Выживает сильнейший
Шрифт:
– Хорошо. Каким образом преступник мог убрать мальчика или его тело из парка?
– Автостоянка расположена метрах в пятнадцати от туалета, сразу за деревьями. При наличии машины это не составило бы большого труда.
– В какое время дня все произошло?
– Ближе к полудню.
– Как и с Айрит. Средь бела дня. Уверенно же он себя чувствовал... Говоришь, Рэймонд был полным ребенком? Сколько он весил?
– Около ста футов. Невысокий, четыре фута семь дюймов.
– Потяжелее Айрит. И вновь преступник оказывается человеком сильным. Расследование ведется?
– Дело не закрыли, но считают
– Подожди, а не в этом ли возможный мотив? Разборка между кланами, в которой похищение Рэймонда должно послужить предостережением всей группировке. Не мог ли отец или братья перейти кому-то дорогу? Наркотиками никто из них не торговал?
– Альварадо проверил. Отец несколько лет назад отсидел срок, но сейчас он чист, работает драпировщиком где-то в центре, братья – мелкая уличная шпана, так, не очень агрессивная. Сами, конечно, наркотики употребляют, как и все их дружки. Но они не воротилы. Насколько Альварадо выяснил, серьезно насолить кому-то братья не могли. Если же говорить о предостережении, то после случившегося должна была бы последовать месть. Альварадо с самого начала считает, что подоплека в сексе: обстановка в парке, туалет, даже подброшенные кроссовки. Это же чистой воды издевка – психопат утирает полиции нос. Логично?
– Еще как логично. – Мне пришел на память процитированный сегодня Леманном девиз:
Одного успеха мне мало. Ты должен проиграть.
– Да, наглости ему не занимать. Самодовольный подонок. Но тут я вижу еще кое-что: ему нужна известность, он хочет, чтобы о содеянном говорили.
– О похищении действительно говорили?
– Пару небольших заметок опубликовала «Таймс», еще одну, чуть подробнее – «Эль диарио». По сравнению с Латвинией Шейвер – это много. Та удостоилась лишь тридцати секунд в ночной программе новостей.
– Встает вопрос, Майло. Можно понять убийцу в случае с Айрит – он надеется на то, что дело станет громким. Но зачем тогда ему понадобилась Латвиния?
– Вот именно. Слишком много несовпадений. По-моему, мы имеем дело с тремя различными и не связанными между собой случаями.
– Кстати, кроссовки сработали? Я имею в виду прессу – был новый отклик?
– Нет. Альварадо не сказал газетчикам ни слова.
– Почему?
– Может, рассчитывал взять свое потом, когда поймает преступника. К тому же, я уверен, на него надавило начальство: Управление и без этого выглядит достаточно глупо. Да, я спрашивал его про DVLL. Он только пожал плечами. Видимо, на бумажке все-таки просто бред.
– Три различных случая...
– Ты не согласен?
– Отчего же. Но имеющимися совпадениями тоже нельзя пренебрегать: жертвами становятся обиженные разумом подростки, двух – Рэймонда и Айрит – выбирают из группы сверстников, а Латвинию – из множества шляющихся по улицам ей подобных. У меня складывается единый образ этого психопата. Самодовольный, тщательный до педантизма, уверенный в себе настолько, что не боится подойти к жертве средь бела дня или оставить труп на виду, скажем, на школьном дворе. В двух случаях это и в самом деле были тела, в третьем – символ, залитые кровью кроссовки. Труслив, но эксгибиционист. Позер. Любуется собой. Что не оригинально, поскольку этой любовью одержим каждый психопат. Все они одинаковы, как штамповка: та же жажда властвовать, тот же нарциссизм, погоня за переживаниями и полное пренебрежение к окружающим.
– То есть узнав одного, знаешь их всех?
– В смысле внутренней мотивации поведения – да. С точки зрения психологии, это примитивные, скучные и банальные типы. Вспомни подонков, с которыми имел дело, – ты в ком-нибудь заметил душу?
Майло задумался.
– Пожалуй, нет.
– Эмоциональные черные дыры. Там, внутри, ничего нет. А способы совершения преступлений разнятся из-за индивидуальных вывертов каждого. Убийца может и сменить почерк – если для него психологически не значимо сохранять свой собственный стиль.
– Да, с этим я сталкивался. Орудуют то ножом, то пистолетом, но говорят со своей жертвой всегда одинаково. Какой стиль ты усматриваешь в нашем случае?
– У него тяга к детям с различными степенями умственной и физической неполноценности. Некий сдвиг на почве евгеники – заботясь о чистоте породы, он выбраковывает уродов. Однако основная мотивация лежит все же в психосексуальной сфере. Дай мне ручку и лист бумаги.
Я начертил таблицу и принялся заполнять ее. Майло с нетерпением поглядывал мне через плечо.
Рэймонд – 13 лет, пол – М, этническая принадлежность – испанец*, способ – отсутствие крови на месте, возм. удуш., район – Ньютон, место – парк*, время дня – утро, здоровье жертвы – задержка развития*, сильная близорукость, ограниченная подвижность, положение тела – ? (обувь – рисовка).
Айрит – 15 лет, пол – Ж*, этническая принадлежность – израильтянка*, способ – удуш. руками*, район – Вест-сайд, место – парк*, время дня – полдень, здоровье жертвы – задержка развития*, глухота, положение тела – лежало на спине, не спрятано (рисовка).
Латвиния – 18 лет, пол – Ж*, этническая принадлежность – чернокожая*, способ – удуш. веревкой*, район – Юго-Запад, место – школьный двор*, время дня – ночь, здоровье жертвы – задержка развития*, припадки, связанные с употреблением наркотиков, положение тела – висело, не спрятано (рисовка).
– Звездочками отмечены совпадения?
– Да.
– А этническая принадлежность?
– Все трое – из меньшинств.
– Расист-убийца?
– Это соответствует сдвигу на евгенике. Как и то, что степень задержки развития у всех средняя, с основными функциями все в порядке. Подростки. Следовательно, способные к репродукции. Подонок говорит себе, что защищает генетический фонд, что он вовсе не похотливый убийца. Поэтому никакого насилия над жертвами.