Я люблю тебя, Зак Роджерс
Шрифт:
Я решительно вдохнула прохладный воздух, обжегший горло, и встретилась с умоляющими голубыми глазами.
Он ждал ответа. Он ждал от меня хоть каких-либо слов.
И я собиралась дать ему то, в чем он нуждался. Что было необходимо и мне тоже.
Надежду.
— Так борись, — сказала с неожиданной твердостью. — Борись за меня.
ДВАДЦАТАЯ ГЛАВА
— Не верю, что ты опять снюхалась с Заком Роджерсом.
— Не верю, что ты уговорила меня
Она смерила меня прищуренным взглядом и позвала официантку.
После ужасной рабочей смены я вынуждена умирать от усталости, сидя за столиком во внутреннем дворике бистро под палящими лучами солнца знойным июльским днем вместо того, чтобы обняться с кондиционером в своем доме.
— Ты не могла поступить так, Наоми, — Джессика негодующе свела брови у переносицы. — Ты моя лучшая подруга. Ты не могла…
— Перестань повторять одно и то же, — я сморщила нос.
— А я буду, — заявила Джесс.
Я уступила спор и промолчала.
К нам подошла официантка, и Джессика заказала себе шоколадное мороженое. Я попросила холодной колы.
— Не надо было тебе рассказывать, — пробормотала, махая рукой перед лицом.
Давненько не было такой духоты.
— Шутишь? Тогда я бы точно прикончила тебя, — пригрозила Джессика.
Я ухмыльнулась.
— Не смейся, Наоми.
Я откинулась на спинку пластмассового белого стула и закрыла глаза. Зря это сделала. В сознании всплыли образы моей поездки к бабушке и дедушке в компании Зака. Картинки сменяли друг друга с немыслимой скоростью, словно кто-то переключал их вместо меня.
Оглядываясь в оставшиеся в прошлом выходные, я до сих пор не верила, что дала Заку надежду. В последний раз мы виделись с ним вчера вечером, когда он остановил свой внедорожник у моего дома и сказал: «Спасибо за эту поездку», но я догадывалась, то благодарил он меня не за это.
Через десять минут официантка принесла наш заказ, и я за считанные секунды осушила стакан с колой.
— Я бы скорее позволила бульдозеру переехать себя, чем дала бы Заку Роджерсу второй шанс, — пробурчала Джесс, забивая рот мороженным.
— У тебя шоколадная крошка на щеке, — сказала я.
— Ты просто чокнутая, — она проигнорировала меня. — Ты в курсе? — подруга недовольно вздохнула. — Ты меня знаешь, Наоми. Я не одобряю того, вы с Заком…
— Эй, остановись, — я выставила руку вперед. — Пока нет никаких «нас».
Джессика выгнула бровь.
— Пока? — переспросила она прохладным тоном. — То есть, в скором времени ты собираешься изменить это?
Я закатила глаза.
— Не придирайся к словам.
Джессика поджала губы и облизнула ложечку, которой ковырялась в креманке.
— Ладно. Как скажешь. Только не пожалей о своем решении.
Жалела ли я о том, что сделала шаг навстречу Заку и возможным отношениям?
Но это неправильный вопрос.
Правильно будет звучать так: «Как долго я смогу сопротивляться ему еще?».
—
Подняла на нее отрешенный взгляд и встретилась с возмущением в глазах подруги.
— Только сумасшедшая решит вернуться к своему бывшему! — воскликнула она, взмахнув рукой, в которой сжимала ложечку. Брызги растаявшего мороженого долетели до парня, сидевшего за нами. Но он не почувствовал того, что его чудесная красная футболка теперь испорчена. Я хихикнула. — Мэйсон звонил мне на днях. Просил вернуться к нему и забыть прошлое.
Прежде, чем она продолжила, я проговорила изумленно:
— Ты не говорила мне об этом.
Джессика чересчур громко фыркнула.
— Как-то к слову не пришлось.
Во мне разгорелась обида. Я ее лучшая подруга, черт подери! И о таких вещах должна узнавать в первую очередь. Возможно, даже раньше, чем она сама.
— Такая ничтожная мелочь, как Мэйсон, не достоин того, чтобы я рассказывала тебе о нем, — Джессика начала слизывать мороженое с креманки.
Я скрестила руки на груди и вперила в Джесс рассерженный взгляд.
— И что ты ответила ему?
Джессика громко поставила креманку на столик и с широко распахнутыми глазами посмотрела на меня.
— Как что?! Конечно же, я послала его! Я не могла этого не сделать. Этот придурок бросил меня. На выпускном, мать его, вечере! — она кричала и не замечала того, что на нас смотрят люди. — И тебе советую поступить с Заком так же. Они все одинаковые. Наоми. Зак, Мэйсон… один ничуть не лучше другого. Поверь мне. Я просто не хочу, чтобы кто-нибудь из этих козлов сделал тебе больно. Я слишком сильно тебя люблю.
Мои глаза тут же рухнули вниз.
Я прекрасно понимала ее рвение защитить меня от Зака. На ее месте я поступила бы точно так же. Но… сейчас все немного иначе.
Я хотела объяснить Джессике, что в Заке что-то изменилось. По большей мере этому способствовала болезнь его матери. Только об этом я не могла сказать. Не имела права. Это не моя тайна. Не мое горе.
Я хотела, чтобы Джессика взглянула на него моими глазами.
Я хотела, чтобы она увидела Зака с другой стороны. С той, с которой увидела его я, когда мы были в Уорсо. Милым, веселым, беззаботным. Никакой фальши. Никакой самоуверенности. Никакого эгоизма. Он очаровал бабушку и дедушку. Он был самим душкой, и если бы я не знала его с другой… стороны, то никогда не подумала бы, что в нем может быть что-то плохое.
— Только не говори мне, что у тебя такое лицо, потому что ты думаешь об этом кретине, — до меня донеслось ворчание Джессики, и я слабо потрясла головой.
— Какое у меня лицо?
— Такое, словно ты впервые увидела солнце над головой.
Я вжалась в спинку стула и потупила взгляд.
Подруга издала снисходительный вздох.
— Я просто переживаю за тебя. Похоже, меня единственную беспокоит твое сердце.
— Джессика, — произнесла немного устало. — Я знаю, что делаю.