Я - богиня ни свет, ни твоя
Шрифт:
– Ну кто так бьет! – возмутилась я, глядя на эту пару, которые пищали, визжали и пытались убить друг друга всеми доступными хрупким девушкам способами. – Левой бей! У нее справа защита слабая!
– Ага! – сдула прядь волос Сапфирчик, снова наседая на брыкающуюся соперницу.
– А ты чего? – наклонилась я к покрасневшему от натуги Рубинчику. – Кто так волосы рвет? Нормально схватилась и потянула! Раз, два, взяли!
Через две минуты уставшие красавицы с ненавистью расползались по углам.
– Итак, ты как вообще на нее бросаешься? – усмехалась я, понимая, что не
На меня смотрели с ужасом. А я ждала того момента, когда Бог Тьмы поймет, что драки не будет.
– Нет, от одиночества бабоньки себе и моржа притаскивают. А что? Лежит, ничего не делает, ласты свесил, усы напушил, орет, кроме есть ничего не хочет. Многие разницы не видят, - импровизировала я, отвлекая девочек от драки. В моих руках был кинжал, а девицы тяжело дышали, пытаясь привести себя в порядок. – Я вообще в первый раз поцеловалась в десять лет. Вот такой развратной была. С топором на морозе. Никогда не забуду этот поцелуй… Ни один мужик его еще не переплюнул… Два дня продлился поцелуй! Это был самый романтический день в моей жизни.
Я прокашлялась, глядя во тьму. И где наш герой, которого я сейчас своими руками задушу за такие конкурсы?
– Потом мы на сосульках тренировались! Очень полезное умение! – откровенно сочиняла я, представляя себе суровые будни выдуманного мира лохматых и одиноких женщин. – Собирались вокруг костра и выли, выли, выли от одиночества…
– А что же ты на отбор поперлась? – сплюнула Рубинчик, пытаясь пригладить остатки прически.
– Да слух пошел, - усмехнулась я, глядя на девочек. – Беременеть начали… У нас пару случаев, в соседней деревне… И в дальней деревне… Приносят шаманке, а она у нас одна. Говорят, что мужик одинаковый к ним прилетал. А шаманка спрашивает: «И когда же успевал? Тут между деревнями неделя пути!». «А у него крылья!», - отвечали бабоньки. Сначала он залетал, а потом вся деревня. Вот и послали меня сюда мол, найди его и приведи. Дети без отца растут!
В глазах девушек застыл ужас, а они смотрели на меня странными взглядами.
– Достаточно! – произнес голос, а из тьмы вышел тот самый «летун». – Я приношу извинения за опоздание. Меня задержали жрецы. Божественные обязанности не терпят отлагательств. Люди просят новую богиню света. И я должен был объяснить им, что не хочу торопиться с выбором. Никто не видел мой жертвенный кинжал? Я попросил жрецов оставить его здесь до моего прихода.
Я молча бросила его ему под ноги кинжал, не веря ни единому слову.
– Думаю, что мое опоздание должно как-то компенсироваться, - сладко произнес Бог Тьмы, поднимая кинжал и прикасаясь пальцем к острию. – Пройдемте со мной. Я искренне надеюсь, что сумею хоть немного искупить свою вину…
Мы шли за ним, а я прекрасно понимала, что имею дело с самым лживым, с самым подлым и развратным на свете божеством! Внезапно я застыла, а на меня чуть не наткнулась Сапфирчик. Если мне суждено выйти замуж за Пашу, то отбор я не пройду.
Дверь перед нами открылась, а в глаза ударил магический, чарующий блеск золота. Рубинчик застыла статуей с открытым ртом, глядя на сверкание монет, камней и золотых побрякушек. Сапфир выпучила глаза, тихо задыхаясь и зажимая рот рукой.
– Я разрешаю вам взять все, что сможете унести на себе, - миролюбиво заметил Бог Тьмы, а на его губах скользнула улыбка. – Кто вынесет больше всех, та и победила! Даю вам час. Наслаждайтесь, девочки. Все золото, которое вы вынесете останется вам.
Дверь закрылась, а Сапфирчик затряслась, бросаясь к огромной горе золота. Она лихорадочно рылась, сетуя на то, что она голая и у нее нет карманов. Зато Рубинчик быстро сориентировалась, надевая на шею ожерелье за ожерельем. Глядя на конкурентку Сапфирчик стала цеплять на руки браслеты.
Я слышала задыхающееся сопение, идя вдоль золотых гор и глядя на них с усталым равнодушием.
– А ты чего ничего не берешь! Бери, дурочка, пока разрешают! – крикнула Рубинчик, нагребая золото, роняя его и тут же снова сгребая. Сапфирчик нашла золотой кубок. Сидя на коленях, она насыпала в него драгоценные камни, выбрасывая те, которые по ее мнению были не так красивы.
– Гляди! – взвизгнул голос позади меня. – Видала? Красотища!
Кто-то чуть не завалился с золотой горы, а я думала, как поступить? Я пнула золотой шлем с дороги, прогуливая вдоль золотых россыпей. Точно такие же россыпи я уже видела в некогда своем храме… И если тогда мне хотелось взять себе золотишка, то сейчас почему-то не хочется. Не в золоте счастье.
– Зеркало, в чем счастье? – спросила я, доставая осколок. Зеркало помолчало, а потом вспыхнуло.
– Наверное в том, чтобы наконец-то стать целым! Найти свои половинки! – произнесло зеркало, а я посмотрела на свое лохматое отражение, снова спрятав его в шерсть.
– Время вышло! – послышался голос, а я повернула к выходу, минуя золотые барханы.
– Помогите мне встать! – простонал слабый голосок слева, а я пригляделась, пытаясь понять, откуда он доносится. – Руку дай… Пожалуйста… Или лапу…
На золотых монетах лежала Сапфирчик, увешанная золотом так, что я едва сообразила, что это ко мне тянется. Справа медленно ползла Рубинчик, неся впереди себя огромный щит, доверху наполненный монетами. Она дула щеки, кряхтела, но тащила его к выходу.
Я протянула руку Сапфирчику, которая умудрилась нацепить на себя золотую кольчугу, а она с трудом встала, вразвалочку направляясь к выходу. Цепочки и камушки громыхали, в ее руках был кубок с драгоценными камнями, наполненный с горкой. Камушки сыпались вниз, но Сапфирчик мужественно ползла к выходу, постанывая и скрипя доспехами и зубами. На голове ее болталась огромная золотая корона, надетая поверх еще одной.