Вызов
Шрифт:
Барьер вспыхнул и растаял. Боевые маги Хелбена бросились вперёд, осыпая багбиров и бехолдеров энергетическими зарядами и огненными шарами с помощью боевых палочек. Оба фаэримма ответили несметным количеством огненных гейзеров и потоком игл, чёрным туманом, с тучами в придачу, ямами, клубящимися испарениями, и стремящимися задушить щупальцами. Шесть волшебников пало, пройдя лишь несколько шагов.
Лорд Чёрный Посох завернул щепотку угля в пёстрый льняной лоскут и бросил в направлении фаэриммов. Когда свёрток упал на землю, архимаг поднял руку, указывая цель, и начал заклинание. Выговаривая магическую формулу, он старался указывать пальцем на землю, нежели на самих существ. Столетиями ранее Хелбен узнал, что фаэриммы были порождением магии, поэтому устойчивы к её силе. Любое заклинание, коснувшееся их тел, могло отразиться и ударить мага, его создавшего, или использоваться для исцеления ран существ, из-за этого Хелбен с осторожностью использовал чары, затрагивающие область вокруг фаэриммов, вместо них самих. Он закончил заклинание, и чёрная сеть в форме сферы поднялась вокруг созданий, заключив их в кокон чернильных волокон. Хотя поток их магической атаки не ослабел, его воздействие потеряло часть своей силы.
Самые быстрые мечники Хелбена были на расстоянии пятидесяти шагов от врагов, где багбиры, по всей видимости, решили дожидаться, сохранив построение.
– Они пожалеют об этой ошибке, - архимаг поднял посох. – Маги, красное облако!
Боевые маги сменили боевые палочки на красные фитили и начали произносить заклинания. Пока колдовали, простыми чарами они подожгли фитили и держали их на вытянутых руках.
Чтобы не дать красному облаку соприкоснуться с фаэриммами, лорд свернул пергаментный зачарованный свиток воронкой и приложил ко рту. Когда он выкрикивал слова нового заклинания, голос звучал ближе к передней стороне кокона и с другой его стороны. Существа не реагировали, даже когда вызванные чары обратили сферу в сплошной камень. Либо они попались в ловушку, либо решили, что пришло время бежать. Хелбен надеялся на второй вариант.
Первые фитили боевых магов сгорели дотла. Над головами багбиров появился лёгкий намёк на красную дымку, потрескивающую так слабо, что только несколько гигантов задрали головы. Больше фитилей догорало, и красная дымка превращалась в клубящийся вал багрового тумана; потрескивание становилось всё громче. Все багбиры посмотрели вверх, и глазные стебельки уцелевших бехолдеров изогнулись над головами. К тому времени последние фитили догорели, и туман слился в бушующее облако пламени.
– Давай! – выкрикнул Хелбен.
Боевые маги скомкали покрытые сажей остатки фитилей, после чего из красного облака опустилась завеса пламени.
Только одному бехолдеру удалось откатиться назад и направить разрушающий магию глаз, создав небольшой разрыв в стене огня. Лорд направил посох на нижнюю часть существа и запустил огненный шар. Последовавший за этим взрыв захлестнул не только самого глаз-тирана, но и нескольких багбиров, чьи жизни он спасал.
Так как впереди не было ничего, кроме клубящейся завесы пламени, атакующие воины остановились. Их ряды слишком поредели, чтобы Хелбен мог быть доволен, фаэриммы нанесли страшный урон войску. Треть воинов и около четверти магов пали. Ещё одна такая «победа», и ему не хватит людей, чтобы защищать врата, даже если Рийенсу удалось уберечь высших магов от гибели для их восстановления.
Хелбен поднял руки, рассеивая огненную завесу, чтобы перегруппировать выживших воинов и отправиться спасать эльфов Рийенса. Тут он увидел заросшего бородой бойца, который стоял на коленях за замершей кочкой. Мужчина кричал, прижимая тело мёртвого товарища к закованной в доспехи груди. Когда архимаг заметил, что от тела ниже плеч ничего не осталось, он передумал и опустил руки в поисках пера в складках плаща. Его люди сделали для эльфов достаточно на сегодня.
