Я - истребитель-3

Поселягин Владимир Геннадьевич

— Тип я примерно смог определить, «Локхид» старый. Понимаешь ему лет десять, ну может что меньше. Не делали в то время таких самолетов. Поэтому те, кто летел на нем должны быть довольно известны. А в то время по схожим параметрам пропал только один известный самолет… Не показалось, смотри, действительно котелок.

Как я и говорил, в лодке было много ништяков. Когда Гриша открыл инструментальный ящик, то стал доставать находки. Ну ключи нас не особо интересовали. Но вот то, что в нем нашелся маленький топорик,

мачете и два неплохих ножа радовало. В сумках кроме котелка, сковороды, чайника, металлических тарелок, ложек, да вилок, не считая кружек, видимо была еще еда, но от нее ничего не осталось, только этикетки на упаковках.

— Живем, — обрадованно воскликнул Гриша, потрясая находками. Сложив все в инструментальный ящик, ну кроме котелка и чайника, они не поместились, мы освободили лодку.

— Я там еще тюк видел, воздуха не хватило достать. Мне кажеться это лодка.

— А она не сгнила?

— Не знаю, вряд ли. Достанем, посмотрим.

Подхватив бинокль, Гриша стал обозревать соседний остров, довольно цокая языком, а я потащил лодку в кусты, где прятал ее под сухими пальмовыми листьями. Когда я закончил ее маскировать, то услышал удивлённый возглас Гриши.

— Что? — спросил я, кидая последние ветви.

— Дым.

— На соседнем острове? — деловито спросил я.

— Да.

— Нас рассмотреть без бинокля не возможно. Я тебе со всей уверенностью могу сказать. Думаю, кто-то сигнальный костер разжег.

— Наши?

— Да кто его знает? Тут мешанина целая, любого можно встретить. Ладно, хоть предупреждение нам, что нужно идти к соседям с опаской. Пошли в лагерь, есть охота.

— Посмотреть не хочешь?

— Если только запомнить в каком месте люди.

Взяв бинокль, я присмотрелся. Действительно у правого берега соседнего острова едва видно вилась плоска дыма. Ветер был слабый, поэтому дым особо не сносило.

— Ну все, пошли в лагерь, — велел я.

Убрав бинокль в ящик, у него не было ремешка, мы подхватили его под ручки на боку и зашагали обратно к лагерю.

— На сегодня хватит, а завтра можно продолжить.

— Акул не было?

— Проплыли две, но не приближались.

— Кстати, ты вроде говорил, что знаешь чей самолет.

— Я бы не сказал что знаю, скорее предполагаю. В тридцать седьмом где-то тут пропал самолет одной дамочки. Амелия Эрхарт, слышал о такой?

— Что-то припоминаю. Была шумиха в газете, ее вроде даже флот искал.

— Может быть, я и о ней-то случайно узнал. Один коллекционер хвастался, что у него точно такой же самолет как у пропавшей Эрхарт, вот я и навел справки кто это.

— Думаешь ее самолет?

— Да кто его знает? Там в самолете останки чемоданов стояли, если их поднять может там будут ответы?

— Может быть, о вон просвет. Дошли.

Однако выйти мы не успели, услышали команду Никифорова:

— Ложись.

На открытую местность не выходить!

Гремя упавшим на прелую листву ящиком, мы немедленно выполнили команду.

— Что случилось? — громко спросил я. Шаря вокруг глазами в поисках опасности.

— Ползите сюда, к нам кто-то приближается, — ответил Саня.

Вытащив из ящика бинокль, мы с Гришей по-пластунски поползли к опушке. Вид лагеря замено поменялся. Навес был разрушен и теперь напоминал кучу травы, костер затушен, все вещи занесены вглубь леса и с воды пляж ничем не привлекал к себе внимание.

Сам Никифоров сидел в тени дерева, привалившись к столу.

Куда смотреть, можно было и не спрашивать, в километре от берега едва слышно урча метром, проплывал большой куст.

— Сторожевик замаскированный, — сразу же определил я, как только присмотрелся к очертаниям, видных сквозь маскировку.

— Чей? — тут же спросил Никифоров, жадно глядя на бинокль в моих руках.

— А кто его знает?.. Хотя нет, вру. Там на борту иероглифы.

— А если они тот дым на соседнем острове увидят? — спросил Гриша, я в это время передал бинокль Никифорову.

— М-да. Засада, — задумчиво протянул я.

— Справа остров обходит… — пробормотал Никифоров, мы сидели в тени, так что бликов от бинокля не боялись: — Я так понимаю самолет, ты Сев нашел, что еще достать смог?

Мы быстро описали находки, заострив внимание на топорике и котелке.

— Понятно, это все для пикника было приготовлено. Значит, говоришь, возможно, это самолет Эрхарт?

— Предположительно. Да хрен с ней, нам от нее ни холодно не жарко. Что-то в очертаниях этого кораблика мне знакомо, можно бинокль?

Получив оптику обратно, я стал рассматривать корабль. Маскировка ветками и кустами в основном была от воздушного противника, так что рассмотреть силуэт с суши было возможно. В принципе японцы с нами не воевали, и как врагов их нельзя рассматривать. Да они союзники немцам, но для нас нейтралы. Однако показываться им на глаза тоже не следовало. Японцы нас сразу сдадут своим союзникам немцам.

— Ну да, точно. Это малый дальний автономный разведчик тип «Тога», назван в честь какого-то японского адмирала…

— Может «Того»? — перебив, спросил Никифоров.

— Может быть, — рассеяно ответил я, задумавшись, припоминая лекцию: — Так вот — это дальний автономный разведчик. Выпущено таких семь штук. На сорок четвертый год после морских битв по данным разведки их осталось всего три. Какие-то там «Мару». Два потоплены авиацией, одни попал на зуб эсминцу, насчет четвертого ничего не известно. Пропал на просторах Тихого океана.

— А ты откуда все это так хорошо знаешь? — с подозрением поинтересовался Никифоров.