Я его достану!
Шрифт:
Посмотрела на телефон. Снова позвонить?
— Девушка, вы выходите?
— А? — Я обернулась.
— Сейчас выходите? — Парень примерно моих лет кивнул в сторону дверей.
Я посмотрела в окно. Автобус подъезжал к остановке, от которой до дома было добраться куда быстрее, чем до Кащеевой «Иглы».
— Выхожу, — решила я и через полминуты выскочила на улицу.
Если бы не эта заметка про «Аркадию», будь она неладна…
— Эй! Че встала? Обходить теперь… Больная, что ль?! — Здоровая тетка зло зыркнула на меня, но я не сдвинулась с места. Так и застыла, не реагируя ни
«Аркадия». «Одним своим вопросом вы решили все наши проблемы».
До дома оставалось перейти на другую остановку, сесть в маршрутку и проехать три остановки.
«Одним своим вопросом вы решили все наши проблемы».
Перед глазами сейчас возникла не испуганная Мамаева, а ее брат.
Ну не может быть все так просто! Просто не может!
«У женщины поразительная интуиция: она может догадаться обо всем, кроме самого очевидного».
Вот гад, а?! Хитрый умный гад! Поверить не могу! Сукин сын! Манипулятор!
В маршрутке, как назло, не ловился Интернет. Мысли в голове летели с ужасающей быстротой, я их скорее чувствовала, чем понимала. Просто знала, что права. Что именно так все и было. Но почему никто не догадался? Это же так просто… Почему он мне ничего не сказал?!
Я застонала.
— Девушка, вам плохо?
— Что вы, мне просто прекрасно! — Я моргнула, слезы скатились на щеки. — Мне просто прекрасно. Остановите, пожалуйста. Я выйду.
К черту Мамаеву с ее фальшивой благотворительностью! К черту редакцию! К черту Виолетту с ее дедлайнами.
Едва сбросив с себя куртку и сапоги, даже не заходя в ванную вымыть руки, я прошла в свою комнату и включила ноут.
Набрала в поисковике «Бессмертный», «тендер», «Покровский».
Я быстро проскочила первые строчки — тут все ясно — последние по дате публикации, но мне было нужно не это.
Третья страница. Июнь этого года. Тогда я думала о госах, в моей жизни еще не было журналистики, редакции «Честного слова». И я ничего не знала об Олеге Бессмертном. А еще о том, что именно его сразу же назначили главным претендентом на землю в Покровском районе, как только стало известно о тендере.
Но ненадолго. В сентябре, когда я только пришла, все уже искали невесту Кощея и того, кто же будет претендовать на землю.
Пальцы снова забегали по клавиатуре. Я усмехнулась: перед глазами появилось ровно то, что я и ожидала увидеть. Всего через два дня после упоминания Олега как главного участника тендера — сразу шесть заметок, что он вот-вот женится. И собирается отходить от оперативного управления. Ага! Уйдет он! Как же! Не смешите мои тапки! Он сам кого угодно уйдет!
Вплоть до нашей с Ваней заметки о том, что в тендере будет участвовать Мамаев, не было ни одной по-настоящему жирной версии. Так, по мелочи, пальцем тыкали в небо и тут же сами себя опровергали.
Мы хотели претендента на землю, и нам преподнесли его на блюде. И мы с радостью сожрали все вместе с тарелкой. Даже не поперхнулись. Еще и спасибо сказали. Мой первый эксклюзив!
Я помнила взгляд Мамаева, когда со страхом задала свой вопрос. Он стоял напротив меня, но смотрел мне за спину, туда, где стоял Олег. Сейчас я понимаю, это был не просто взгляд —
Как он мог меня использовать?! Я захлопнула ноут и подошла к окну. Прикрыла глаза. Разве это любовь? Все, что происходило потом… Почему не сказал, не объяснил? Я бы поняла, наверное. Злилась бы, конечно: так задеть профессиональную гордость… Как ребенка обставил. Но я бы поняла. Клянусь, я бы поняла.
«Мы сами не ожидали, что так легко все пойдет. Вы прекрасно увели внимание от Олега. Браво!»
Браво! Все так уцепились за наш эксклюзив про Мамаева, что отвлеклись только на москвичей. А они появились относительно недавно. Может, из-за этого Олег задергался.
Память сегодня работала просто на ура! Где она раньше была?
«Эти две недели я буду очень занят». Конечно, будешь. Пока не объявят результаты тендера. Интересно, не об этом ли Олег разговаривал с мэром, оставив меня одну в галерее?
Что-то не сходилось… я не знала, что именно, но это мешало мне выстроить всю цепочку до конца. С москвичами даже Олегу будет непросто тягаться. Я это понимала. И они… Но про них стало известно совсем недавно, после того как мы приехали из пресс-тура. Зачем все это нужно было? Зачем такие хитрости? Это обычный тендер, то есть, конечно, необычный — такой кусок земли у нас с 1990-х не продавали, но он совершенно законный, нормальный. Вроде как…
Я старалась думать о тендере. Пока все не раскручу до конца, не знаю, что сделаю. Думать об Олеге как о своем любимом просто запретила. Отрезала что-то внутри себя. Главное, не раскиснуть сейчас. Иначе никогда правды не узнаю.
Телефон загудел где-то под боком и заставил вернуться в реальность.
— Вась? Добралась? С заметкой можешь не торопиться, то есть присылай, но вечером. Все равно сейчас ставить некуда: все места заняты. — Виолетта замолчала, но не торопилась прощаться. И я поняла почему. — Главред письмо разослал всем, посмотри, тебе может быть интересно.
Ну это вряд ли! Но все же открыла ноут.
«Коллеги, приветствую! У нас в редакции освободилась ставка специального корреспондента. Надеюсь, никому не надо объяснять, что это значит. Мы решили пока не брать никого со стороны и провести внутренний конкурс на замещение этой позиции. Участие может принять любой журналист редакции. Все, что нужно, — выяснить и написать заметку о том, кому достанется земля в «Покровском».
Глава 68
Заметка писалась легко, пальцы бегали по клавиатуре очень быстро. Никаких затыков или сомнений. Может быть, потому, что текст на самом деле успел сложиться в голове еще до того, как я создала новый документ в ворде?
Поставила точку. Не поверила сначала, что это все. Безумно хотелось перечитать его заново, но это неправильно. Сейчас текст покажется мне идеальным, потому что я до сих пор в нем. И Жора, и Виолетта, когда было время, всегда говорили, что материал должен «отлежаться». Его надо прочитать в другом, более спокойном, даже отрешенном состоянии. А еще ругались, что Интернет превратил журналистику в бешеную гонку, из-за которой страдает качество текста.