Я еще граф. Книга #8

Дрейк Сириус

Маша боялась даже представить, сколько народу мать притащит с собой. Обычно, вагона три, не меньше.

— Я хотела сказать, что если ты сегодня не ночуешь у меня, то я сильно обижусь. У тебя последний шанс искупить вину.

— Вот за это я тебя и люблю! — повеселел голос в трубке. — Извини, мне надо идти, еще куча дел перед банкетом. Кстати, он в семь. Я скину адрес.

— Хорошо, целую, пока!

Маша убрала телефон в карман и задумалась. Ее интересовало только одно — в каком из вагонов находится ее мать? Она свыклась с

тем, что эта суровая женщина ездит по Империи исключительно поездом. На то было две причины: много слуг, одежды и прочего. К тому же, ей нравился стук колес и легкое укачивание.

Она с детства говорила им с отцом:

— Только в поезде я нормально высыпаюсь!

Тем временем, состав из Москвы с красивым именем «Ночной странник» остановился. Из головного вагона выскочил сначала начальник, а затем два его помощника. Они быстро побежали куда-то вдоль.

«Ага, вот за ними мне и надо» — подумала Маша.

У центрального, красного вагона, который даже визуально выглядел куда богаче остальных, скопилось уже приличное количество слуг. На форме каждого красовался герб Кутузовых.

— Мария Сергеевна, здравствуйте! Как мы рады вас видеть! — раздались со всех сторон приветствия подчиненных.

Они заняли почти весь перрон и продолжали выходить из вагонов. Носильщики уже разгружали бесконечные чемоданы с одеждой и нарядами. Как будто графиня Кутузова на год приехала, а не на пару дней повидаться с дочкой.

— Мария Сергеевна, — отвесили поклон три личных телохранителя ее мамы. Это были тройняшки. Похожие друг на друга как две капли воды. Отличались они только цветом волос. Рыжий, блондин и брюнет. Это был личный приказ их госпожи.

— Трое из ларца! — улыбнулась Маша, и в шутку ответила им тем же поклоном. Она любила над ними подшучивать, потому что те держали всегда невозмутимый вид. Дисциплина, мать ее.

— Марфа Андреевна сейчас…

— Уже выхожу! — раздался звонкий женский голос. — Машенька, ты тоже тут?

На перрон вышла роскошная женщина в соболиной накидке и в широкой шляпе. Про таких говорят «В самом соку». Она была невероятно красива, и многие путали ее с актрисами кино. Пухлые губы, кошачьи глаза, маленький аккуратный нос. Она не выглядела на свой возраст даже близко. Всему виной, конечно, огромная магическая сила, которая в ней таилась. Но она старалась редко ей пользоваться.

Марфа Андреевна неспеша окинула весь перрон взглядом и посмотрела на свою дочь. Она подняла руку, и блондин из тройняшек помог ей спуститься.

— Конечно тут, ты же сама мне сказала тебя встретить, — подошла Маша ближе.

— Моя хорошая, дай обниму, — она сграбастала дочь в объятья, заключив ее в кокон из соболиной накидки. — Какая ты стала… Красивая.

Единственное, что было общего у отца и матери, это безмерная любовь к дочери. Если генерал со всеми держался как отпетый рубака, то жена отличалась суровой, можно даже сказать холодной женственностью. И еще за словом в карман не лезла.

Они пошли к выходу с вокзала. Рядом мельтешили начальник поезда и весь остальной персонал.

— Ах да, — она резко остановилась, и за ней замерла ее огромная свита. Нашла глазами начальника поезда, — Надеюсь, мы не доставили вам неудобств? — в голосе проскользнули угрожающие нотки, от которых весь персонал побледнел.

— Конечно, нет! Марфа Андреевна! Мы всегда рады видеть вас! — тут же ответил начальник.

— Замечательно. Все формальности учтены, — она отвернулась, взяла дочь под руку и направилась к выходу. За ней, ровным строем двинулись остальные слуги.

— Ну и как у вас тут? Что новенького? — ее лицо быстро смягчилось, и женщина улыбнулась дочке.

— Мама, хочу познакомить тебя с моим женихом, — робко сказала девушка.

— О, он уже сделал предложение? Слышала, он быстро получил титул графа. Какой молодец…

У выхода стояла целая процессия из автомобилей с родовыми гербами. Рыжий из ларца, открыв дверь, помог своей госпоже забраться внутрь. Затем подал руку Марии, и вся троица уселось за ними.

— Эм… — немного засмущалась Маша. — Нет. Он еще не делал мне предложение.

— Что, прости, дорогая? — мать продолжала мило улыбаться, но вся аппаратура в машине заглохла и колонна остановилась. — Это как называется?

— Мам, успокойся, он хороший. Просто в последнее время у него много дел. Очень много… — и даже дочь почувствовала ауру матери.

— Я знаю, чем он занят. Думаешь, мне неизвестно, кто он? Получил баронство в придачу с угодьями и семейным бизнесом, немного денег и все. Быстро поднялся до… Специалиста, победил в Универсиаде, разобрался с парочкой графов. Я все это знаю, моя дорогая.

— Да и, если честно, мне пока не хочется замуж, просто… это же такая ответственность, — Маша попыталась выкрутиться из ситуации. — Все же нам обоим хорошо и так.

— Ох, ну и нравы, — графиня прикрыла глаза и откинулась на спинку стула. Не глядя, вытянула вторую руку, куда ей тут же сунули открытую бутылку «Чистой слезы».

— Ну ма-а-а-ам… Ты же сама рассказывала, что и у вас с отцом было не все так гладко. Вы вообще материли друг друга.

— Не те уж времена…

Сделав пару глотков, мать отдала бутылку помощникам.

— К тому же он тебя приглашает на вечеринку, только для своих. Там будут и Есенины во всей красе, и директор со Звездочетом. Представляешь?

— Ого, — она тут же погладила Машу по голове. — А у него хорошие друзья.

Дочка перевернулась на спину и посмотрела в лицо маме.

— Представляешь, он даже с Женей Фанеровым подружился, — улыбнулась она.

— Ну ладно, посмотрим, что это за твой Михаил такой…

Она молча протянула руку к брюнету, и тот положил ей в ладонь увесистый кожаный ежедневник. Маша знала, что именно этот парень отвечал за вещи, которые графиня взяла с собой.