Вызов
Шрифт:
… Не могу сейчас говорить. Что-то срочное?
Никогда ещё я с такой скоростью не барабанила по клавишам, пытаясь набрать послание.
… Да. Собрали совет директоров. У меня пытаются отобрать компанию. Помоги!
Затаив дыхание, я замерла, медитируя на светящийся экран в ожидании ответа, и он меня не разочаровал:
… Задержи собрание на пять минут. Скоро буду.
…Жду.
Выключив гаджет, я ринулась в конференц-зал, ворвавшись туда в тот самый миг, когда Эйнс Эббот, взяв на себя роль председательствующего, собирался начать свою
— Тин Эббот, потрудитесь мне объяснить, что здесь происходит? — выравнивая дыхание и успокаиваясь, ледяным тоном поинтересовалась я. — И по какому праву вы созвали совет директоров, да ещё и исполняете на нём обязанности моего брата?
— Лирэ Авьен…
Эббот вернул себе самообладание и теперь морщился, глядя на меня как на перебродившее пиво.
да, любезный, я не сладкая конфета, и вам это хорошо известно!
— В случае отсутствия действующего председателя совета директоров его функции осуществляет один из членов совета. По решению присутствующих это доверено мне, лирэ Аннабелль, — желчно выдал Эббот и не без удовлетворения заметил: — И я не хочу вас обидеть, но поскольку вы, как секретарь тина Лиама, не являетесь одним из членов совета, то не можете присутствовать на собрании.
Не хотел обидеть? Мило. Выставить за дверь совладелицу компании — это даже не обида, это унижение! расчёт, видимо, был на то, что я ничего не смыслю в управлении.
— В таком случае, тин Эббот, мне странно, что руководить собранием выбрали человека, который элементарно не разбирается в федеральном законе об акционерных обществах и уставе компании.
Это прозвучало неожиданно. Даже коммерческий директор, потупивший при моём появлении взгляд, поднял голову.
В зале повисла тишина, и я медленно двинулась по кругу, нарушая её стуком своих каблуков.
— Вы, похоже, забыли, что я являюсь одним из основных акционеров компании. К слову, более крупным, чем вы, тин Эббот. А потому, согласно уставу, имею право присутствовать на совете директоров. Скажу больше — я даже могу влиять на его решения!
Голос мой эхом звенел в пространстве помещения, и на какой-то миг поняла, что сидящие за столом мужчины смотрят на меня с тем же невольным страхом, с каким смотрели на моего отца, когда он с вымораживающим спокойствием жёстко размазывал кого-нибудь из директоров за допущенный просчёт или ошибку.
— А теперь я хочу вас спросить, почему меня, как основного акционера и совладелицу компании, не известили о том, что совет директоров намеревается избрать нового председателя? Грубейшее нарушение закона, тин Эббот, которое я могу оспорить в суде.
Никто не ожидал от меня такого дерзкого нахрапа, да, собственно, от меня вообще не ожидали знания своих прав и закона, так что можно сказать — первый раунд я выиграла. Сколько смогу продержаться дальше — не знаю, но просто обязана выстоять до прихода Харда.
— Лирэ вьен, — фальшиво улыбнулся Эббот, меняя тон и выражение лица на вежливо-светский. — Если вас и не известили о собрании, то только из добрых побуждений!
Он бы еще всплакнул. Безусловно, «добрых»… С такими
— Именно вышеупомянутых побуждений вы собираетесь отcтранить от руководства компанией моего брата?
— Ваш брат недееспособен на данный момент, и в уставе чётко прописано, что в таком случае его можно пеpеизбрать.
— Вы наконец-то вспомнили об уставе? — съязвила я, даже не скрывая своей иронии. — Тогда вспомните и о том, что для общества с числом акционеров бoлее одной тысячи избрание членов совета директоров производится только путём кумулятивного голосования. Это является важной гарантией защиты прав миноритарных акционеров. После аварии, в которой пострадал мой отец, большинством голосов был выбран Лиам. А вы, насколько я понимаю, в нарушение регламента собираетесь выдвинуть на пост председателя свою кандидатуру?
— Это продиктовано форс-мажорными обстоятельствами, — стал оправдываться Эббот. — И я собираюсь лишь временно исполнять обязанности, пока ваш брат или отец не займут своё место у руля компании.
– я — против!
Прозвучало вызывающе. Впрочем, чему удивляться? С кем поведёшься, от того и наберёшься! А я теперь, как-никак, жена самого скандального жителя Эйдэры.
Вспомнила вдруг, что у меня еще и справка о вменяемости есть, и наглость полезла из меня сплошным потоком:
— Вы мне не нравитесь, тин Эббот! А учитывая обстоятельства, я бы вам не то что руководствo компанией не доверила, а даже собственную собаку!
Собаки у меня, правда, никогда не было, но что на язык легло, то с него и слетело.
— Напоминаю вам, что контрольный пакет акций принадлежит моей семье, и защищая её интересы, я требую остановить собрание.
— Компанией должен кто-то руководить! — зло возразил Эббот.
— У компании есть руководитель, — в том же тоне ответила ему я. — Мой брат!
— Ваш брат находится в тюрьме!
— Он ни в чём не виновен, и его сегодня выпустят!
— Не надо выдавать желаемое за действительное, лирэ Авьен! — мерзко ухмыльнулся Эббот.
— Хард! — вдруг раскатисто громко прозвучало за моей спиной. — Мою жену зовут лирэ Аннабелль Хард. Прошу это запомнить, тин Эббот.
Я резко развернулась. Вдох заполнил лёгкие воздухом до отказа, до боли, сжимающей тисками грудь. В зелёных озёрах глаз тиррианца искрилось веселье, когда чуть отступив в сторону, он открыл моему взгляду того, кто стоял за его спиной.
— Лиам, — прошептала я, и уже не видя лица брата из-за мгновенно заполнивших глаза слёз, бросилась ему навстречу.
— Собрание прошу считать закрытым по причине его неактуальности, — пока я висела на шее Лиама, орошая слезами его костюм, гаркнул Хард на впавших в анабиоз директоров компании. Не знаю, что их шокировало больше — появление брата в компании того, на чью жизнь он якoбы покушался, или известие о том, что я сменила гордую фамилию вьен на скандально-известную Хард. Лично мне было всё равно. Меня распирало от безбрежного чувства счастья, словно я получила целый мир на блюдечке и ещё немного в придачу. А потому я даже смотреть не стала в сторону позорно покидающих конференц-зал мужчин, котoрые заискивающе пытались выразить Лиаму своё почтение.