Взводный

Берг Александр Анатольевич

— Ну, и что скажите? — Спросил у присутствующих, командир 26-ой армии, генерал-лейтенант Костенко.

— Знаешь, Фёдор Яковлевич, — Начал первым член военного совета генерал Колесников. — Честно говоря, всё это кажется приключенческой историей от Майн Рида или Луи Буссенара. Простой лейтенант, Ванька-взводный, за пару недель из остатков разбитого батальона в тылу противника сбивает механизированный полк и успешно громит его. Совершено нереальная история.

— Согласен Дмитрий Емельянович. — В свою очередь сказал начштаба. — Только проверить это очень легко, достаточно просто расспросить его бойцов. Все врать не будут, да и про уничтожение стационарного аэродрома проходила информация, штаб фронта интересовался, кто мог это сделать.

— Я не спорю, хоть действительно звучит всё это совершенно фантастически, но сейчас дело не в этом, а что нам дальше делать с лейтенантом и его отрядом. С одной стороны он из 6-ой армии,

а с другой вышел к своим у нас. Хоть он и сохранил стяг полка, но по сути людей из него практически нет, остальные бойцы и командиры отовсюду и я более чем уверен, что есть и из нашей армии.

Ненадолго установилась пауза, высокое начальство обдумывало сложившуюся ситуацию, пока генерал Колесников не начал излагать свою мысль.

— Я вот что думаю Фёдор Яковлевич, флаг полка отправим с нарочным в 6-ю армию, пускай восстанавливают его, а лейтенанта с отрядом оставим у себя. Официально оформим его перевод к нам, вышел у нас, вот и включили его в состав нашей армии. Его начальство не скоро об этом узнает, если вообще узнает. Теперь по отряду, по сути это неполный механизированный полк. Командует лейтенант им хорошо, только званием не вышел, и мы ему полковника дать не можем, максимум через звание, так что потолок, что мы можем ему дать, это капитан. Для полка тоже маленькое, но ведь это для официального полка. Забираем у него гаубичный дивизион, нам он нужней, да и Прохоров судя по всему взял его просто что бы було, раз подвернулся под руку, вот и прихватил с собой. Думаю не будет он против этого возражать, далее, два других дивизиона и миномёты оставляем ему, а также один батальон и роту бронеавтомобилей. Второй батальон официально переводится в штат штаба армии, но по существу останется у Прохорова. Через месяц даём ему майора и в рамках армии создаём на базе его отдельного механизированного батальона, отдельный механизированный полк. Уж больно лихо он воюет, а пока его отдельный усиленный батальон будет при штабе армии исполнять роль пожарной команды в случаях вражеского прорыва нашей обороны.

— Дмитрий Емельянович, может его тогда ещё и танковой ротой усилить?

— Нет, Фёдор Яковлевич, как я понял, если бы Прохоров хотел, то сам бы собрал себе танковую роту, да и батальон думаю тоже потянул бы. Просто он по какой то причине не хочет связываться с танками, хотя конечно это странно. Однако практика показала, что он и с наличными силами может успешно противостоять механизированным подразделениям немцев. Тут главное не ограничивать его инициативу, тогда и результат получим самый высокий.

— Хорошо Дмитрий Емельянович, так и сделаем. Иван Семёнович, вы там распорядитесь в кадровом отделе, как Прохоров в 17 часов со своими командирами прибудет, так всё и оформите.

— Сделаю Фёдор Яковлевич.

На этом обсуждение отряда лейтенанта Прохорова пока прекратилось, и дальше генералы обсуждали обстановку на фронте. Разумеется, что я обо всём этом и понятия не имел, после обеда, ещё раз проверив расположение своей части, я, прихватив с собой журнал боевых действий, который вёл, но в первый раз с собой в штаб армии не брал. Там подробно был расписан весь мой боевой путь с момента моего попадания сюда. В 16 часов мы на трёх машинах выехали в штаб армии, хоть ехать было полчаса, но лучше там подождать, чем опоздать. Сейчас война и случится, может всякое, так что лучше выехать заранее. В штабе армии нас снова проводили в кабинет командующего, всех вместе, там я вручил начальнику штаба журнал боевых действий отряда, через день мне пообещали его вернуть. Сказать, что я был удивлён решением высокого начальства, это ни чего не сказать, но то, что меня повысили до капитана и официально назначили на командование батальоном, радовало. Жаль конечно, что второй батальон временно выводился из под моего командования, но учитывая, что он оставался при штабе армии, то я надеялся, что его не успеют угробить. Вот то, что гаубичный дивизион у меня забрали особого сожаления не вызвало, он честно говоря несколько меня связывал, тут баба с возу, кобыле легче. Да и так меня радовало, что меня не пихали затыкать очередную дыру на фронте, а организовали мобильное подразделение для экстренных случаев. Наконец раздача слонов закончилась, и мы покинули кабинет командующего армией. Мои командиры отправились в город, деньги у них были, у немцев забрали, причём наши, но не в таких количествах, что бы официально сдавать. Трофеи, у меня они были официально разрешены, и я был готов грудью отстаивать священное право на них. А то знаю я этих моралистов, но словах они святее папы Римского, а на деле натуральные крысы тянущие под себя всё, что только могут. От командующего армией я с техник-интендантом Хлыновым отправился к начальнику тыла армии, было необходимо официально поставить на учёт всю свою технику и самим встать. Где продукты брать, это в тылу мы могли брать их на наших брошенных складах и отбирать у немцев,

а тут исключительно по накладным. Ещё раз убедился в высказывание графа Суворова, что любого интенданта прослужившего больше пяти лет можно смело вешать за воровство. Не успел я представится, и даже не дав список имущества, как складской хомяк полковник с ходу заявил мне.

