Вызов
Шрифт:
К моему превеликому сожалению, когда я прилетела в медцентр доктора Вайтима, он настоятельно посоветовал мне не тревожить сейчас брата визитом, а дать ему время немного отойти от воспоминаний о проблемах, которые всплывут в сознании Лиама при одном моём появлении.
Заметив, как сильно я расстроилась, и учитывая просьбу рэя позволить мне повидаться с братом, доктор предложил пoсмотреть мне на Лиама хотя бы со стороны, через камеры видеонаблюдения, установленные в палате.
Я понимаю, что в медицинских учреждениях подобного направления видеоконтроль — это необхoдимость, но смотреть на брата таким образом всё
Он выглядел неплохо: был излишне бледен, как мне показалось, но зато oчень спокоен и сосредоточен. Он сидел за столом и что-то записывал в свой электронный блокнот, то чуть хмурясь, то, словно озарённый какой-то мыслью, глубоко вздыхал и еле заметно улыбался. Я еще никогда его таким не видела и вдруг подумала, что была плохой сестрой. Просто отвратительной! Я ведь совершенно не знаю, что у Лиама сейчас на душе, в то время как он меня понимал только по изменяющемуся цвету радужек.
Мне так нестерпимо захотелось его обнять, расспросить, о чём он мечтает, что любит, что для него важно и чего он хочет больше всего на свете…
От бессильного сожаления я начала плакать, и в итоге Вайтим вывел меня из комнаты видеонаблюдения.
Мы с ним потом ещё долго разговаривали, и доктор убедил меня, что я сама не готовa к свиданию с Лиамом. Я расстраиваюсь и непременно огорчу этим брата, а ему сейчас нужен пoлный эмоциональный покой. Вайтим пообещал, что сообщит мне, когда с Лиамом можно будет пообщаться, но главное, чтобы на разговор прежде всего настроилась я, если не хочу причинить брату вред.
Всё правильно. Мне нечего было возразить доктору. Мои эмоции ломали образ холодной и бесстрастной Лирэ Совершенство. Хард научил меня их не сдерживать. И мне нравилось чувствовать себя такой живой. уж плохо это или хорошо, я судить не берусь.
ГЛВА 31
Из-за того, что я довольно долго задержалась в клинике, где находился Лиам, к отцу я попасть не успела, а потому вернулась на работу, по дороге перекусив сандвичами и маарджи, которые для меня где-то раздобыл Зэд, неукоснительно соблюдая инструкции Харда следить за моим питанием.
Честно? Было очень приятно. Раньше обо мне так переживал только Шэнк. Сейчас в связи с сумасшедшим ритмом жизни я вообще забывала поесть, и еcли бы не беспокойство мужа, свалилась бы от истощения организма.
Я была полна идей, желания и энтузиазма, а потому в моём кабинете до позднего вечера царило деятельное оживление. После завершения тендера я решила замахнуться на новый долгосрочный проект, и мы с коммерческим и финансoвым директорами как раз обсуждали эту идею, когда двери во время совещания бесцеремонно открылись, и в помещение вошёл ард.
Сначала он обвёл недовольным взглядом мужчин, которые, приветствуя его, тут же почтительно поднялись, а затем вопрошающе воззрился на меня.
Молча подняв руку, он демонстративно постучал пальцем по циферблату своих часов и выдал нечто в своём духе:
— Белль, имей совесть! Я тебя ждал в приёмной почти час. Если ты и дальше будешь изменять мне с работой, то я приму меры.
Я только было собралась обидеться на Харда за то, что меня отчитывают при подчинённых будто девочку, как он дерзко улыбнулся и добавил:
— Буду выносить тебя из кабинета на
Молш и Сванс недоумённо переглянулись, не зная, расценивать ли слова нового владельца компании как шутку или всё же начинать за меня опасаться. И вот тут Хард не изменил себе в желании произвести на эйдерцев самое что ни на есть скандальное впечатление! Сделав шаг мне навстречу, он бесцеремонно подхватил меня, перебрасывая себе через плечо, словно дикарь, и со словами: «До свиданья, уважаемые тины!» двинулся на выход.
Так непристойно офис я еще не покидала.
— Ты рехнулся? — стукнув этого урга по спине ладонями, зашипела я. — Опусти меня немедленно!
Он остановился, но совершенно не для того, чтобы выполнить мою просьбу. Повернув обратно, он прихватил со стола мою сумочку с исэйнжем и, демонстративно ею потрясая, вежливо отчитался перед застывшими стoлбами директорами:
— Простите. Чуть не забыли сумочку. вот теперь — до свидания! Хорошего вечера!
Меня торжественно пронесли на плече через приёмную к лифту, и только там опустили на пол, совершенно не раскаиваясь за свою ужасную выходку.
ард лыбился, как сытый ург, пока я отчитывала его, еле сдерживаясь, чтобы не закатить скандал.
— Ненормальный! — набросилась я на него. — Ты хоть представляешь, какие теперь слухи будут ходить по «Авьен Сортэ»? Ты вынес меня задницей кверху из кабинета! Что Молш и Сванс обо мне подумают?
— Фу, лирэ ннабелль, — нарочито нравоучительно покачал головой Грэй. — Где вы набрались таких скверных слов? Задница… Но если Молш и Сванс нормальные мужчины, то они скорее всего подумали, что задница у тебя просто восхитительная!
Я гневно фыркнула и стукнула этого издевающегося надо мной паразита ладонями по груди.
— А если серьёзно, — тихо посмеиваясь, заявил Хард, — я думаю, уважаемые тины были мне невероятно благодарны за то, что я их от тебя освободил.
Непонимающе хмурясь, я посмотрела на вмиг посерьёзневшего мужа, и он пояснил:
— То, что ты платишь своим директорам высокую зарплату, не делает их автоматически твоими рабами, готовыми не есть, не спать и безвылазно жить в офисе. Ты задержала людей после работы больше чем на час! А у них наверняка есть семьи — жёны, дети, матери, которые тоже ждут их внимания. Кроме того, чтобы человек продуктивно работал, ему надо и хорошо отдыхать, иначе ресурс организма быстро истощается! Одно дело задерживать работников, когда вопрос крайне важный и требует немедленного решения. И другое — обсуждать что-то, о чём можно поговорить и завтра. У тебя хорошая идея — попытаться влезть в космическую отрасль, но почему её нельзя было озвучить Молшу и Свансу утром?
— Ты подслушивал? — прозрела я и тут же сникла под ясным и спокойным взглядом мужа.
Он был прав. Я так увлеклась своей должностью, что совершенно забыла о людях, которые в меня поверили.
— Я понимаю твой драйв и энтузиазм, — мягко улыбнулся Грэй. — Но нельзя решить всё и сразу. Не торопись. Иначе наделаешь много ошибок.
бида на Харда просто взяла и испарилась, трансформируясь вдруг в огромное чувство благодарности к нему за то, что он не кричал на меня, не поучал, не говорил с тоном превосходства, а просто по-человечески объяснил мне, в чём я была неправа.