Я люблю другого (Глубинное течение, Темный поток)
Шрифт:
Он обнял Фенелу одной рукой, как будто понимая, что та должна была чувствовать после оказанного им приема.
– И не думайте возвращаться туда! – гремел Саймон. – Да вы, должно быть, посходили с ума? Это место не что иное, как музей. Поздравляю тебя, Фенела. И он неплохой малый, – продолжал Саймон. – Разумеется, хочет вернуться к жизни. Я полагаю, если, конечно, тебя интересует мое мнение, что сейчас его голубая кровь слегка застоялась в жилах, но потом у тебя не будет никаких шансов.
– А я ничего и не желаю, –
– Тогда в чем же дело? – возопил Саймон. – Будь все проклято, но ведь это ты вступила в брак с этим парнем, а не мы.
– Я не хочу возвращаться туда сегодня вечером, – вмешалась My. – Она же ненавидит нас, разве вы не понимаете этого?
– Чепуха! – ответила ей Фенела. – Совершенно естественно, что мать Николаса расстроилась, потому что это явилось для нее полнейшей неожиданностью; а ты, My, разве не повторяла раз за разом, что не желаешь дольше оставаться в Фор-Гейблз?
– Я не знаю, не знаю, чего мне хочется, – чуть не плача проговорила My.
– Сегодня вечером мы больше никуда не поедем, – внезапно проговорила Фенела. – Я позвоню Николасу и все ему объясню. Мы поедем в Уэтерби-Корт завтра, после того как уедут Реймонд и папа. А этот вечер мы проведем вместе.
– Да, давайте так и сделаем, – охотно согласилась с ней My.
– Но ведь сегодня – день твоей свадьбы, – мягко напомнил ей Реймонд.
– Не имеет значения, – беспечно проговорила Фенела. – Сегодня вечером мы останемся дома, в Фор-Гейблз, а завтра отправимся в Уэтерби-Корт. В конце концов, когда я сегодня утром выходила замуж, то не предполагала, что вы завтра собираетесь уехать из дому. Кроме того, если мы все уедем в Уэтерби-Корт, кто позаботится о тебе и папе? Кто приготовит вам завтрак, вы подумали об этом?
Ну конечно, обо мне вы забыли, – проговорил Саймон. – Я ведь только кормилец – бедный дурачок, который платит за все.
Он проговорил все это в шутливом тоне, но Фенеле показалось, что в голосе его прозвучали горькие нотки.
– Мы остаемся дома, – твердо заявила она.
Фенела направилась к телефону, но, когда она уже собралась звонить, почувствовала на своей руке руку Реймонда.
– Фенела, – обратился он к ней тихим голосом, чтобы остальные не могли расслышать, что он говорит, – ты ведь сейчас играешь со своей жизнью. У меня, например, создалось бы совершенно однозначное представление о женщине, на которой я бы женился и которая в день свадьбы обошлась со мной подобным образом.
– Что касается Николаса и меня, то это совсем другое дело, – возразила ему Фенела. – Он знает, что я не люблю его.
– И все-таки это не причина и не извиняет тебя за то, что ты выставляешь его дураком, – настаивал на своем Реймонд.
– А разве я это делаю?
– Тебе прекрасно известно, что делаешь. Если ты остаешься здесь, то обязательно должна попросить его тоже приехать сюда; в противном случае тебе придется отправиться к нему.
Фенела стояла неподвижно.
– У нас нет возможности просить его об этом, – возразила она, – потому что в доме не найдется для него свободной комнаты.
Реймонд на минуту задумался.
– Наверное, My могла бы поспать одну ночь в детской.
Фенела отвернулась от брата. Она понимала, что, по мнению Реймонда, Николас должен был разделить комнату с ней.
– Это невозможно, – ответила она брату, и Реймонд лишь вздохнул.
– Ну что ж, тебе решать, – проговорил он, – но если б я был на месте Николаса, то никогда не простил бы тебе этого.
Фенела сняла трубку. Но прошло еще несколько минут, прежде чем она смогла дозвониться до Николаса.
– Это Фенела, – проговорила она в трубку. – На мой взгляд, вряд ли стоит ночью тащить детей в Уэтерби-Корт. Они уже хотят спать, а у нас еще даже не собраны все вещи.
– Может быть, тогда перенести переезд на завтра? – спросил Николас.
– Я как раз думала о том же, – ответила Фенела. – Кроме того, папа и Реймонд тоже останутся здесь до завтра.
– Тогда все в порядке, – проговорил Николас. – Я заеду за вами в течение этого часа.
– Но я… – Фенела так и не успела договорить до конца: Николас уже положил трубку.
Какое-то время она никак не могла решить для себя: не лучше ли было бы перезвонить Николасу еще раз, но потом поняла, что у нее для этого просто не хватит смелости.
«Все-таки я трусиха», – с гневом подумала она о себе, в то же время понимая, что дело не только в этом, а все гораздо сложнее и запутаннее.
Фенела отправилась наверх паковать свои вещи и на лестнице столкнулась с Реймондом.
– Ну как, все уладилось? – спросил тот.
– Николас заедет за мной, – ответила Фенела, стараясь при этом не смотреть Реймонду в глаза.
– Отлично, – хмыкнул он. – Я хочу сказать, совсем недурственно с его стороны. Он стоит много большего, чем я думал.
В этот момент резко зазвонил телефон, и Реймонд подошел к аппарату. Фенела осталась стоять в ожидании на верхней площадке лестницы, думая, что, возможно, спросят ее. Как оказалось, звонил доктор, и как только Фенела поняла, что Реймонд говорит именно с ним, тут же поспешно спустилась вниз.
К этому времени Илейн находилась без сознания уже в течение многих часов – каждый из них даже в разговорах друг с другом старался не вспоминать о ней. Если она умерла…
– Илейн все в том же состоянии. Реймонд положил трубку.
– Так и не пришла в сознание?
– Нет, в сознание не приходила, но еще жива. На самом деле – и ты должна обязательно это понять – будет лучше всего, если она останется в таком же состоянии.
– Но это же не может продлиться целую вечность.