Выстрел по видимой цели
Шрифт:
Тем временем вернулся Никита. Зоя подняла на него глаза с немым вопросом. Он покачал головой.
– Ну что, лейтенант, проверил калибр? – подколол его Виктор Борисович.
– Положим, это еще ничего не доказывает, – с некоторым вызовом произнёс полицейский.
– Ага, я в лесу ружье второе спрятал! – Усмехнулся охотник и пятерней собрал со лба повлажневшие волосы. – Жарко что-то у вас.
– Ладно. Разберёмся. Мимо вас кто-то мог пройти к погибшему? – Никита не хотел отдавать инициативу.
– В загоне вряд ли… Так-то я внимательно смотрел и слушал. За спиной – теоретически – могли. Но не рядом, я бы услышал. Погода ясная была, хруст издалека раздается.
– Понятно. Какие отношения были у вас с погибшим? – с напором произнёс Никита.
– Дружеские. Двадцать лет друг друга знали. Сначала по службе пересекались. Потом просто дружили.
– По бизнесу не общались?
– Да куда там! Он – олигарх, у меня – охранное агентство, – безо всякой иронии ответил Виктор.
– Понятно. У кого-то разногласия с погибшим были?
– Ну, он сложный человек был. Помогал многим… – сказал Виктор Борисович в задумчивости. – Но и кровь пил… – Холодно, по-волчьи посмотрел на присутствующих. – Чтобы убивать?.. Не думаю.
Они поговорили еще какое-то время, но ничего полезного из разговора не извлекли. На прощание попросили Виктора Борисовича остаться до вечера, на случай если появятся еще вопросы.
– А вы, Никита, не знали, что у него ружье другого калибра? – с небольшой ехидцей спросила Зоя.
– Честно говоря, даже не в курсе, что они разных калибров бывают, – честно признался Самойлов.
Зоя удивилась его искренности. Она не очень вязалась с первым впечатлением о нем.
– Вчера изъял все ружья кучей. Но, блин, мутный тип! Цезарь Перепелкин!
– Вы тоже заметили сходство с Каем Юлием? – удивилась Зоя.
– А как же! Вроде и мотив неочевиден, и без ружья возможности не было, но не нравится мне он.
– Давайте следующего звать. Кого считаете нужным? – Зоя не стала комментировать оценочное суждение полицейского.
Глава 7
– На следующем номере стоял Константин Андреевич Суходольский. Актер больших и малых театров, – с этими словами Никита вышел в гостиную и вернулся с высоким моложавым мужчиной.
Его красивые карие глаза, лихо – одним изящным движением – закинутый со лба черный локон, величавость в поступи транслировали миру с порога: «Я – великий артист». Это безотказно действовало на провинциальных барышень, готовых в небо «чепчики бросать». Но люди бывалые тут же распознавали в Суходольском присущую многим артистам пустоту и тщеславие.
Константин с искренним интересом осмотрел Зою. Улыбнулся. Она смутилась от этого взгляда, но быстро перестроилась на деловой лад. Никита тем временем выполнил все формальности и приступил к сущностной части допроса.
– Когда вы последний раз видели погибшего? – традиционно начал выяснять подробности полицейский.
– Полагаю, около десяти утра, – почти продекламировал Константин.
– Где это было?
– На полянке, возле машины. Там, где нашли Дениса Романовича, – актер добавил трагизма в голос.
– А как далеко вы стояли? – Никита задал вопрос, ответ на который был ясен.
– Через один номер. Метров в трехстах, наверное. – Константин Андреевич попытался показать расстояние жестом. Тряхнул перстами, но вдруг опомнился и положил руку на колено.
Зоя не смогла скрыть улыбку. И она была замечена Суходольским. Он трагически опустил глаза долу.
– Что-то с той стороны слышали?
– Там целая канонада была. То ли Витя стрелял, то ли Денис Романович. Думал, Третья мировая началась, – Константин артистично закатил глаза.
– Вы с места не сходили и в сторону погибшего не двигались? – перешел к главному вопросу Никита, пристально глядя на допрашиваемого.
– Нет. Зачем? Чтобы подстрелили по ошибке? – искренне удивился вопросу Константин.
– Понятно. Мимо вашего номера кто-то мог пройти к погибшему? Кто-то проходил?
– Гипотетически мог. Ну, по лесу. Это если незаметно. По дороге никто не проходил.
– Принято. А какие у вас отношения с Денисом Романовичем были? – уточнил Никита.
– Уважительные. Он очень много нашему театру помогал, ну и мне, в частности. Я ему карьерой обязан. – Весь облик Суходольского Константина Андреевича выражал глубокую благодарность усопшему.
– Понятно. У кого-то разногласия с погибшим были?
– Я лично не знаю, все очень его уважали. Это такая большая потеря, – глаза Константина повлажнели, но было непонятно, насколько он искренен.
Никита дал расписаться Суходольскому, проводил его из кабинета и в первый раз взглянул на Зою.
– Что вы думаете?
– Вроде искренним кажется. Но, когда про разногласия отвечал, как-то голос изменился. Потом чуть не прослезился. Он же актер, их учат эмоции демонстрировать, – Зоя неуверенно покачала головой.
– Что-то у вас на него есть? Компромат какой-то? – уточнил Никита у девушки.
– Все чисто. Кто у нас следующий стоял?
– Игорь Петрович Шмидт. Коммерсант. Потом Степан Анисимович Иванов. Судья, – отрывисто сообщил Никита.
– А судья не спецсубъект? Его можно допрашивать? – Зоя пыталась вспомнить уголовно-процессуальный кодекс.
– Можно. Он же не в зале суда сведения об убийстве узнал. Статья 56-ая уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Или в Москве другой УПК? – с ноткой ехидства спросил Никита.