Я хочу быть тобой
Шрифт:
– Почему ты должна ей что-то снимать?
– Ну…э….
– Вот тебе и э, – произносит она таким тоном, что становится как-то не по себе. Порой у нее пробиваются жесткие ноты, и сейчас как раз тот случай.
– Ей восемнадцать, она только школу закончила, а тут сразу большой город. Не могу же я бросить ее на произвол судьбы. Как мне в глаза потом смотреть Нине?
– А Нина кому девочку родила? Себе или своей младшей сестре? Если ей так хотелось ее пристроить в мегаполис, то надо было заранее озадачиться этим вопросом, а не сваливать
– Ты что! Она, наоборот, не хотела пускать Зайку к нам. Боялась, что та мешать будет.
– Даже так, – хмыкает Алиса, – тогда беру свои слова обратно. У тебя мудрая сестра, и на твоем месте я бы к ней прислушивалась.
– Алис! – я возмущаюсь, – нам не сложно. А девочке надо помочь. Она еще маленькая…
– Она достаточно большая, чтобы красить волосы так же, как и ты.
– При чем здесь это?
– Она копирует тебя, Мил.
– Ерунда, – вспоминаю, как она приехала с такой же прической, какая у меня была раньше, а потом поменяла на такую же, как у меня сейчас, – ну разве что самую малость. Просто ей тоже понравилась такая же укладка.
– Ей нравится то, что есть у тебя. И она тебя копирует.
– Просто я классная, и она мной восхищается, – я пытаюсь перевести в шутку, но подруга не поддается.
– И вообще, Мил. Прости, что такое говорю, но не стоит пускать к себе молодую, совершеннолетнюю девку, даже если она близкая родня.
– Алис, ну ты уже дикость какую-то говоришь. Это же Зайка…
– Мила, – строго перебивает, – завязывай со своей Зайкой. То, что она сдала и поступила на бесплатный заслуживает искреннего восхищения, но не делает ее особенной. Тысячи студентов приезжают и царапаются как могут.
– Она тоже все сама…
– Ты занимаешься подменой понятий. Знаешь, что такое все сама? Это пришла в общагу, приготовила пустые макароны на общей кухне и засела над книгами, потому что завтра зачет. Или вернулась после занятий на съемную квартиру, полчасика передохнула и вперед на работу, чтобы оплачивать эту самую квартиру. Вот это сама. То, что у нее сейчас, называется «приехать на все готовое». Ты с ней носишься, как курица с яйцом.
– Я? Да нет…Не ношусь.
– Правда? Спорим, ты когда набирала мой номер думала не о том, чтобы благодарить за пирожные, а чтобы разобраться, чем я обидела твою маленькую девочку.
– Ладно, не ворчи, – мне стыдно, но подруга очень точно попадает в цель. – Она все равно послезавтра уезжает.
– А когда вернется в сентябре, опять у тебя будет жить?
– Нет, конечно. Для начала общежитие, потом…
– Потом добрая тетя Мила снимет ей квартиру с видом на центральную площадь?
– Ничего я снимать не буду, – бухчу смущенно, потому что, если честно, такие мысли уже посещали. Ну как маленькая Зайка будет жить в общаге? Она же совсем домашняя. Ее кто угодно обидеть может, вон Алиса строго посмотрела, и у нее уже слезы.
– Дело конечно твое и родственница твоя, но я честно скажу. Мне сегодня не понравилось
– Хорошо, не позволю, – смиренно соглашаюсь с подругой.
Иногда Алиса бывает крайне мнительной и видит подвох там, где его нет.
***
К вечеру ситуация с машиной резко набирает обороты.
Звонит покупатель, который до этого дважды ее смотрел, но каждый раз уходил в сомнениях, и уверенно сообщает:
– Я ее возьму. Если не возражаете, то прямо завтра, я даже в ГИБДД уже записался.
– Ой, – я аж присаживаюсь от неожиданности. Вроде и собиралась продавать, но так внезапно…У меня даже немножко колет в солнечном сплетении.
– Вы согласны?
Чего это я разволноваась? Беру себя в руки:
– Да. Меня все устраивает.
– Отлично. Запись у меня на час. Предлагаю встретиться для передачи денег и ключей где-нибудь в районе десяти утра.
– Отлично.
Мы договариваемся о месте встречи, и я откладываю трубку в сторону, а когда оборачиваюсь вздрагиваю. Потому что в дверях, прислонившись к косяку, стоит Зайка.
– Ты чего?
– Попить пришла, а ты по телефону разговариваешь. Не хотела тебе мешать. Все в порядке?
– Да, конечно, – растерянно улыбаюсь племяшке, а у самой голова забита предстоящей продажей.
К счастью, муж тоже выходит на кухню.
– Вадим, мне нужна твоя помощь.
– Что случилось?
– Помнишь того мужика, в больших очках и с кожаным чемоданчиком? Он все-таки решил купить мою машину.
– За ту цену, которую озвучивала?
– Да. Два ляма.
Зайка давится где-то в уголке. Я на автомате стучу ее по спине, чтобы прокашлялась, а сама продолжаю разговаривать с мужем:
– Сделка завтра. Надеюсь, завтра ты со мной?
– Да, – Вадим тотчас подключается к задаче, – дай мне его номер, я сейчас подготовлю все документы, чтобы завтра время не тратить. На работе сейчас предупрежу, чтобы меня до обеда не ждали.
– Обожаю тебя, – целую его в щеку, – я пока сгоняю на мойку. Надо свою девочку напоследок привести в порядок и хорошенько отмыть.
– Можно мне с тобой? – робко просится Зайка, и я не вижу повода для отказа.
– Идем.
Спустя полчаса мы выходим из дома. Пока племяшка прыгает во дворе, я вывожу свое вишневое чудо из гаража:
– Прости, – хлопаю по капоту, – но пришло время расставаться.
Вроде всего лишь машина, а так грустно становится. Не знаю, откуда во мне столько непонятной сентиментальности, но я аж слезу пускаю. Правда скупую и одинокую, но все же. Потом спохватываюсь. Рукавом вытираю соленую дорожку на щеках, шмыгаю носом и сажусь за руль.
Зайка пристраивается рядом, и пока мы колесим по ночному городу, не отлипает от окна. В ее глазах отражаются огни мегаполиса и плещется дикое восхищение. Она как котенок, которому показали новую игрушку, и он полностью на ней завис.