тимофеевна. А возможно, и Дарья Павловна…

Голова закружилась, но все-таки он удержал равновесие, сел за стол, куда санитар поставил сразу две тарелки с гречневой кашей и жареной рыбой. Чай, хлеб, внушительный кусок сливочного масла… А есть хотелось так, что Павел не оставил от двух порций и следа.

Дарья Павловна появилась, как только санитар унес посуду. Павла качало, перед глазами все плыло в сизой дымке, и даже сомнений не возникло, что ему явилось видение. Тем более что женщина была в короткой юбке, как он заказывал, и в кофточке с таким декольте, что грудь едва не вываливалась из лифа. И сидела она на стуле в развязной позе – нога заброшена за ногу, туловище откинуто назад, правая рука приподнята и согнута в запястье. И блудливая улыбка на губах. Только Павлу и думать не хотелось о плотских утехах, не в том он состоянии.

– Только кричать не надо, – устало махнул Торопов рукой.

– Почему вы думаете, что я буду кричать? – удивленно изогнула женщина губы.

– Все здесь кричат и ругаются. Маша кричит на Эльвиру, Эльвира кричит на нее…

– Настоящая Эльвира?

– А она может быть ненастоящей?

– Но я же сейчас ненастоящая. Я – ваша безумная фантазия. Это днем я была настоящая, а сейчас нет…

– Днем вы были настоящей? Тогда почему Эльвира не видела вас?

– Кто вам сказал, что она меня не видела?

– Она сказала… Да и я сам видел, что она вас не видела…

– Она только делала вид, что меня не видит.

– Не знаю, не знаю…

– Вы много чего не знаете, Павел Евгеньевич. Или не хотите знать. Потому что боитесь Эльвиру Тимофеевну. Сначала она сбила вас с толку, затем запугала. Это очень хитрая и коварная женщина…

– Вы – адвокат?

– Да, я адвокат, – кивнуло видение.

– И зачем вам понадобилась Эльвира Тимофеевна?

– Не знаю.

– Зачем же вы тогда к ней пришли, если не знаете?

– Настоящая Дарья Павловна знает, а я не знаю, потому что ненастоящая. Я знаю только то, что знаешь ты, Паша. Или то, о чем ты догадываешься.

– И о чем я догадываюсь?

– О том, что тебя водят за нос. Вспомни безумного счетовода. Разве он не говорил тебе о том, что видел воздушные шары? А пулевые отверстия в березах?

– Ты же сама сказала, что он безумный, – также перешел на «ты» Павел.

– Да, но помешан он не на воздушных шарах. А вспомни Дудника!

– Вот уж кто больной на всю голову, так это он.

– Да, но и он не лишен здравого смысла. Разве не говорил он тебе, что ты плохо соображаешь и выглядишь, как чучело. И еще он сказал, что тебя таблетками залечивают, в суп их подмешивают и в кашу… Ну, в суп вряд ли, потому что суп на обед дают. А на тебя глюки после ужина нападают. Значит, в кашу таблетки подмешивают и в чай. Не знаю, что за дрянью тебя пичкают, но точно знаю, что она психотропная…

– Точно знаешь?

– Ну нет, точно знать может только Эльвира Тимофеевна, а я лишь догадываюсь. Вернее, ты догадываешься, но боишься себе в этом признаться. Боишься, а может, в твоем сознании существует какая-то блокировка…