— Товарищ лейтенант, — То, что я уже капитан, пока не было отражено, я намеревался сразу после начпотыла придти в кадровый отдел. — как я слышал за вашим подразделением числится автомобиль ГАЗ-11–73, так вот, не по чину тебе машина. Это уровень минимум комдива, так что придётся её отдать.

— Товарищ полковник, может договоримся? Нет, я всё понимаю, но у меня есть для начальства кое-что другое и для вас тоже найдётся. Думаю, нет, даже уверен, что вам это понравится.

— И что же это такое товарищ лейтенант? — Запмпотыла судя по его голосу, был настроен очень скептически.

— Да так, лично вам трофейный автомобиль Опель Капитан, командующему армией Опель Адмирал, а для начальника штаба и члена военного совета у меня есть по Мерседесу W 142, думаю, эти машины явно будут лучше простой эмки.

— Лейтенант, а что мне мешает просто забрать их, тебе ведь они по штату не положены?

— Знаете товарищ полковник, эти машины даже не вписаны в состав штатной техники моего батальона, так что если они вдруг прямо сейчас сгорят, то мне ни чего не будет, ведь они не числятся за вверенным мне имуществом.

— Ну ты лейтенант и наглец! — Улыбнулся начпотыла. — А не боишься, что после этого я тебя сгною?

— Ни сколько, мы все под богом ходим, а как сказал классик, беда не в том, что люди смертны, а в том, что они внезапно смертны.

— Да… похоже, что ты совсем с головой не дружишь. Кстати, а что за классик?

— Михаил Булгаков, книга «Мастер и Маргарита».

— Не слышал.

— Это один из любимых авторов товарища Сталина. Так что, товарищ полковник, будем дружить, или вы предпочитаете вместо взаимовыгодных отношений остаться ни с чем?

— И ты действительно готов идти на крайние меры в случае чего?

— Знаете, конечно очень не хочется к ним прибегать, я всё же с головой дружу, а потому всегда стараюсь решить дело миром, но если меня загоняют в угол и ставят в безвыходное положение, то тут как говорится, все средства хороши. Вы ведь не забывайте одно, сейчас война. Это я не к тому, что она всё спишет, а к тому, что в ходе боевых действий я могу много чего захватить у противника. Просто раньше я брал только то, что мне необходимо и многое просто бросал или уничтожал. Мне больше пригодится грузовик или бронетранспортёр, чем легковая машина. Не будь у меня возможности вывести эти легковушки, просто сжёг бы их, а так прихватил с собой для налаживания отношений. Согласитесь, всегда отношения лучше, когда обе стороны заинтересованы в них.

— Я рад, что ты оказался вполне адекватным человеком, когда можно получить машины?

— Прямо сейчас, вы может мне устроить допуск к радистам, связаться с отрядом? Телефонная связь пока не налажена, или придётся подождать, пока я не вернусь к себе и не распоряжусь перегнать машины к штабу.

— Частота и позывной у тебя я полагаю есть.

— Есть.

— Тогда не проблема.

Во как главного хомяка армии припёрло в желании получить трофейную машину. Думаю его больше интересовал собственный Опель Капитан, чем машины для начальства, хотя и последнее тоже не маловажно, ведь это жирный плюс в его копилку со стороны начальства. Мы прошли в помещение связистов и радист связался с моими по названой частоте, кстати и штабные радисты записали их для экстренной связи со мной. Связавшись со своими гавриками, приказал пригнать к штабу армии все легковушки. Да, их было больше, чем я скажем так договорился с начальником тыла, но пускай это будет от меня бонус для него. Всё же я опасался, что он встанет в позу и полезет в бутылку. Мне нужны были хорошие отношения и с штабными крысами и штабными хомяками, но и позволять ездить на себе, как они захотят тоже было нельзя. Короче через полчаса все машины уже стояли перед штабом армии, и перед ними уже собралась небольшая толпа. Полковник увидев машины, а тем более, что их было несколько больше, чем мы обговаривали, были просто счастлив. Я тоже, по крайней мере избавился от в принципе не нужного мне транспорта, а кроме того можно сказать получить хорошие отношения с главным хомяком армии. То, что мы можно сказать попиковали с ним самого начала, то это мы просто принюхивались друг к другу, зато четко озвучили свои позиции и пришли, как говорила одна пятнистая гнида, к консенсусу. Машины быстро забрали, а неучтённый Мерседес и два Опеля полковник быстро загнал в гараж, думаю он найдёт, куда их пристроить, начальства и в штабе армии и в штабе фронта хватает, не удивлюсь, если эти машины скоро всплывут в штабе фронта. Главное, я обезопасил свою машину, её официально приписали к моему батальону, и теперь она на законном основании была моим транспортом.