Выстрел по «Ледоколу». Как Виктор Суворов предавал «Аквариум»
Шрифт:
Информация Тейлора совпадала с информацией, полученной по другим каналам. По решению Центра Тейлор был отозван в 1977 году и направлен на работу в Москву. Дальнейшую работу с Резуном резидент поручил Гордону Баррасу, работавшему под «крышей» первого секретаря посольства Великобритании в Швейцарии. Гордон Баррас быстро разобрался в ситуации вокруг русского и обратил внимание на то, что Резун на официальных дипломатических приемах держится очень скованно и напряженно. Баррас отметил, что Резун довольно часто посещает кафе, расположенное в здании, где находилась английская миссия. Гордон делал однозначный вывод из своих наблюдений, что Резун офицер ГРУ.
О'Брайн быстро пробежал материалы, относящиеся к работе Фурлонга с русским.
У резидента были и свои источники информации по Наполеону. Наиболее ценным и заслуживающим доверия агентом был высокопоставленный сотрудник контрразведки Швейцарии Фриц Шварцбергер. Он начинал свою службу в КРО Швейцарии еще во время Второй мировой войны
Шварцбергер был типичный немец не только по своему происхождению, но и по складу характера; любил пропустить в какой-нибудь пивной несколько кружек добротного баварского пива, закусить хрустящими поджаренными свиными ножками. К деньгам относился с величайшим почтением, всю жизнь копил, экономил во всем, считал каждый пфенниг. Как многие немцы, был антисемитом. Изрядно подвыпив в кругу своих закадычных друзей на встречах немецких землячеств, иногда высказывал сожаление, что Гитлер не уничтожил все иудейское племя. С годами Шварцбергер стал заметно полнеть. По советам врачей ежегодно проходил специальный курс, на десять дней ложился в какую-нибудь частную клинику, сидел на специальной диете. Выходил из клиники похудевшим килограммов на десять-пятнадцать и помолодевшим. По комплекции он был солидный мужчина, высокий, широкоплечий, с крупной головой мыслителя, правильными чертами лица. Несколько месяцев после выхода из клиники он строго следовал советам врачей, ограничивал себя во всем, воздерживался от употребления алкоголя и пива, играл в теннис. Проходило два-три месяца, и он снова возвращался на круги своя: пил свое любимое баварское пиво, закусывая жареными свиными ножками.
Шварцбергер уже подумывал о выходе на пенсию и старался приумножить свои капиталы. Англичан он недолюбливал за их снобизм и жадность. Они, как и он, тоже умели считать деньги и не разбрасывались ими. Приходилось стараться, терпеть и унижаться.
О'Брайн периодически встречался со своим агентом на конспиративной основе, потому что он был платным ценным агентом СИС. Швейцарец был хорошо осведомлен о проживающих в стране иностранцах и передавал английскому резиденту интересующую его информацию.
Именно от Шварцбергера о Резуне была получена информация чрезвычайной важности, которая послужила основой для принятия решения о вербовке русского разведчика. Из сводок наружного наблюдения за русским, которые регулярно передавались английскому резиденту, следовало, что Резун не имел каких-либо серьёзных оперативных связей, все его немногочисленные знакомства носили чисто официальный характер. В агентурных операциях Резун, по данным КРО Швейцарии, участия не принимал, а если и принимал, то в качестве вспомогательного лица. Из записей, сделанных при помощи установленной по совету О'Брайна на квартире Резуна подслушивающей аппаратуры, следовало, что супруги довольно активно обсуждали между собой материальные житейские вопросы: приобретение видео- и аудиотехники, одежды, копили деньги на автомашину. Производственные и служебные вопросы на квартире не обсуждались, гостей супруги принимали крайне редко. Иногда к ним заходила одинокая американка, проживавшая этажом ниже. Ее машина находилась с машиной Резуна в одном боксе, расположенном в подвальном помещении дома. Резуны практически ни с кем из семей советской колонии не поддерживали тесных дружеских отношений, иностранцев к себе на квартиру не приглашали, в гости к иностранцам не ходили. Супруги, особенно муж, очень увлекались просмотром фильмов ужасов, напичканных сценами насилия. При этом во время просмотров и после Резун восторгался именно этими сценами. Часто делился своими восторгами с другими.
На одной из встреч Шварцбергер сообщил, что служба наружного наблюдения зафиксировала встречи русского с одним иностранцем — англичанином по фамилии Фурлонг. Шварцбергер не знал, что Фурлонг являлся офицером английской резидентуры СИС в Женеве. Агенты наружного наблюдения докладывали, что русский посещает англичанина на его квартире, и, по их предположению, мужчины занимаются там сексом. Информация Шварцбергера насторожила и очень заинтересовала английского резидента. Он попросил агента установить на квартире Фурлонга аппаратуру и получить достоверные вещественные доказательства. Через две недели на столе О'Брайна лежали видеозаписи, которые подтверждали информацию Шварцбергера.
