Я - четвертый
Шрифт:
Внутри школы суета. Ученики толкаются у своих шкафчиков, разговаривают, смеются. Некоторые смотрят на меня и начинают шептаться. Не знаю, из-за стычки или из-за фотолаборатории. Наверное, они судачат и о том и о другом. Это маленькая школа, а в маленьких школах мало что происходит такого, о чем бы сразу не узнали все.
Дойдя до главного входа, я поворачиваю направо и нахожу свой шкафчик. Он пуст. Через пятнадцать минут мне нужно писать сочинение. Я прохожу мимо класса, чтобы удостовериться, что знаю, где он, и иду в школьную администрацию. Секретарша встречает
— Привет, — говорю я. — Я вчера потерял телефон и хотел бы узнать, не передавали ли его в стол находок?
Она качает головой.
— Нет, боюсь, что никаких телефонов не передавали.
— Спасибо, — отвечаю я.
Нигде в коридоре я не вижу Марка. Я выбираю направление и начинаю обход. На меня все еще смотрят и шепчутся, но меня это не волнует. Я вижу Марка метрах в пятнадцати перед собой. Вдруг я чувствую прилив адреналина. Я смотрю на свои руки. Они нормальные. Я волнуюсь, как бы они не начали светиться, ведь как раз от волнения свет может проявиться.
Марк прислонился к шкафчику, скрестив руки на груди, вокруг него пять парней и две девушки, все разговаривают и смеются. Сара сидит на подоконнике метрах в пяти от него. Она и сегодня ослепительна со своими светлыми волосами, собранными в хвост, в юбке и сером свитере. Она читает книгу, но, когда я к ним подхожу, поднимает взгляд.
Я останавливаюсь перед группой, смотрю на Марка и жду. Он замечает меня примерно через пять секунд.
— Что тебе надо? — спрашивает он.
— Ты знаешь что.
Мы смотрим друг на друга. Толпа вокруг нас растет, сначала десять человек, потом двадцать. Сара встает и подходит к нам. Марк одет в свою футбольную куртку, его черные волосы тщательно уложены таким образом, чтобы создавалось полное впечатление, что он только выкатился из постели и сразу оказался одетым.
Он отталкивается от шкафчика и идет ко мне. Не доходя нескольких сантиметров до меня, он останавливается. Наши торсы почти касаются друг друга, и я чувствую острый запах его одеколона. В Марке, наверное, около метра и восьмидесяти сантиметров, он сантиметров на пять выше меня. У нас одинаковое телосложение. Вот только он не знает, что внутри я совсем другой, чем он. Я быстрее его и гораздо сильнее. При этой мысли я самоуверенно улыбаюсь.
— Может, сегодня ты задержишься в школе подольше? Или опять убежишь, как щенок?
В толпе раздаются смешки.
— Ну, это мы еще посмотрим.
— Да, посмотрим, — повторяет он и придвигается еще ближе.
— Я хочу обратно свой телефон, — говорю я.
— У меня нет твоего телефона.
Я качаю головой.
— Два человека видели, как ты его брал, — вру я.
По тому, как сдвинулись его брови, я понял, что угадал.
— Ну, а если и я? Что ты сделаешь?
Вокруг нас уже, наверное, человек тридцать. Не сомневаюсь, что к десятой минуте первого урока вся школа будет знать о том, что случилось.
— Я тебя предупредил, — говорю я. — У тебя есть время до конца дня.
Я поворачиваюсь и ухожу.
— А иначе что? — кричит он вслед. Я не отвечаю. Пусть поломает голову над
Я иду в туалет, вхожу в пустую кабинку и закрываюсь на задвижку. Я раскрываю ладони. Легкое свечение на правой. Я закрываю глаза и концентрируюсь на том, чтобы дышать медленно и размеренно. Минуту спустя свечение все еще остается. Я качаю головой. Не думал, что Наследие окажется таким чувствительным. Я остаюсь в кабинке. Мой лоб покрывается тонкой пленкой пота; обе ладони теплые, но, к счастью, левая пока нормальная. В туалет входят и выходят люди, а я остаюсь в кабинке и жду. Свечение продолжается. Наконец, звенит звонок на первый урок, и туалет пустеет.
В отвращении я мотаю головой и смиряюсь с неизбежным. У меня нет телефона, а Генри едет в банк. Я наедине с собственной глупостью, и мне некого винить, кроме самого себя. Я достаю из заднего кармана перчатки и натягиваю их. Кожаные садовые перчатки. Выглядеть глупее я бы не мог, даже если бы надел клоунские башмаки с желтыми штанами. Хватит вливаться в коллектив. Я понимаю, что должен остановиться с Марком. Он побеждает. Он может оставить у себя мой телефон; мы с Генри вечером достанем другой.
Я выхожу из туалета и по пустому коридору иду в класс. Когда я вхожу, все смотрят на меня, потом на перчатки. Нечего и думать их спрятать. Я выгляжу как дурак. Я пришелец, у меня сверхъестественные способности и будут еще новые, я могу делать то, что людям и не снилось, и все равно я выгляжу как дурак.
Я сижу в центре класса. Мне никто ничего не говорит, а я сам слишком взволнован, чтобы слышать, что говорит учитель. Когда звенит звонок, я складываю свои принадлежности в рюкзак и накидываю его на плечо. Я все еще в перчатках. Выходя из класса, я оттягиваю отворот правой перчатки и смотрю на ладонь. Она продолжает светиться.
По коридору я иду размеренно. Дышу медленно. Стараюсь отвлечься, но это не срабатывает. Когда я вхожу в класс, Марк сидит на том же месте, что и днем раньше, и Сара рядом с ним. Он ухмыляется при виде меня. Стараясь не размениваться по мелочам, он не обращает внимания на мои перчатки.
— Ну, как оно, бегун? Я слышал, идет набор в команду по кроссу.
— Не задирайся, — говорит ему Сара. Проходя мимо, я смотрю на нее, в ее голубые глаза. От этого я смущаюсь, и мои щеки теплеют. Место, на котором я сидел днем раньше, занято, и я иду в самый конец класса. Комната заполняется, и рядом со мной садится вчерашний парень, который предостерег меня насчет Марка. На нем другая черная футболка с логотипом «НАСА» посередине, армейские штаны и кроссовки «Найк». У него взъерошенные рыжеватые волосы, а карие глаза кажутся большими из-за очков. Он достает блокнот со схемами созвездий и планет. Смотрит на меня и не пытается сделать вид, будто не смотрит.