Взгляд Сфинкса [СИ]
Шрифт:
— Откуда вам знать, — безразлично ответил Гласин.
— У сфинксов на Неве лица тиранов, — продолжал Воронин.
— Вздор, — отмахнулся он, как от жужжащей мухи.
Как Гласин удивительно быстро переменился, я прониклась к нему уважением. Поначалу он держался напряженно, заискивающе перед светом, чем вызвал мою неприязнь.
— Неужто, вы как и господин Серов желаете для людей рабства? — с вызовом спросил Воронин.
— Не знаю, что вы сочли рабством, — насмешливо произнес Серов, — но я не разделю вольнодумных
— Якобинцы были как вы! — возмутился юноша.
— Если бы мы были таковыми, — Серов зевнул, прикрыв рот ладонью в черной перчатке, — вы бы вряд ли сидели в уютных салонах и высказывали свои идеи…
— Не надо споров! — взмолилась графиня.
Серов, поклонившись с улыбкой, отошел в сторону.
— Отправить бы на Кавказ этого болвана, — шепнул Серов своему собеседнику, — да жаль офицеров, которым и так не сладко… Там и без Воронина таких вольнодумцев пруд пруди. Говорят, толку с них никакого… только под ногами путаются…
К их беседе присоединился Мишель.
— Дай Бог, мне снова оказаться в том прекрасном краю, — заметил он, — говорят, у меня оказался тайный покровитель, добившийся моего скорого возвращения в Петербург…
Я вздрогнула. Речь шла обо мне… Хотя о моих хлопотах в свете не знали, я испытала мгновенный страх… Мишель иногда любил так поиграть со мною…
— Вы из тех, кто ищет неприятности, — голос Серова звучал добродушно. — Ваше желание скоро исполниться… Хотя, вы один из немногих, чьи помыслы я не могу постичь… Вы готовы завести дружбу с кем угодно, от шпиона канцелярии до вольнодумного юнца — круг ваших знакомств весьма разнообразен…
— Разумеется, если они окажутся интересными людьми, — ответил Мишель. — Кстати, вы обратили внимание на очаровательную компаньонку графини?
Он указал взором на уверенно флиртующую красавицу Жюли. Явно позабыв о графине, она не испытывала никакого смущения в кругу высшего света.
— Жорж Санд права, — говорила она, — общество слишком строго к чувствам женщин…
Прозвучала именно та фраза, над которой Мишель любил иронизировать, как и над романами эксцентричной Жорж Санд.
— А вы правы! — воскликнул Серов. — Любопытная особа…
Он уверенно направился к Жюли.
— Зачем вы отправили Серова к компаньонке? — недоумевала я.
— Позвольте, я дам объяснения чуть позднее, — задумчиво ответил он.
Графиня, наконец, согласилась потанцевать, или просто не сумела отказать супругу. После вальса, она весьма неуверенно вернулась на место и, пошатнувшись, опустилась в кресла.
— Мне дурно, — прошептала она.
Испуганная компаньонка немедля оказалась подле нее.
— Принесите воды! — велела она лакею.
Не просьба, а именно приказ были выполнены незамедлительно. Жюли поднесла стакан графине.
— Благодарю, дорогая, мне душно! — прошептала
Компаньонка, не спросив на то позволения, расстегнула ей корсаж.
— Врача! — приказала она.
В ее голосе звучал панический страх.
— Врача! — кричала она.
Я с молчаливым ужасом взирала на происходящее.
— Мне очень жаль, но графиня мертва, — произнес доктор, ощупав пульс.
— Но ведь… этого не может быть? — прошептала компаньонка, утирая слезы. — Я никогда не думала…
— Все мы когда-нибудь умрем, — прозвучал мрачный голос Серова. — Если я вас верно понимаю…
Жюли вздрогнула и обернулась, встретив холодный проницательный взгляд Серова. Не найдя, что ответить, барышня опустила взор.
— Мою жену отравили! — воскликнул граф. — Тот, кто считает иначе — просто глупец… — он подошел вплотную к Воронину. — Это ваших рук дело?
— Нет-нет, — испуганно бормотал Воронин.
Он былой бравады не осталось и следа. Я перевела взор на Мишеля, который бесстрастно взирал на трагедию.
— Серов заметил верно, — задумчиво прошептал Мишель, — все мы умрем…
Я не сразу осознала реальность произошедшего, и вспомнив о предсказании моего Демона ощутила страх перед неизбежностью.
Из журнала Степана Гласина
Сегодня я проснулся до рассвета. Спешно собравшись, побрел вдоль сонных улиц. Что опять позвало меня? Не зная дороги, я точно знал, куда иду. Я забрел в один из темных переулков, уверенно подошел к одному из домов и открыл входную дверь.
Меня встретил Демин своей странной немного насмешливой улыбкой.
— Мои соболезнования, — произнес я слова, которые забыл сказать при нашей прошлой встрече.
— Не стоит, — улыбнулся он, — мы с Ниной пока не разлучались…
Удивительно, но я легко понял смысл его слов: пока не истекли сорок дней ее душа рядом с ним. На миг мне показалось, что в соседнем зеркале мелькнуло его иное отражение в странной одежде, Демин казался ожившим египетским рисунком.
"Он не человек!" — мелькнула мысль.
— Воин Анубиса, — ответил он на мою мысль. — Тысячелетия назад я был посвящен в таинства хранителей врат загробного мира. Увы, даже для нас есть закрытые пути… ушедшая душа навсегда потеряна даже для меня…
Его голос звучал спокойно и холодно.
"Сколько раз ему приходилось любить? Можно ли привыкнуть к подобным расставаниям" — невольно подумал я.
— Впервые, — ответил мне Демин.
— Но почему, зная об опасности, вы не спасли любимую? — я негодовал.
— Нам недозволенно вмешиваться в людские жизни, даже жизни наших жрецов… Никто не смеет нарушить гармонию жизни и смерти, — его голос звучал таинственно.