Я есть Жрец!
Шрифт:
Нужно было подрубить деревья, снять с них часть коры, выждать год, чтобы деревья засохли и только тогда их поджигать. И такие две делянки-ляда мы подготовим на следующий год, чтобы только это время у нас было, судя по слишком частым столкновениям. Кроме того, большая часть деревьев, которые располагались на том гектаре леса, что будем жечь, подверглась вырубке. Оставалась лишь часть «живых» деревьев, кусты, ну и засохшие. Последних было немало, от чего и выбрали именно этот участок леса, который находился от моего дома достаточно далеко, у окраины селения общинников.
И тут, в этом времени,
Поджигали с большим трудом. Не так, чтобы и хотел лес превращаться в поле. Обкладывали соломой, подливали смолу. Трижды я порывался сходить в сарай и принести канистру с горючкой, но одергивал себя.
А после все отпустило. Я понял, что без меня с такой проблемой, как сжечь часть леса, справятся, да и пни повыкорчевывают. Люди даже собирались использовать двух своих лошадок, чтобы дергать подрубленные пеньки.
Так что, «ничтоже сумняшеся», я пошел в «дом горшков». Так это называли, если дословно с местного наречия. И не в туалет я собрался, а в гончарную мастерскую. Строение появилось именно тогда, как я и другие воевали, потому было интересно посмотреть, что там и как.
Встречали Дима и Рима… Димаг и Римада. Молодой парень и уже в годах бездетная вдова, были словно мать с сыном. Их объединяла и схожесть внешности и желание работать, ну и то, что они сейчас в Восточной Европе и не только — первые гончары, кто освоил гончарный круг. Из университетских курсов я знал, что в Мессопотамии гончарный круг был еще в 4 тысячелетии до нашей эры… Стоп! Какой эры? Нужно подумать, как вести летоисчисление, мне кажется это тоже важным.
Так вот, гончарные круги были в развитых древних государствах. И тут подкрался вопрос: а не потому ли, в том числе, появились древние цивилизации, что владели технологией гончарного круга? Нам, людям будущего, уже не заметна роль всякой утвари. Чашки, миски и тарелки, кастрюли, места хранения продуктов питания, жаровни и многое другое. Убери это все и постиндустриальном мире может начаться хаос, может и больший, чем от конфликтов. Продукты пожрут мыши и крысы, другие грызуны, мясо станут есть сырым со всеми глистами и сальмонеллами. Так что гончарное дело — это величайший прогресс человечества.
В мастерской стояли как готовые, уже обожжённые горшки, так и те, которым еще предстояло часов пять а то и больше постоять в печи-каменке.
— А почему не смените рисунок? — спросил я, имея ввиду, скорее орнамент.
Все горшки были «украшены» штришками по стенкам сосудов. И это, как мне казалось, сделать было сложнее, чем провести волнистые линии.
— Так принято! — словно дурочку, объяснили мне.
Сомнительная эстетика, лучше уже без штрихов. Но… это получится, что здесь и сейчас я могу создать новую археологическую культуру? Отойти от культуры штрихованной керамики и боевых топоров? Прямо-таки не завидую археологам будущего, которым придется сломать тысячи копий в научных баталиях, выясняя что это за народ, который ни с того, ни с сего, вдруг, появляется, да еще со сплошь уникальными технологиями.
— Начертите людей и зверей, красивее будет, — посоветовал я, не особо желая настаивать.
Я опасался
Все-таки вопросы о торговле стоят остро. Уверен, что и выше по Сожу и ниже по Днепру, по Десне, Припяти — везде живут люди. Можно менять горшки на зерно и соль — вот отличный проект. Если торговых отношений почти нет, их нужно создать.
Торговля — огромный плюс и в другом направлении. Я на пути создания новой системы верований на основе христианства и местного язычества, чуть сдобренного анимизмом и тотемизмом. То есть — верой в духов и в тотемные животные. Именно благодаря торговым связям и можно распространять веру, покинутая мной история такие примеры знает.
Если будет так, что мы, адепты новой религии, станем жить сильно лучше остальных, то к нам придут и спросят о Боге. А это подчинение и сфера влияния, основа для вероятного государства. Разве сильно меньше сейчас живет людей, чем в эпоху создания Древней Руси? Если и меньше, то не критически. А с хорошим питанием, уже через лет пятьдесят тут будет не протолкнуться и потребуются более сложные системы управления людьми, чем племенные.
Было бы неплохо подумать над общим эквивалентом всем товарам. Бумажные деньги, конечно же, как идею, отправляем в топку, не в этом периоде с ними «играться». Можно задуматься о монетах. Вот только мысли о них должны поступать в кору головного мозга исключительно сидя на горе серебра или хоть каких-то других металлов. Временно можно было бы использовать железо, но и эта идея кажется не состоятельной. Ржавые монеты — не вариант.
Но у меня возникли другие мысли. Идея появилась тогда, когда я рассматривал песок, страдая временным бездельем в главном селении Рысей. Стекло, точнее, стеклянные бусы. Их можно было бы попробовать производить и менять на все прочее.
Когда. в иной истории, звали Рюрика на княжение, в Новгороде и других городах и селениях Северной Руси больше, чем арабские серебряные дирхемы, платежным средством являлись стеклянные бусы. Именно за стекляшки продавались в Новгороде меха.
Финикийцы, или кто-то еще, уже могли изобрести стекло, но что-то я не помню из археологии древних цивилизаций, что стеклянные предметы были массовыми. В любом случае нужно попробовать. Песок найдем. Его здесь много. Сода? Пищевой два пакета есть. Подойдет ли она, и как варить стекло я лишь смутно, но догадываюсь. Будет время, сподоблюсь на эксперимент. Содой так же нужно озаботится. Пепел не выбрасываем.
— Какие у вас проблемы? — спросил я, заканчивая осмотр готовых чашек.
— Глины больше нет. На три замеса осталось, — отвечал Димаг.
Проблемка, однако. Глина есть не так далеко, и я туда уже давно думал наведаться. Там же и собирался провести эксперимент по добыче соли. Сложность в том, что именно с той стороны приходили огневики. Одно дело прийти и накопать быстренько глину, да уйти, потратив пару часов времени. Иное, когда нужно поработать на месте несколько дней, палить костры, греть воду для того, чтобы растворять в ней соль.