Полученная тогда информация обрадовала Тира, но одновременно и огорчила. С одной стороны,
У резидента после получения информации от Шварцбергера возникло сразу несколько возможных вариантов дальнейших действий. Согласовав предварительно с Центром, можно было отозвать под каким-нибудь благовидным предлогом Фурлонга из страны и подойти к Резуну с вербовочным предложением. О'Брайн не сомневался в успехе, так как считал, что русскому в этой ситуации ничего не остается, кроме как пойти на сотрудничество с СИС. А можно было раскрыть карты перед Фурлонгом и, сообщив ему, что его сексуальная связь известна, предложить использовать ее для вербовки русского разведчика. О'Брайн считал вторую ситуацию слишком деликатной, а последствия таких действий — непредсказуемыми и потому счел такой вариант неприемлемым. Резидент нашел соломоново решение и обратился напрямую к генеральному директору СИС.
Служба наружного наблюдения Швейцарии в поведении Резуна в городе отмечала элементы угодничества по отношению к своему начальству. Он часто в резидентуре выполнял функции завхоза: возил по магазинам жен резидентов. Сначала жену Глотова, а затем после его отъезда в Союз жену Александрова и его самого. Эта черта русских резидентов и КГБ, и ГРУ использовать своих подчиненных в личных целях была хорошо известна иностранным разведкам. О'Брайн Тир иногда шутил, говоря, что времена, когда резидентами могли быть дворники посольств, давно канули в Лету. Современные резиденты не скрываются от КРО, их возят на персональных шикарных машинах с дипломатическими номерами, они занимают высокие дипломатические должности. С резидентом ГРУ в Женеве Глотовым Иваном Сергеевичем Тир был знаком лично. Они довольно часто встречались на различных дипломатических приёмах. Резидент знал, что Глотов в 1961 году завербовал сорокадевятилетнего сотрудника английской разведки, который передавал секретные материалы по американским системам наведения ракет. Центр в своей ориентировке характеризовал Глотова как опытного разведчика и советовал обратить на это серьезное внимание в работе против русской резидентуры в Женеве. Резидент СИС имел из Центра сведения и на вновь прибывшего в 1978 году резидента ГРУ Александрова.
В 1976 году жена Резуна выехала на родину рожать второго ребенка. Резидентура СИС решила воспользоваться этим обстоятельством и предприняла попытку склонить русского к сожительству с молодой незамужней англичанкой, проживавшей на одной лестничной площадке с Резуном. Она работала в Международной организации здравоохранения. О'Брайн не любил вспоминать об этой истории. Потом он считал эту операцию разведкой боем. Резидент открыл записи, относящиеся к этой операции. Что-то похожее на улыбку промелькнуло на его лице. Он вспоминал, как сначала планировал использовать незамужнюю американку, которая была знакома с Резунами и часто ходила к ним на чай. Не раскрывая задуманного, переговорил как-то, играя в теннис с американским резидентом Коэтом. Американец не советовал связываться с незамужней леди, охарактеризовав ее как сварливую болтливую бабу. О'Брайн долго думал, кому поручить это деликатное дело. Наконец остановил выбор на заместителе — Гордоне Баррасе. О'Брайн вспоминал, как вызвал Гордона и рассказал ему свою задумку о способе подхода к русскому. Гордон Баррас был опытный разведчик, весельчак, душа компании, общительный, любитель и знаток женского пола и виски, музыкант и донжуан. Именно поэтому резидент остановился на нем.
Гордон был знаком и с американкой, и с англичанкой. Он однозначно считал, что надо действовать через англичанку. «Американка — жирная корова, её не в постель к любовнику, а на бойню вести надо», — вынес свой вердикт Гордон.
Гордон блестяще выполнил задачу резидента. Ему удалось не только затащить свою соплеменницу в постель к себе, но и склонить ее к сотрудничеству во имя высших интересов нации, как он не без иронии выражался.
На квартире англичанки по указанию шефа установили записывающую аппаратуру. Гордон поручил хозяйке квартиры при удобном случае пригласить к себе своего соседа и попытаться с ним пофлиртовать. Англичанка и Резун иногда встречались в кафе. Однажды она пригласила его к себе посмотреть какой-то новый фильм ужасов. Он согласился. В конце концов просмотр фильма закончился постелью, хотя точно утверждать это было нельзя. К большому сожалению резидента, видеозапись оказалась плохого качества из-за небрежно и непродуманно установленной аппаратуры. Видеозапись не давала возможности с полным основанием утверждать, что в кадре был Резун. Но все же О'Брайн считал, что полученные материалы могли служить достаточным компроматом против Резуна, учитывая его трусливый характер. Англичанка по совету Барраса что-то подсыпала русскому в вино, и он поплыл, хотя для настоящего любовника Резун был трусоват и нерешителен. Для роли ловеласа он явно не подходил. Однако дело было сделано, англичанка получила от СИС обещанную ей сумму и в июне 1977 года уехала из страны. Ее командировка закончилась, возможно, не без помощи СИС.