Я буду твоим единственным
Шрифт:
Без пяти семь я уже в больнице. Дальше меня захлестывает круговорот дел и разговоров. Столько всего нужно сделать! Включаюсь в работу тут же, будто и не уезжала. Не чувствую ни усталости, ни тревоги. Первые две операции пролетает и вовсе на одном дыхании!
Перед обеденным перерывом я решаю заглянуть к нему в кабинет. Стучусь, затем толкаю дверь. Он сидит за столом и вертит в руках упаковку с обезболивающими. Увидев меня, быстро убирает пачку в стол. Но этикетку я узнала.
Глава 37
Полина
Любое напоминание о травме его рук рискует отправить
– Болят?
– спрашиваю.
– Да, вот купил новую пачку. Нагрузка в эти дни бешеная. Думаю, немного помощи мне не помешает.
Я знаю, что его график битком. Он не может просто выключить телефон и уехать домой.
– Ты хотела пообедать вместе?
– продолжает Илья.
– Я не против, давай вырвемся на час куда-нибудь. Переодевайся и спускайся на парковку, - говорит спокойно, до довольно жестко. Командует.
Я хмурюсь и поворачиваюсь к двери, чтобы... закрыть ее на ключ.
– Давай я лучше тебе помогу, - улыбаюсь и подхожу к нему.
– Конспиратор из тебя не очень. Ты слишком для этого честный.
– Хочешь вступить в сговор?
– Илья откидывается на спинку кресла и усмехается.
– Да, кто-то тебя должен был научить курить, врать и всему прочему, - улыбаюсь еще шире. Подплываю к своему заву, наклоняюсь, упираюсь ладонями в его ноги и тянусь к губам... В этот момент он хватает меня, усаживает к себе на колени и целует. Головокружительно долго и сладко!
– Вау!
– выдыхаю я, учащенно дыша. Чуть порозовев.
– Тебе понравилось трахаться в моем кабинете?
– приподнимает он брови.
– Ты всегда можешь просто попросить меня отыметь тебя на этом столе, - ведет пальцем по гладкой поверхности. И мое сердечко ускоряется.
– М-м-м, - тяну я.
– Скорее, мне нравится трахаться, - улыбаюсь шире.
– С тобой.
– Ну еще бы.
Мы, конечно, просто шутим. Сейчас не до постельных игр, очень много работы. Я поднимаюсь на ноги и говорю уже серьезно:
– Давай шприц, ампулу. Помогу.
Илья кивает на верхний ящичек шкафа, в котором я обнаруживаю все необходимое, чтобы сделать ему укол. Он тоже встает и приспускает штаны. Я быстро распаковываю шприц, набираю лекарство. Протираю спиртовой салфеткой кожу.
– Расслабься, - говорю строго.
– Это я так расслабился, - хвастается он упругостью своих ягодиц.
– Ну-ну, - посмеиваюсь я. Щипаю его, после чего протыкаю кожу иглой.
– Ай!
– вздрагивает Илья.
– Больно. Эм, ты точно медсестра?
– возмущается.
– Ну, разумеется, нет! Я купила диплом на папины денежки, - и издаю дьявольский гортанный смешок. Илья тоже смеется. На самом деле парадокс в том, что это обезболивающее и правда болючее. Я не пробовала, но читала о нем.
– Всё, молодец!
– звонко шлепаю по его заднице.
– Потерпи минутку, станет хорошо.
– А поцеловать, где болит?
– он поворачивается ко мне, смотрит сверху вниз. Подтягивает штаны.
– Дома, - обещаю я, прикусывая нижнюю губу.
– Не пойму, как ты за пять лет замуж не выскочила с таким-то темпераментом?
– в его голосе прорезаются ревнивые нотки.
Я снова немного краснею и опускаю глаза. Почему-то я такая — дерзкая и сексуальная — только с ним. С другими мужчинами мне не хочется кокетничать, я буквально заставляла себя. А с Ильей... всё как-то само собой получается. Постоянная провокация его похоти. Непрерывная игра.
– Сама не знаю, - пожимаю плечами.
– Спасибо, Поля, - говорит он уже без шуток.
– Да не за что, обращайся, - снова улыбаюсь я, наконец, поднимая глаза.
Мы смотрим друг на друга, улыбаемся. Я сделала ему укол в мышцу, в этом нет ничего сложного. А вот искать вену... О, я помню, как тяжело мне было этому научиться на практике в колледже! Так вышло, что в моей подгруппе все девочки умели, либо быстро освоили технику. А у меня не получалось! Руки дрожали, было очень страшно сделать человеку больно. Одна из медсестер грубо и бесцеремонно высказалась, что я зря трачу время, и таким, как я, в медицине делать нечего. Я, конечно, вслух ее не послала, но мысленно — очень далеко. Пришла домой разбитая и расстроенная, Илья как раз дежурил. По пути накупила шприцов и... да, я, должно быть, сумасшедшая, но за вечер я исколола себе все ноги! Это было ужасно больно, обидно, несправедливо! Ближе к полуночи я уже просто рыдала, разглядывая синяки и кровоподтеки! Сфотографировала результат своей работы и отправила Илье.
«О боже, девочка моя, что случилось?!» - ответил он тут же.
«У меня ничего не получается, Илья! Я никогда не смогу научиться попадать в вену! Какая из меня медсестра? Я жалкая неудачница!»
«У тебя всё получится, верь мне. Хирурги и хирургические сестры никогда не сдаются! Мы из другого теста».
«Я не из теста».
«Понял. Я приеду завтра в пять, до этого времени больше ничего не делай. Хорошо?»
Он, конечно, приехал. С работы. Вовремя, как и обещал. Со своими здоровыми руками и ногами. И весь следующий вечер я тренировалась на нем. Он лгал, что не больно. С тех пор я могу попасть в любую вену, в любой ситуации, в любое время дня и ночи. Я... просто точно знаю, что у меня всё получится. Потому что я из того же самого теста, что и Илья.
Мы легонько целуемся в губы, потом собираемся на обед.
Жизнь — штука сложная, она не приемлет категоричности. Иногда она рушит мечты, подкидывает такие испытания, что хочется закрыться в своей детской комнате и не выходить оттуда никогда. Жизнь, она... меняет нас. Может, просто так, а может — для чего-то. Все последние дни страна только и говорит, что о нашем городе. К сожалению. У Ильи настойчиво просят интервью, он отказывается, потому что некогда. Ему и правда не до телевизионщиков, он прошел через весь этот ад не для того, чтобы выступать по телеку. Свое рабочее время он посвящает пациентам. Их родственникам. Всегда внимательный, небезразличный. На сайте о нем просто потрясающие отзывы! Плакать хочется, когда читаешь искренние слова благодарности! Я им очень сильно горжусь. Его же свободное время принадлежит нам с Женей. Всё. Без остатка.
В одну из следующих ночей, когда мы дежурим вместе, где-то после трех, я нахожу его в пустой операционной. Примерно час назад мы закончили работать, появилось время на отдых. И я решила поискать Илью, чтобы предложить чай с бутербродами.
Он сидит на полу, что-то читает в телефоне.
– Можно?
– спрашиваю.
– Да, прошу, - улыбается он и гостеприимно кивает на пол рядом с собой. Я подхожу и опускаюсь на корточки.
– Ты чего здесь прячешься?
– шепчу, чтобы не разрушить идиллию. Темно, тихо. Навязчиво пахнет чистотой, но мне нравится этот запах. Он привычен. Хорошо!