Я ем города, морями запиваю
Шрифт:
Даже зрители оценили его мастерство и наградили аплодисментами. Ах да, опять та приставучая дочка дипломата — Диана — громче всех кричала что-то с трибуны. Ребята из команды посмеивались, Мельник втихаря матерился. Что-что, а завязывать интрижку с этой взбалмошной девицей он не хотел. Не то, чтобы боялся ее папочку, вот просто не хотел и все. Хватит уже порхать аки мотылек. В конце концов, в Москве Ирина есть. Точнее, хотелось бы, чтобы была. И вот там Даниле реально было наплевать на туманные намеки комитетчиков.
Женева впечатлила.
— А прикинь, как здесь, должно быть, по вечерам обалденно, когда реклама переливается, — толкнул в бок Ривелино Мельник.
— Точно! — отозвался восторженно бразилец, что буквально прилип к окну. — Хотел бы я когда-нибудь здесь поселиться, — мечтательно протянул он. — С женой, детьми.
— А жена, поди, Валья? — поддел его Данила. — Да ладно, ладно, не красней, сказал ведь уже, мне на ваши амуры до лампочки.
— Знаешь, Дани, — смущенно признался Ривелино. — Я хочу сделать ей предложение. Даже маме и папе уже звонил и рассказывал, какая замечательная девушка у меня появилась. Они очень хотят с ней познакомиться.
— Ух ты! — обалдел Мельник. — Вот это ты скоростной. А Валентина-то о твоих планах в курсе? Она ведь актриса. Театр и кино — это ее жизнь. Неужто согласится на роль бразильской домохозяйки? Смотри, она девка темпераментная, может и тарелкой в голову запустить в запале. Начнешь звать замуж, вдруг — бац! — лежишь и думаешь, что тебя молния шарахнула.
— Нет, я пока ей не говорил, — замялся Ривелино. — Случая подходящего не было. Но вот вернемся в Москву и обязательно поговорю.
Ага, в итоге получится, что, наоборот, останешься ты дружочек в столице Советского Союза, подумал с легким злорадством Данила. Ночная кукушка, как известно, кого хочешь перекукует. Примешь наше гражданство и, глядишь, еще в одной сборной побегаем. А что, прикольно получится, если на ближайшем чемпионате мира в Мексике Ривелино выйдет на поле против своих недавних партнеров в алой футболке с буквами СССР на груди. Роберт Ривелинов! Или Малявин. Смешно.
— Обратите внимание, товарищи, — отвлек Мельника от размышлений голос их гида. — В этой местности огромное количество самых разнообразных по размерам озер, а также рек, что стекают с гор. И это позволяет местным жителям строить гидроэлектростанции. Да, они не обладают высокой мощностью и даже не покрывают потребности промышленности, но их очень много. Боюсь ошибиться в точном количестве, но что-то около шести тысяч! Представляете? — Футболисты оживленно загудели. Цифра и правда впечатляла. — А еще здесь широко представлена, пожалуй, жемчужина Швейцарии. — Разливался соловьем атташе по культуре советского посольства. Именно он и выполнял роль гида. — Я говорю о швейцарских часах. Tissot, Alpina, Mido…
— Rolex, Longines, Omega, — пробурчал Мельник. — Как же, плавали — знаем. После финала в отеле
— А вы что? — заинтересовался дипломат. — Согласились, надеюсь?
— Издеваетесь? — засмеялся Маслов. — Кто ж нам позволит с буржуями о таких вещах договариваться. Это уж как руководство клуба в Москве решит. А они пока молчат. Думают, наверное.
— Жаль, — разочарованно улыбнулся гид. — Насколько я знаю, эти фирмы весьма щедро оплачивают рекламу своей продукции. А, тем более, пока вы все здесь на слуху, можно было бы выбить из них весьма приличный контракт.
Эх, когда это еще будет, опять подумал про себя Мельник. Звезды спорта начнут зарабатывать поистине космические суммы, становясь лицом какого-нибудь бренда. Но пока об этом можно лишь мечтать. Даже если боссы «Динамо» дадут добро на участие в рекламной фотосессии, то гонорар за нее капнет не в карман футболистов, а спортобществу. Или, того хлеще, сразу государству. Ибо не фиг! А спортсмены…да что спортсмены — выпишут им в Союзе небольшую премию или, если уж совсем повезет, отвалят с барского плеча энное количество «бесполосых» сертификатов «Внешпосылторга», которые позволят затариться кое-каким дефицитом в сети специальных магазинов «Березка».
Настроение от этих мыслей вдруг испортилось. Данила отвернулся от окна. Гид с его восторженными речами сделался и вовсе неприятен. Ишь, заливается соловьем. Контракты он заключать собрался, бизнесмен хренов! Судя по возрасту, одежке и манере поведения, небось, из детишек какой-нибудь высокопоставленной партийной шишки. А кого еще в западную страну пошлют — простого смертного в какое-нибудь Никарагуа законопатили бы. Или в Африку. На съедение злобной мухе цеце.
— Дани, а ты в курсе, что президент «Ювентуса» — господин Аньелли — обещал нам с тобой по последней модели их новейшего спортивного автомобиля марки «фиат»? — толкнул нахохлившегося товарища Ривелино.
— О, господи, и ты туда же! — застонал Мельник. — Слушай, отстань со своим итальяшкой, все равно никто меня туда не отпустит. Да и запрет у них в стране на легионеров. Это тебя, глядишь, как-нибудь по-хитрому быстренько натурализуют. А для меня дорога закрыта. Бежать же, как крыса, уж извини, не хочу.
— Зачем бежать? — удивился бразилец. — Мне сказали, что синьор Аньелли готов обратиться лично к господину Брежневу и попросить его дать тебе разрешение на переход в «Ювентус». С федерацией же футбола Италии договорятся.
— Да ладно! — ошалел Мельник. — Что, прямо к генсеку? Лихо. А взамен, поди, пообещает еще один автозавод в придачу к ВАЗу построить. Ну-ну. Даже интересно, что из этого получится.
— Приехали, товарищи! — радостно возвестил гид, расплывшись в широкой улыбке. — Сейчас мы с вами посетим ту самую квартиру, в которой жил в годы эмиграции вождь мирового пролетариата товарищ Ленин!
— Лучше бы в супермаркет какой заехали, — недовольно скривился Володька Долбоносов, поднимаясь со своего места и глядя с тоской в окно. — Мне жена целый список вчера по телефону надиктовала.