– Хелбен! Быстрее сюда! – на этот раз сообщение Шантара прилетело тихим шёпотом. Разведчик мог пользоваться передающей магией кольца только раз в день, но, как один из Избранных Мистры, архимаг мог слышать предложение или около того, когда кто-то произносил его имя, где угодно на земле Торила. – Они подбираются к высшим магам!
Лорду Чёрному Посоху не надо было и спрашивать, кто такие «они». В отличие от передающего заклинания, его дар получения сообщений не позволял отправлять ответ. Кроме того, у него было гнетущее чувство от того, что он знал, кого разведчик имеет в виду. Архимаг провёл пером по рукам и ногам, произнёс магическую формулу и поднялся в воздух.
Пролетев над стеной огня, он оказался над торфяным склоном, который резко уходил к неровным берегам в месте слияния Змеиного Хвоста и Извилистой реки. Судя по числу трупов с заострёнными ушами, устилающих нижнюю часть спуска, Рийенс пытался переправиться на другой берег под прикрытием части своих сил, послав её штурмовать высоту. То, что последние тела лежали близко к гребню, говорило об отваге эльфов, но не о мудрости их командира.
Враги зажали основную часть войска, подготавливающего переправу. Эльфы уничтожили почти всех иллитидов и половину багбиров, пока те спускались, низина была усыпана практически таким же количеством тел врагов, как и эльфов. Выжившие ударили по остаткам войска Эвермита на каменистом берегу Змеиного Хвоста, где продолжала свирепствовать битва с багбирами, которые пытались прикрыть двух последних иллитидов от мерцающей эльфийской стали. Около двух дюжин боевых магов Эвермита корчились на земле, прижав ладони к ушам в тщетной попытке защититься от ментальных ударов пожирателей разума; но Хелбен не приостановился, чтобы швырнуть заклинание в ту часть боя. Во время его спуска к сражению два багбира пали от эльфийской стали, пронзившей их сердца, и три золотых стрелы метнулись сквозь образовавшуюся брешь в ближайшего иллитида.
Ситуация на середине Змеиного Хвоста была менее воодушевляющей. Рийенс сидел верхом на лошади, неестественно медленно сползая в воду. Сразу перед ним Бладуид и ещё двое золотых эльфов, предположительно последние из высших магов Рийенса, так же выскальзывали из сёдел, один почти согнулся пополам от неторопливо поднимающегося водяного столба, образовавшегося из-за магического удара. За ними так же медленно следовали несколько дюжин стражей, пойманные вполоборота, развернувшиеся в сёдлах, чтобы выпустить стрелы и снаряды в двух фаэриммов, парящих за их спинами.
Один фаэримм двигался так же заторможено, как и эльфы, под властью той же изменяющей реальность магии, что и Рийенс с его высшими магами. Создатель этого заклинания плыл вперёд через группу телохранителей и наносил резкие удары четырьмя руками, вскрывая их глотки, прокладывая себе путь к Рийенсу. Если бы Хелбен думал, что целью был только военнокомандующий эльфов, он сделал бы всё возможное для его спасения, поразил бы врага смертельным заклятием или сослал бы существо в глубины девятого ада.
Но эльф был не один. Он был с высшими магами, и Арансан не мог рисковать тем, что его магия была бы отражена или поглощена фаэриммом. Архимагу нужно было что-то мощное и точное, что пробилось бы даже сквозь природную устойчивость существа к магии.
Ему был нужен Серебряный Огонь.
Уже не в первый раз Хелбен помянул недобрым словом Лаэрма Рийенса. Фаэримм справился с последними стражами и потянулся к горлу эльфа одной рукой, а к Бладуиду другими тремя. Архимаг бросился вниз за спиной существа, пикируя с неба головой вперёд, он выставил руку в направлении открытого рта фаэримма и взывал к Серебряному Огню. Блаженная боль устремилась по его телу, собралась на мгновение в животе и вырвалась из левой руки длинной лентой ревущего пламени. Чудовище развернулось на звук за спиной, и Серебряный Огонь ударил его прямо в глотку. Существо разорвало на части в ореоле белого пламени.