Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2
Шрифт:
— Да!
Вольф заметил, что Конрад пристально смотрит на него, и передернул плечами.
Случайность, совпадение, удача — наемник в них не верил.
— Так и быть, — проворчал он. — Поговорим.
И они поговорили.
Мариенбург во всем полагался на море и реку, что текла к океану, и стоял не только на суше, но и на воде. Его мосты не просто соединяли между собой разные части города — они были такими же его составляющими, что и улицы. Не важно, что их строили над водой, а не на земле — самые широкие могли равняться с главным проспектом любого города Империи: на них также стояли дома, магазины, трактиры.
Четверо
Вольф велел принести ужин в его комнату, чтобы никто не подслушал их с Литценрайхом разговор. Поздно было скрывать, что они с Вольфом знакомы. Устнар за весь вечер не обмолвился с ним ни словом, а Литценрайх вел себя так, будто Конрада не существовало. Дварф держал топор под рукой, готовый в любой момент зарубить наемника, если тот покусится на его господина. Вольф повесил свой черный меч на спинку стула. Конрад тоже не отличался многословием. Он мало что мог добавить к беседе, но зато многое узнал из нее. За едой он едва не клевал носом. За последние несколько недель он впервые ел в помещении и наконец-то совершенно согрелся. Жар очага действовал на него усыпляюще, но даже до схватки на мосту он чувствовал, как устал за долгое путешествие к Мариенбургу, и сейчас с радостью променял бы ужин на постель.
— Мы пересекали мост, чтобы найти на той стороне лодку до Альтдорфа, — рассказывал Литценрайх. — А ты?
Вольф ответил не сразу. Казалось, что он не верит ни единому слову колдуна, и Конрад вполне понимал его, и не спешит поделиться сведениями о себе. Наемник медленно прожевал кусок баранины, вытащил изо рта хрящ и внимательно изучил его, все время обдумывая ответ.
— Мы как раз прибыли в Мариенбург и тоже собирались отправиться в Альтдорф, — в конце концов, совершенно правдиво объяснил он.
— Я пробыл в Мариенбурге какое-то время, но решил, что пришла пора возвращаться в столицу.
— Возвращаться?
— Я был приглашенным лицом в альтдорфской армии. Долгая история, но твой друг… — Литценрайх вилкой указал на Конрада.
— Конрад, — подсказал Вольф.
— Да, он немного с ней знаком. — Колдун потер обрубок правой руки. — Я продолжал двигаться вниз по реке, хотя и не вплавь. Наконец я добрался до Мариенбурга и счел, что он как нельзя лучше подойдет для моих целей. В большом порту можно найти что угодно, если знать, где и у кого искать. И если есть чем заплатить. Ты знаешь, о чем я говорю, не так ли?
— Варп-камень, — выплюнул Вольф и перевел взгляд с Литценрайха на Конрада. Видимо, он догадался, что их связывает именно загадочное вещество. — Ты знаешь, что такое варп?
Конрад кивнул. Он знал или считал, что знает; но он также усвоил, что любое знание может оказаться обманчивым.
— Варп — это материя Хаоса, — сказал Вольф. — А Хаос — источник любой магии. Это ты знаешь?
Конрад снова кивнул, хотя и не помнил, откуда он получил это знание. Возможно, ему рассказала Галеа, а возможно, оно пришло само, за время знакомства
— Магия, Хаос и зло — одно и то же, — заключил Вольф.
Литценрайх расхохотался так, что недожеванные куски полетели у него изо рта во все стороны, и потрясенно покачал головой.
Конрад подумал, что Вольф относится к магии предвзято из-за горя, которое причинили ему на протяжении жизни колдуны: сначала предательство брата, потом загадочный случай с Литценрайхом. Но Конрад уже перестал верить во все, что говорил ему наемник или кто бы то ни было. Приравнять магию ко злу — это слишком упрощенный взгляд на вещи. Может, Литценрайх прав — даже Хаос не обязательно несет в себе зло. Он просто существует как часть мира. А его проявления, хорошие или плохие, можно толковать по-разному.
— Колдовство спасло мне жизнь, — сказал Конрад.
— Наука, — возразил Литценрайх.
Но Конрад говорил не о том, как его вынимали из бронзового доспеха. Он вытянул перед собой правую руку.
— Тот эльф, — сказал он Вольфу. — Помнишь?
Литценрайх бросил взгляд на его руку, а затем посмотрел на свою собственную.
— Тебя вылечил эльф? — спросил он, и Конрад кивнул. — Какая жалость, что я не смог найти кого-нибудь из их племени. Я думал, что эльфийская магия годится только для них, но, по всей видимости, искусство целительства не стоит на месте. Вот почему мне необходимо попасть в Альтдорф. Мне нужен варп-камень для продолжения исследований. В Мариенбурге его слишком мало.
— И ты думаешь, что мы тебе поможем? — фыркнул Вольф.
— Я считаю, что мы поможем друг другу, ведь у нас есть общие интересы. Зачем вы собираетесь в Альтдорф?
Вольф покосился на Конрада и ответил:
— Нам все равно нечем заняться, так что мы решили спасти Императора и Империю. Конрад уверяет, что скавены затевают какое-то безобразие, что двойник Карла-Франца только и ждет того момента, когда займет его место.
— Совершенно верно. Его создал Гаксар.
— Гаксар!
— Да, но он мертв. Он… э… Конрад убил его в катакомбах под Альтдорфом, когда спас меня из плена. — Литценрайх бросил взгляд на обрубок. — По большей части.
Конрад наблюдал за Вольфом. Наемник оскалил в ярости зубы, сжал кулаки и, казалось, закипел от гнева.
Когда Конрад попал в ловушку бронзового доспеха, Литценрайх привел его в Миденхейм, и там, глубоко под городом, он впервые встретился с Гаксаром в его скавенском обличье. Но задолго до того в Миденхейме Литценрайх предал Вольфа, оставив его умирать. Судя по всему, тогда тоже был замешан Гаксар. Не он ли чуть не убил наемника? Вольф и Гаксар…
Конраду начало казаться, что он ничего не делает по собственной воле, что он всего лишь разыгрывает отведенную ему роль. Что бы он ни предпринял, все равно находил себя в силках запутанной паутины, чьи нити связывали всех, кого он знал.
Сейчас он сидел, молча слушал и наблюдал, как Вольф и Литценрайх планируют следующий этап его жизни; но до того колдун рассказал о последних событиях в Миденхейме и столице.
— Ты неплохо постарался, Конрад, — похвалил его Вольф. — Я всегда думал, что найду Гаксара и сведу с ним счеты, но выходит, что ты избавил меня от хлопот. — Он перевел взгляд на чародея. — Но раз Гаксар мертв, как это повлияет на созданного им двойника? Разве тот не должен тоже умереть?