Я, бабушка, Илико и Илларион
Шрифт:
– Здравствуйте! – глупо улыбнулся я ему.
– Гражданин, предъявите документы!
– Для чего вам мои документы?
– Гражданин! Вам говорят – предъявите документы! Посмотрим, что ты за птица…
– Что значит – птица?
– Разговоры!!
– Почему вы кричите?
– Плати штраф!
– У меня нет денег…
– Тогда ступай со мной в отделение. Там заплатишь!
– Ты что, думаешь, мне в дороге зарплату выплатят? Говорю, нет денег!
– Разговоры!!
В отделении милиции сидели четыре человека. Увидев
– Ого, опять попался?
– Что вы, батоно, я впервые в милиции!
– Разговоры!
– Вот такой он мерзавец, начальник! Всю дорогу по матери меня ругал!
– Неправда, батоно! Никого я не ругал!
– Молчать! Вот закончу с ними, потом займусь тобой! – сказал дежурный и обратился к сидевшему на лавке небритому красноносому мужчине: – Сколько раз я должен брать с тебя расписку, а?!
– Ва! Сколько раз скажешь, столько раз напишу. Не буду же сопротивляться!
Носатый встал. Я занял его место. «Мой» милиционер ушел.
– Ладно, ладно… Скажи, какую ты там еще натворил беду?
– Кто? Я? Что ты, начальник! Ты его слушаешь? Он себя педагогом называет! Какой он педагог? Ему даже овчарку нельзя доверить! Педагог!..
– Прошу вас оградить меня от оскорблений этого пьяницы! – привстал высокий, худой мужчина. – Об уровне моей профессиональной подготовки можете запросить отдел народного образования!
– В самом деле, выражайся приличнее! – прикрикнул дежурный на пьяницу.
– Ва! А почему он задевает мою профессию?
– Что вы, он не заикался о вашей профессии, – вмешался я.
– Как это – не заикался! Только что он назвал меня пьяницей!
– О-о, это нехорошо! – сказал я педагогу.
– Молодой человек, вы не можете себе представить что это за тип!
– Сам ты тип! – обиделся носатый.
– Не будем говорить о том, что он избивает свою жену, – продолжал педагог, – это в конце концов его личное дело. Но ведь он беспробудно пьет, орет, шумит. Покоя соседям не дает!
– Это правда? – строго спросил я носатого.
– Что значит – правда? А как бы ты поступил на моем месте? Двадцать лет, понимаешь, двадцать лет этот господин называет меня пьяницей! Ва! Разве я сам этого не знаю? Зачем он мне напоминает? Ты, говорит, хулиган! А что, я без него не знаю? Мало ему этого, так он нашел новое слово: аккредитив… Нет, креп… крен… крендель!..
– Кретин! – подсказал педагог.
– Да, кретин! Ну это еще ничего. Но – аферист!
– Как, неужели вы назвали его аферистом? – спросил я у педагога.
– О, вы его не знаете, молодой человек! Он хоть кого выведет из терпения!.. Извел, измучил соседей!
– Каких соседей? Почему никто, кроме тебя, не жалуется?
– Боятся тебя!
– Не боятся, а любят, уважают!
– Вот, извольте, у меня заявление. Подписано всеми соседями!
– Все они аферисты! Вроде тебя! – Носатый повернулся спиной к дежурному и обратился ко мне: – Давай
– Нет, почему, выпить, конечно, можно, но…
– Слава богу, наконец-то нашелся один нормальный человек! – обрадовался носатый.
– Да разве он пьет? Он поглощает вино ведрами! Да черт с ним, пусть хоть крысиный яд лопает, но почему должны страдать мы, соседи? Нет, вы только взгляните на него, видите, какой у него красный нос?
– Слышишь, да? При свидетелях оскорбляет! – пожаловался мне носатый.
– Нет, что правда, то правда, нос у тебя в самом деле красный! – сказал я.
– Что же тут такого! Кому какое дело до моего носа? Захочу, выкрашу его в зеленый цвет! Что, запрещено?
– Уважаемый, – обратился ко мне педагог, – разрешите узнать ваше имя…
Я не успел ответить: кулак дежурного со всей силой опустился на стол. Звякнули стекла в окне. В комнате наступила гробовая тишина.
– Как ты смеешь, сопляк, устраивать здесь допрос?! – рявкнул дежурный. – Встань сейчас же и сними фуражку!
– Почему вы сердитесь, батоно? Я же помогаю вам!
– Не нуждаюсь я в твоей помощи! А ты, – обернулся он к носатому, – убирайся отсюда, и чтоб больше не смел беспокоить соседей!
– Сию минуту, начальник! Но у меня просьба одна к вам… Я человек тихий, спокойный, за всю свою жизнь даже мухи не убил… Пусть он не называет меня аферистом!
– Убирайся!
– Иду, иду!
Пьяница направился к двери. Поравнявшись со мной, он нагнулся ко мне:
– Я подожду тебя на улице… Выйдешь – угощу на славу!
– Убирайся, пока я не передумал! – заорал дежурный. Носатый мигом выскользнул из комнаты. Педагог положил свое заявление на стол дежурного, вежливо кивнул головой и вышел. Вдруг дверь с шумом распахнулась и в комнату ворвалась тетя Марта. Изумленный дежурный вскочил, вышел из-за стола и подошел к ней:
– Тетя Марта, в чем дело? Что тебе тут понадобилось?
– Мальчик пропал! Пропал мой мальчик!
Я притаился в своем углу.
– Какой мальчик, тетя Марта?
– Мой квартирант, Зурико Вашаломидзе! Ушел и не вернулся!.. Все больницы, все милиции обегала!.. Словно в воду канул!.. Помоги, сынок, позвони куда-нибудь!.. Если с моим мальчиком случится беда, я сойду с ума!.. Зурикела, дорогой мой мальчик, куда же ты делся?.. Горе мне, несчастной!.. Позвони, позвони, сынок!..
Я молча сидел в углу, прислушивался к причитаниям тети Марты, и сердце мое замирало от радости. Меня ищут, обо мне беспокоятся! Тетя Марта, старая, ворчливая женщина, бегает по городу, разыскивает меня, словно я ей сын или близкий родственник! Я не вытерпел, вышел из своего угла и обнял ее.