Выстрел в лицо
Шрифт:
— А знаешь, что еще очевидно? Что под словами «хорошо одетый» скрывается очень много всего.
— Как так? — Рука Брунетти, тянущаяся к бутылке граппы, повисла в воздухе. — Не понимаю, о чем ты. Кроме того, он еще сказал, что тот мужчина — «шикарный», что бы это ни значило.
Паола смотрела на мужа так, словно видела его впервые.
— Ты осознаешь, что каждый понимает слово «шикарный» или даже «хорошо одетый» по-разному, в зависимости от того, как одевается сам?
— Все равно не понимаю, — покачал головой Брунетти, дотянувшись наконец до бутылки.
Предложил
— Помнишь то дело, которое ты вел лет десять назад? Когда на протяжении недели каждый вечер ездил в Фаваро допрашивать подозреваемого?
Напрягшись, Брунетти припомнил то расследование — и бесконечную ложь, и поражение, которое он потерпел в конце.
— Помню.
— А помнишь, как карабинеры довозили тебя до Пьяццале Рома, а там ты садился на катер первого маршрута?
— Да, — ответил Брунетти, недоумевая, с чего бы это жене вздумалось вытаскивать на свет божий это старье. Может, она считает, что и это дело обернется полным провалом, неуловимый аромат которого Брунетти и сам уже начал чуять?
— А помнишь, как ты мне рассказывал про людей, которых встречал на этом катере каждый вечер? Подозрительных типчиков в сопровождении крашеных блондинок? Мужчин в кожаных пиджаках и девиц в кожаных мини-юбках?
— О господи! — воскликнул Брунетти и хлопнул себя по лбу, да так сильно, что ударился затылком о спинку дивана. — Имеет глаза, да не видит! [42]
42
«У них есть глаза, чтобы видеть, а не видят; у них есть уши, чтобы слышать, а не слышат». — Иез. 12:2.
— Гвидо, пожалуйста, не начинай цитировать Библию.
— Прости. Это я от потрясения, — широко улыбнулся Брунетти. — Ты гений, Паола. Но я давно это знал. Конечно, как я сам не догадался! Казино! Они встречались у Сан-Маркуолы и вместе шли в казино! Куда же еще! Гениально. Совершенно гениально.
Паола скромно замахала рукой, неубедительно отметая комплименты.
— Гвидо, еще не факт, что все так и было — это всего лишь предположение.
— Да, всего лишь, — согласился Брунетти. — Зато в нем есть смысл, да и вообще, теперь я хоть что-то смогу предпринять.
— Что-то предпринять? — заинтересовалась Паола.
— Да.
— Например, сводить меня в казино? — предложила она.
— Тебя?
— Меня.
— Но почему?
Паола поднесла мужу пустой бокал, и он наполнил его граппой. Сделав глоток, она одобрительно покачала головой, оценив крепость напитка.
— Потому что ничто не привлечет к себе больше внимания, чем одинокий мужчина в казино.
Брунетти начал было возражать, но Паола загородилась от него бокалом и отказалась выслушивать его аргументы.
— Ты только представь себе, — сказала она. — Посетитель, тем более одинокий, не может просто бродить туда-сюда, пялиться на посетителей и при этом ни во что не играть! Его мигом вычислят. А если он начнет играть, то что
— Думаю, нет, — признал Брунетти, — более ясного признания своей неправоты от мужчины ждать не приходится.
— Я серьезно, Гвидо, — сказала Паола, поставив бокал на стол. — Тебе там нужно будет действовать спокойно и уверенно, а если ты пойдешь один, то будешь выглядеть как полицейский на охоте, в крайнем случае — как холостяк на охоте. А если с тобой буду я, мы сможем разговаривать, смеяться и вообще делать вид, будто нам весело.
— А это значит, что на самом деле нам весело вовсе не будет?
— А чего веселого в том, чтобы смотреть, как люди проигрывают свои деньги?
— Ну, не все же там проигрывают, — неуверенно возразил Брунетти.
— Ага. И не все прыгающие с крыш ломают себе ноги, — парировала Паола.
— Это еще что значит?
— То, что казино зарабатывает деньги — а зарабатывает оно деньги лишь потому, что люди их теряют. Проигрывают. Может, они проигрывают и не каждый раз, но в конечном счете — проигрывают всегда.
Брунетти побаловался мыслью налить себе еще граппы, но по зрелом размышлении мужественно от нее отказался.
— Ладно, согласен. Но мы все-таки попробуем повеселиться, ладно?
— Не раньше завтрашнего вечера, — ответила на это Паола.
Брунетти решил испытать удачу и посмотреть, не узнает ли кто в казино молодого человека с фотографии, которую Паола принесла домой с работы. Правда, вряд ли госпожа Фортуна будет к нему благосклонна, учитывая обстоятельства — в казино ей и так покоя не дают, постоянно взывая к ее милости. Понимал Брунетти и то, что, даже если ему удастся выяснить личность незнакомца, сделать он с этим ничего не сможет — разве что пробьет его по базе, а потом передаст всю информацию Гуарино. Впрочем, даже несмотря на то, что к власти сейчас пришли правые, фотографироваться пока закон не запрещал.
Хотя Брунетти и говорил себе, что он — всего лишь обычный гражданин, решивший вместе с супругой посетить казино, он знал, что его появление в этом заведении не пройдет незамеченным. Как-никак за последние годы именно он возглавлял два расследования, имевших прямое отношение к игорному бизнесу.
Портье узнал их немедленно, стоило им переступить порог. Но, видимо, администрация не держала на Брунетти зла, так как его не только пропустили, но и провели как почетного гостя. От бесплатных fiches [43] , прилагавшихся к этому статусу, Брунетти отказался. Вместо этого приобрел в кассе фишек на пятьдесят евро и половину отдал Паоле.
43
Фишки (фр.).